Таисия Тихая - Я – Руна

– Это – Круги Бренности, – охотно пустился в объяснения Уголёк, закружив вокруг лежащих на бархатной подушечке колец. – Настоящее золото, на каждом цветок из драгоценных камней, все ручной работы.

– И что же в них говорящего?

– Кольца были заказаны графиней Альвинг для её пяти дочерей в качестве приданного.

– И?

– Взгляни на кольца ближе и попробуй догадаться.

Наугад выбрав одно, с ажурным гранатовым цветком, девушка честно попыталась найти в нём хоть какой-то намёк на необычность. Руна крутила его и так и сяк, пока не провела пальцем по внутренней стороне кольца.

– «Герцог Ирвин подавился костью во время праздничного ужина», – с запинкой прочитала она, с трудом разбирая тонкую вязь букв. – Что это значит?

– Все пять дочерей прожили в браке меньше года и всю оставшуюся жизнь провели вдовами. Каждая из сестёр выгравировала на кольце памятную надпись-предупреждение.

Отложив «гранатовый цветок» в сторону, Руна достала кольцо с изумрудами. «Граф Майер упал с лошади во время конной прогулки». Рубиновый цветок: «Сэр Остер умер во время ужина из-за внезапной остановки сердца».

– И здесь всё такого типа? Все вещи хранят память о чей-то смерти? – скривилась Руна, поспешно захлопнув крышку сундучка.

– Не обязательно. Хотя, если задуматься, все старые вещи хранят память о чьей-то смерти, иначе большинство из них до сих пор было бы у своих владельцев, – заспорил Уголёк, штопором взвившись ввысь. – Но есть и другие. К примеру, эти картины. Их художник ещё жив. Кажется.

– Сюрреализм? – наугад спросила девушка, запрокинув голову вверх. Картин она насчитала сходу штук пять, в остальном же здесь по большей части висели пустые рамы, видно, как мотивация для будущих свершений.

– Серия этих картин получила название «Шёпот голосов Аркура». Не поверишь, до этого он рисовал пейзажи и натюрморты, пока его интересы не пересеклись с Графом.

– Граф… Я уже слышала о нём. Похоже, все дороги ведут к нему. Это что, глава Города?

– Я бы сказал «тиран Города». О чём я?.. Ах да, Винсент Аркур несколько лет назад перешёл дорожку Графу. Кажется, они не поделили девушку и художника мгновенно услали в лечебницу.

– То есть в психушку?

– Лечебница Святой Марии – это если официально, а по сути место, куда свозят всех неугодных власти, но кого просто так грохнуть не получится. Там, говорят, совершенно здорового человека за месяц-другой способны превратить в натурального психа, что и случилось с Аркуром. Он двинулся башкой, зато картины малевать не бросил, да так горячо взялся, что стал в разы популярнее прежнего. Заказы поступали прямо туда, в дурдом.

– Какие-то они… стрёмные, – поморщилась Руна, тем не менее не отводя взгляд от полотен.

Оплетённые терниями механизмы, выступающие из человеческого черепа, полуобнажённая девушка с головой кошки и оскаленной пастью, женское лицо, осыпающееся, как старая штукатурка – у этих работ был свой уникальный стиль, завораживающий и одновременно отталкивающий. Но что по-настоящему зацепило девушку, так это глаза во всех работах: тоскливые, горящие изнутри каким-то фанатичным блеском, они словно были живыми и зорко наблюдали за ней.

Уголёк, явно польщённый её вниманием к коллекции, веско добавил:

– Его работы интригуют не только сюжетами и техникой, в каждой картине скрыты послания, над смыслом которых все ломают головы. Вот, к примеру, «Звериная натура», – элементаль описала дугу вокруг картины с кошачьей мордой, – на обороте написано «Бойся моего гнева, не позволяй им себя найти».

– Точно! – неожиданно расцвела девушка, щёлкнув пальцами. – Всё началось со снов, но что, если это работает и в обратную сторону? Я лягу спать, усну и проснусь затем в своём родном мире! Баланс магических миров восстановлен, я, завернувшись в гирлянду, пью шампанское, а после новогодних праздников записываюсь на приём к психиатру. Бинго! Где тут у меня… Чёрт, у Руны… Так вот, где спальня?

– Неужели тебе неинтересно посмотреть на иной мир? – искренне удивился и даже, кажется, оскорбился Уголёк. – Послушать истории… Вот, например, мы шли сюда через улицу, названную в честь двенадцати алхимиков. Это не случайно! Как-то раз местные власти задались целью пополнения казны, а точнее превращения обычных вещей в золотые. Для этих целей они собрали лучших алхимиков и заселили каждого в двенадцать новеньких домов…

– И как, пополнили казну?

– Нет, зато так мы ненавязчиво подобрались к площади неподалёку, которая вскоре приобрела название «площадь двенадцати висельников»…

– Слушай, это всё не моё, – покачала головой она, выставив перед собой руки, словно опасалась, что элементаль сейчас вручит ей брошюру «Интересные места Тёмного Города. Как повеселиться и не оказаться к утру в петле». – Это была увлекательная экскурсия и апартаменты тут классные, но я хочу домой. Вся эта воровская жизнь, бег по крышам – классный дауншифтинг, но он хорош только в том случае, когда на руках есть билет обратно. Так где тут можно прилечь?

Уголёк, явно неубеждённый её аргументами, возмущённо фыркнул, обернувшись вокруг своей оси:

– Ты не понимаешь от чего отказываешься!

– Ладно, сама отыщу, – подкатила глаза Руна.

Спальня, точнее её бледное подобие, оказалась наверху, в левом недостроенном крыле башни. Небольшая площадка с кроватью по левую руку, очередным сундуком и тумбой с горящей свечой, по правую же руку, если свеситься через деревянные строительные леса, можно полюбоваться недостроенными этажами и частично самим залом, предназначавшимся для проведения церковных служб и обрядов. Живописно. Не удержавшись, Руна немедленно заглянула в очередной сундук. Несколько видов стрел, аккуратно разложенных плотно друг к другу, какие-то склянки с нечитабельными надписями, мешочки, судя по звону, с монетами, и таинственные свёртки с травами, если судить по пряному, немного резкому запаху.

– Может, это всё-таки моё воображение? – вполголоса проговорила девушка, медленно проведя пальцами по шершавой крышке сундука и тихо опустив её до щелчка. Немного поколебавшись, она подошла к круглому зеркалу на стене, стянув с головы капюшон, и удивлённо воззрившись на собственное отражение. Она уже настроилась увидеть незнакомое лицо воровки, но нет, там была она, Ира! Длинные светлые волосы, тёмно-зелёные глаза… Как такое возможно?! Подойдя к зеркалу почти вплотную, она робко протянула руку к голове. Всё те же коротко стриженные волосы, однако отражение упорно показывало, что вместо этого она должна была нащупать свои привычные локоны. Сбитая с толку, Ира-Руна коснулась шрама, ощутив под пальцами уже знакомую полоску, но отражение показывало абсолютно гладкую кожу.