Сергей Самсошко - Дьявол не даёт уснуть. Ночь 1—25

Редко встретишь в людях человечность. А что такое человечность? Это уже вопрос пятый. Я и сам не знаю, что такое человечность. Но чувствую в этом слове некую заботу о ближнем. Даже не заботу, – здесь я неправильно выразился, – а понимание и солидарность. Которые зачастую принимают за слабую черту характера.

Лежит пьяница в клумбе. Никому нет дела. В том смысле, чтобы скорую вызвать. Однако же, все возмущаются, дескать, мешает. Портит окружающую среду. Дети пинают бедного мужика. Он, может быть, три смены отпахал, да решил напиться с горя. Облегчить душу. Расслабиться немного. Ну, перебрал, с кем не бывает. Жена дома дожидается, не зная, куда пропал. Никому и в голову такое не придёт. Только морщатся и мимо проходят. А ночью его бродяги начинают таскать, то в одну сторону, то в другую. На кой он им сдался? Карманы проверят. Ничего нет, так и оставят лежать в траве. Насекомые – это не страшно. Лишь бы ядовитых не оказалось. А так, пусть кусают, какое мужику дело. Он же их не чувствует. Он ведь в забвении.

Люди сближаются. Люди расходятся. Никогда ни с кем не сближался настолько, чтобы не приходилось расходиться. Всегда ухожу первым. Пока не выгнали с матом. Если просят остаться ещё немного, всё равно ухожу. А чего оттягивать печаль. Свободным тоже быть хорошо. Ну, скажем, в отдельных случаях. Хорошо, когда у тебя своя семья. Крепкая, надёжная, любящая. Такую тоже нужно уметь создать.

Тебе должно быть плохо, а ей хорошо. Тогда всё получится. Впрочем, может, это и необязательно. Главное, чтобы ты в девушке жизнь мог поддерживать. Главное, чтобы она цвела, и все это видели. Мужчине не обязательно красоваться в обществе. Достаточно, если он прилично и со вкусом одет. Достаточно, если выбрит и пострижен. И грязь под ногтями отсутствует. Мужчину ум олицетворят – талант. Вот, откуда мужское обаяние проистекает.

Когда девушка хмурая, серая, вся какая/то забитая, сразу видно, что она чью/то карму тянет на себе. Не чью/то, а свою по определению. Но в то же время, не стоило бы этим заниматься. Хотя… какое мне дело, кто там чью карму тянет. Пусть тянет, если ей этого хочется. Пусть хоть на стену лезет, а потом, растекается в слезах по паркету. Мой долг – моя работа. Больше у меня нет никаких интересов.

Страшно подумать, когда людям открываются возможности и, они никак не хотят их использовать. В такое даже с трудом верится. Однако, милости просим, добрая часть населения – это нахлебники и бездельники. К которым, обычно, относят и меня. Но я знаю, что я просто служу всеобщим зеркалом, отражающим всякому любопытному его лживую мордашку.

Другая часть населения, это откровенные преступники. И третья – это трудоголики, к которым, обычно, отношу сам себя. Имею право, между прочим. Я только и делаю, что работаю. Больше у меня нет никаких других занятий. Поскольку и денег нет, чтобы эти другие занятия для себя открывать. Другие, как/то, ездят на лыжах кататься, на море ездят, целуются, стоят в переулке, скатерти выбирают, шляпы примеряют, очки натягивают на уши. Я же, либо валяюсь в постели в приступе отчаяния, либо пишу.

Надоело мне, граждане идиоты, считать копейки. А последнее время совсем чужие копейки. Вчера мужик на мерседесе купил еды на пятьсот пятьдесят рублей. Сначала радовался такому везению. Потом, стыдно стало. Как только всё закончится, немного промучаюсь в голодовке и, наверное, снова пойду милостыню просить. Когда не на шутку голодаешь, про стыд мгновенно забываешь. И ничего путного в голову не идёт, кроме – что? Сами идите и работайте! Я что, на двух работах должен вкалывать без сна и отдыха? Кто виноват, что в искусстве своевременно никто не платит. Эти нищенские роялти – кто их вообще придумал? Три рубля в месяц зарабатываешь, даже смешно обсуждать.

Я за всё это время, за время, что занимаюсь вот таким вот трудом, основанным на полном энтузиазме, множество раз пожалел, что от баб уходил. Хотя, может, мне так кажется, что это я уходил. Этот момент и так и эдак можно разглядеть. Впрочем, чего его разглядывать – дальше двигаться нужно. Жизнь продолжается. Бесценная. Одна единственная жизнь, которую лучше всего прожить с достоинством. Или хотя бы не уронить его так глубоко, что потом не вытащишь.

У художников странные особенности открываются – они, то вниз скатываются, то снова наверх возвышаются. И так всё время происходит. Верх – низ. Снова верх – низ. По понедельникам тебя любят. По средам ненавидят. По пятницам и субботам оскорбляют и унижают. Как обстоит дело у всех остальных, даже не имею ни малейшего представления. Живу в какой/то изоляции от общества. Так, прихожу иногда. Денег на еду и сигареты попросить. Даже разговаривать уже нет никакого желания. Что я с этими роялти должен делать? Полтора рубля за экземпляр. При этом, меня постоянно хотят в подполье загнать. Не просто хотят, а именно загоняют. Господа, я семьсот рублей в месяц зарабатываю. Буквально. А то и меньше. Душите тех, кто получает гонорары. Или у вас на это смелости не хватает? Или чего/то ещё не хватает? Согласен, там же большие ребята.

Хотя, ладно, не будем об этом. Может, и я когда/нибудь выберусь на берег сухой, да испытаю удовлетворение от проделанной работы.

Самое смешное, чем больше просишь подаяния, тем сильнее разыгрывается аппетит. Временами кажется, что уже не сможешь остановиться – всю жизнь будешь просить. Ну, у кого бы совести хватило на такое.

Проблема в том, что и работу найти, тоже дело непростое. Временной работы никто не предлагает. Все хотят, чтобы на долгую перспективу. Но такая перспектива у меня уже есть. И подработать, тоже не получается. Допустим, я готов посвятить несколько часов несложной работе, чтобы ни в чём не нуждаться. Но платят за это, как назло, будто ты работаешь полноценно. Раз в месяц, вместо того, чтобы каждый день. Снова замкнутый круг.

Отдать богу душу. Ведь ты творчеством занимаешься, а не ищешь способа заработать. Вот и сражайся с самим собой. Жертва. Ты жертвуешь собой. Тогда зачем жалеть себя. Зачем прятаться от неизвестности и тянущихся трудностей. Это твоя ноша. А ноша всегда тяжела. Стало быть, и нечего тут разглагольствовать. Просто сиди и делай своё дело. А завтра посмотрим, что из этого получится.

Может, ты слишком многого хочешь? Чтобы не казаться себе занудой, хочу заявить, что да – я действительно хочу немало. Но всё это ерунда в сравнении с тем, что я испытываю, когда удаётся написать ещё одно произведение. Потому и замыслов у меня вечно целая скважина. Каждый из них я желаю претворить в жизнь. В этом ведь и заключается работа писателя – производить плоды вдохновения.

Кто/то скажет, что это просто поставка халтуры на рынке издательской продукции. Оно и так верно. Как и то, что набив руку на литературном поприще, я уже не вижу разницы между халтурой и шедевром. Мне уже всё кажется небрежно выполненной работой. И можно даже без всякого смысла.