Виталий Пурда - Каникулы на Аляске

«Вряд ли обрадуется. Назад дороги, пожалуй, нет. Я для нее перестал существовать. И все-таки, я сам во всем виноват». – Роберт отодвинул прозрачную занавеску, и открыл окно. Городской шум сразу ворвался в его необжитую холостяцкую квартиру, но вместе с ним в комнату проник и свежий утренний воздух. Вдали, за рекой, слепя глаза, тысячами тонированных стекол небоскребов, виднелся деловой центр Питтсбурга. Роберт подставил лицо солнечным лучам, и закрыл глаза.

Воспоминания, как ласковое тепло, медленно и приятно прогревали тело, поднимаясь из холодных глубин его памяти, стремясь к поверхности и свету. Но от этих воспоминаний почему-то не становилось теплее в его одиноком сердце.

Уже пошел седьмой год, как они расстались. Хотя, если сказать точнее, Анна сама решила от него уйти. Несмотря на то, что с момента их разрыва улетело немало времени, в глубине души его никак не покидало чувство, что Она все-таки поступила с ним несправедливо. Да, именно несправедливо! Роберт, с первого дня их совместной жизни, старался быть хорошим, внимательным, любящим мужем, а затем и хорошим примерным отцом их единственному сыну Майклу. Все было замечательно, Роберт и Анна любили друг друга. Все свободное время Роберт посвящал сыну, занимаясь с ним футболом, катанием на коньках, велосипедными экскурсиями, походами в горы и плаванием в бассейне. Майкл рос крепким и здоровым мальчиком, и Анне нравилось наблюдать как отец и сын часами проводили время вместе. Проблема состояла лишь в том, что свободного времени у Роберта, из-за специфики его профессии, было очень мало. Роберт зарабатывал неплохие деньги, Анна занималась дошкольным образованием сына и вела домашнее хозяйство. Но ей очень не нравились длительные командировки мужа, когда на протяжении нескольких недель, а, то и месяцев он уезжал в «горячие точки», и она страшно переживала за него, понимая, что он отправляется на самую настоящую войну. И все ее просьбы и мольбы о том, чтобы Роберт стал просто летным инструктором и не участвовал в спец операциях, ни к чему не приводили. Он лишь отшучивался и успокаивал жену, нежно прижимая к себе и ласково целуя ее в щеку.

Но в один прекрасный день, когда он уставший приехал домой после ночных полетов, и они вместе закончили завтракать, Анна вдруг сообщила, что больше не хочет жить, так, как они живут, и она уезжает к родителям в Вермонт. В то время Роберт служил на авиабазе Инт в Колорадо, и они снимали хорошую квартиру на окраине Денвера, копя деньги на свое собственное жилье. Роберт, услышав слова жены, сразу не смог в них поверить. В первое мгновение ему показалось, что она шутит. Лишь несколько секунд спустя, набрав в легкие больше воздуха, и заметно побледнев, он спросил:

– Анна, дорогая, но, что тебя не устраивает? Я тебя чем-то обидел? Что произошло? – Засыпал он ее вопросами, отказываясь принять то, что услышал. На удивление, Анна, в отличие от него, была совершенно спокойна. Она объяснила, что ей надоело жить на съемных квартирах, и неделями не видеть друг друга.

– Пойми меня Роберт, мне уже почти тридцать лет, хочется иметь свой дом, обустроить его, и жить счастливо с тобой и нашим сыном. Но для тебя твоя авиация, важней семьи, – сказала тогда с горячностью Анна.

– Мне надоели эти переезды с одного конца страны в другой. Завтра тебя пошлют еще раз, в какой-нибудь Ирак или Боснию. Роберт, пойми меня, сейчас мирное время, и я не хочу, чтобы тебя опять заслали на никому не нужную войну. Да и возможности заниматься своей работой, у меня здесь нет. Зачем тогда я пять лет своей жизни прожила в Нью-Хэйвене? – Роберт хотел что-то возразить ей, найти нужные слова, чтобы успокоить жену, но они, будто застряли у него в горле. Да и Анна разошлась не на шутку:

– Завтра я с Майклом уезжаю в Новую Англию. Если ты любишь меня и сына, то измени ради нас свою жизнь. Знаешь, я хорошо все обдумала, и не буду менять своего решения.

Даже на войне Роберт не испытывал такого страха, который тогда парализовал его волю. Он был застигнут врасплох, и к тому, же, не на шутку обижен. Он и предположить себе не мог, что Анна на такое способна, и так категорично настроена. К тому же, он был культурным, образованным и воспитанным человеком и его, природная сдержанность и дипломатичность, удержали его от дальнейшего выяснения отношений. Анна – взрослая женщина, и ему придется примириться с ее решением, каким бы абсурдным и несправедливым оно ему не казалось. « Может быть, она соскучилась по родителям, и просто хочет немного развеяться от скучной и рутинной жизни? Что же, может быть, она права»…

После того как Анна уехала к своим родителям, жизнь Роберта

вошла в новое, но далеко не лучшее свое русло. Течение несло его дальше однообразно и обыденно. И только небо одно давало ему утешение и покой.

Там, за облаками, он чувствовал себя в своей стихии. Ни с чем несравнимое чувство полета, приносило ему волшебное ощущение свободы. Там, за облаками, он становился самим собой. Он становился одним целым со своей машиной, и своим небом. СВОИМ, ТОЛЬКО ЕМУ ПРИНАДЛЕЖАЩИМ, НЕБОМ! Там, где всегда светит солнце, там, где красивейшие облака простираются, словно безбрежный океан без начала и без конца, он чувствовал, что находится в другом, более совершенном и чудесном мире, чем здесь, на земле. Там его любимая женщина предложила ему разменять его небо, на любовь к ней и сыну. Нет, этого понять он не мог. Его мозг отказывался принять такую постановку вопроса. Это все равно, что разменять любовь к своей родной матери, на любовь к своей земле, своей Родине. Как возможно это все отделить одно от другого?

Между тем пролетел год… Роберт часто звонил Анне, надеясь на то, что она изменит свое решение. Но однажды она сказала ему, что подала документы на развод… А еще через несколько месяцев, позвонив в Монтпилиер, он узнал от ее родителей, что Анна вышла замуж, и переехала жить в Нью-Йорк. Вот так! Раз, два, и хорошей, построенной на любви семьи, просто не стало! « А может быть Анна вовсе и не любила меня? Делала вид, что все хорошо, а сама просто притворялась? Но этого не может быть»! Анна была его единственной женщиной! Он даже никогда не целовал другую девушку или женщину до создания семьи с Анной. Точно так же, он был уверен, что был единственным мужчиной в жизни Анны. Был… Теперь у неё есть Гарри. « И мой сын должен называть этого… этого лысого, выхоленного, но богатого помидора, папой! Боже, как ты бываешь несправедлив»! Роберт вспомнил слова брата своего друга, молодого католического священника, в гостях у которого он был однажды с Кевином.

«Это бог тебя испытывает, посылая тебе трудности. Ты должен закалиться и превозмочь себя. Ты должен укрепиться в любви к богу, и тогда…» Тогда Роберт не дослушал наставления молодого служителя церкви. Он встал из-за стола и вышел на улицу. Миллиарды нейронов его мозга, не могли помочь ему осознать и понять, почему бог испытывает его так странно, отобрав любимую семью?