Артём Савин - Смерть предпочитает убивать изнутри: Крах невежества

«Наконец! Живые люди! Но что с ними могло произойти, раз танк так странно себя повел. Стоит подойти к ним как можно быстрее, пока они не уехали без меня».

Взяв с собой своё снаряжение, я пулей вылетел на улицу и добежал до танка. Запрыгнув на башню, я несколько раз постучал по люку, ожидая действий со стороны экипажа.

– Эй, впустите меня! Я здесь один! – проговорил я отчаянно.

Внутри танка началось какое-то движение и шум, однако вскоре все стило и люк продолжал оставаться закрытым, поэтому я решил открыть его самостоятельно. Потратив ещё немного времени я понял, что и это занятие было бесполезным: на люке отсутствовали какие-либо ручки или рычаги, чтобы можно было это сделать. Не зная, что делать дальше, я молча уселся и принялся ждать, пока экипаж самостоятельно мне не откроет.

Внезапно люк открылся, из тьмы танка вылезло дуло пистолета и направилось прямо на меня:

– Ты кто такой, как тут оказался? – начал со мной диалог непонятный силуэт.

– Я… я не понимаю, что вообще происходит, – испуганно ответил я и поднял руки вверх, опасаясь нападения человека. – Где все люди? Почему никого нет? И зачем вы на меня наставили свое оружие? Я не бандит.

– Бред какой-то… – покачал силуэт своей головой. – Кого смогли – уже давно эвакуировали на север города. Небось, мародерничаешь тут втихаря? – надавил он на меня агрессивно.

– Я на диагностике Зеленкина лежал. Не слышали разве о такой? – спросил я и, не дождавшись ответа, продолжил. – Лучше вы объясните, что происходит? Война? Революция?

В воздухе повисла пауза, а затем человек продолжил:

– Тебя никто не кусал? – спросил он.

– Да вроде нет, – ответил я неуверенно. – Эпидемия бешенства?

– Ладно, залезай, – сказал он, проигнорировав мой вопрос. – Но увижу, что чудное удумаешь – получишь пулю в лоб! – закончил силуэт.

Дуло скрылось во тьме брюха боевой машины, зажегся свет.

В свете танка внутри было видно, что человек, направлявший на меня пистолет, имел серьезные раны. Его ноги и тело в некоторых местах были усеяны глубокими ранениями и укусами, вероятно, оставленными какими-то дикими животными. В другом конце танка лежал труп человека, и под ним медленно растекалась кровь.

– И долго тебя ждать? Закрывай люк с этой или с другой стороны, – сказал мужик психованным, дёрганым голосом, отвлекая меня от моих размышлений.

Услышав речь человека, я опомнился и залез внутрь, закрывая за собой люк.

– А почему он… мертв? – задал я вопрос, заостряя внимание на теле мертвого человека. От незнакомца веяло опасностью, рука машинально потянулась за пазуху, где находился мой пистолет.

– А, Федя… Он скрыл от нас, что его укусили, – заговорил раненный танкист уже более спокойным, но расстроенным голосом. – Пока мы ехали к точке встречи, он обратился и напал на меня. С ножом, да ещё и покусал в двух местах. Из-за Феди я получил раны, но мне это не помешало остановить его. Похоже недолго мне осталось, теперь тоже скоро обращусь… – сказал танкист со вздохом.

– Как это, обратился? – спросил я, осознав, что танкист не психопат, и расслабил руку.

– Видимо, ты говорил на полном серьезе, – проговорил собеседник. – Он стал зараженным, потерял контроль над собой. – В моей сумке находилась связка бинтов, я передал её попутчику, догадываясь, что тому необходимо организовать первую помощь. Танкист поблагодарил меня, начал плотно забинтовывать ноги, немного морщась от боли и попутно продолжал свой рассказ. – Видишь ли, случилась эпидемия. На западе, в США, да и вообще в мире экспериментировали с микробиологией – мол, лекарство от всех бед, прорыв в науке. А вирус изменился, начал заражать и убивать всех подряд, причем очень быстро. Болезнь молниеносно распространилась по воздуху, заразив теплые и дождливые регионы. А у нас он не выжил в воздухе из-за сильных холодов, и вирус начал использовать человека как носителя, полностью захватывая его разум под свой контроль вместо простого убийства. Поэтому, зараженные толпами стали приходить в холодные замерзшие города, чтобы найти и заразить всех оставшихся людей.

– В смысле пришли? То есть, догадались, что мы не заболели и пошли на нас нападать? – спросил я попутчика.

– Поговаривают, болезнь разумна, способна самостоятельно принимать решения, отчего мы сейчас и проигрываем, – подчеркнул он, заканчивая перевязку ног. – Уж слишком они тактически верно занимают позиции и атакуют слабые места в нашей обороне. И количеством берут. Огромным количеством.

– А как же остальной мир? Германия, Франция, Австралия? – спросил я.

– Они молчат. Поначалу, северные страны, вроде Норвегии, Исландии, тоже сопротивлялись, но все равно смолкли. Хотя нет, Норвегия со Швецией ещё сопротивляются, – поправился собеседник. – В общем, никто не знает, что произошло на других концах земного шара, и как военная техника смогла проиграть бой мутантам. Похожи, только мы и остались. И, к сожалению, многие наши города тоже затихли: Владивосток, Краснодар, Челябинск… Вроде даже эвакуацию хотели сделать, да вот не успели. Прилетели, а там живых больше не было, одни мутанты бродят и трупы везде, – приостановил рассказ танкист, вколов порцию обезболивающего. – Я уже сказал, что вирус погибает на холоде, но чтобы ему выжить, он должен находиться в теле человека, понимаешь? Должен сидеть внутри нас. Оттого и надо избегать контакта с зараженными. Мол, укусит тебя такой и все, через два-три часа обратишься.

– Ладно, хорошо, – подытожил я. – А куда вы направлялись?

– Мы из третьего танкового батальона, направлялись по приказу к общему месту сбора.

– Батальон? А остальные танки где?

– Мы и есть батальон, – молвил он. – Ты не ослышался, один батальон – один танк.

– Как вас много, – заметил я. – А там, куда мы направляемся, я смогу дозвониться до своих родных, которые живут на Урале? – спросил я у танкиста, сохраняя надежду на лучшее.

– Урала больше нет. Если у тебя там были родные, то им уже не помочь.

В сердце нервно екнуло. «Неужели, я теперь остался совсем один?» – пронеслась грустная мысль у меня в голове.

Не хватало мне ещё остаться без родных, с такими навалившимися проблемами. В общем, хуже уже быть не могло: больной раком человек сидел в танке посреди зараженного города с попутчиком, который скоро присоединится к армии мертвецов.

– Жалко, знания моего отца могли бы нам пригодиться, – сказал я расстроено.

– В каком плане?

– На самом деле, эту технологию разрабатывали у нас, если говорить прямо. Мой отец был участником этого проекта, – ответил я. – У него должны были остаться записи. Если я свяжусь с ним, то он может дать информацию.

Танкист посмотрел на меня широко раскрытыми глазами, как на кого-то знакомого, но давно забытого человека, и никак не мог вспомнить, где же он его видел. Через минуты размышления, он решил спросить меня: