Елена Голубина - Долина Ив. Проект «КВИД»

А действительно, подумала я – почему несколько десятилетий активно обучают студентов боевому ремеслу? Ведь мы не используем свои открытия в качестве оружия, мы ни с кем не воюем, однако в копилочку Долинного правления ежегодно выпускники научно-исследовательской академии «кладут» новые знания и открытия. И самые ценные из них связаны с боевой химией и инженерией. Хм, ладно… Поразмышляем об этом позднее… а сейчас экзамены, чтоб их пробрало…!

Экзамены уже начались, лаборанты химики с бледными лицами, погрузившись в конспекты, стояли вдоль стен коридора. Кто-то сидел на пристенных лавочках, углубившись в свои собственные мысли. Несколько студентов стояли у двери в кабинет с табличкой «Экзаменационная комиссия», ниже был список участников. Начинался он с Докторов и профессоров и заканчивался аспирантами. После окончания учебного года нам предстояла практика в компании лучших выпускников аспирантов академии, каждого из нас прикрепят к одному младшему исследователю-лаборанту, а кому будет выяснять наша доблестная экзаменационная комиссия после проведения экзаменов.

Я решила не оттягивать момент истины и отправилась в ряды первых отчаянный, готовых блеснуть знаниями. Точнее первая десятка смелых уже заканчивала демонстрацию своих способностей в знании боевой химии, возможно даже кого-то просили демонстрировать на практике, мы же, очередная десятка смельчаков, стояли на очереди. Я же размышляла- что делать, если высоко почтенные экзаменаторы попросят демонстрировать мой проект – ударная сила, ох, что будет! Коррективы после практики на Гальке я внесла в формулу, но что она покажет я пока знала только в теории.

И так, первых смелых выпустили на волю: кто-то светился лучезарной улыбкой на зависть всем – Счастливчик! Кто-то вышел поникшим, в кто-то весьма поникшим и слегка подпаленным – белые халатики нескольких лаборантов оставляли желать лучшего, все-таки кого-то попросили показать проект на практике. Уф! Чур меня – подумалось мне.

Нас рассадили за столки, на них по старинному обычаю академии лежали книжки ученых, воспользоваться их советом не возбранялось, пустые колбочки и сосуды, ватные тампоны, спирт, перекись водорода, мини-аптечный набор – видимо для нерадивых студентов.

Главой комиссии, так же по обычаю академии, был директор, профессор Яков Евгеньевич Крюк. Мы за глаза называли его «профессор Крюша или Крюня», надеюсь, он не догадывается, иначе нам не сдобровать. Профессор Яков серьезная персона, он входит в состав Научно-исследовательского Совета как главный научный сотрудник, имеет отношение к Правлению Долины. Еще несколько почтенных не менее известных докторов и аспиранты, к которым нас будут распределять. Их было не менее пятидесяти, кто-то сидел с угрюмо-серьезными лицами, явно деланными, кто-то стрелял в нас насмешливыми глазами – мол проходили это, знаем – теперь ваша очередь, друзья!

Мне так и хотелось плюнуть в сторону этих надменных лиц, сами не так давно выпустились, и никакого сострадания! Среди всех аспирантов, правда, выделялся чем-то один, со светлыми длинными волосами, забранными назад в хвост, но довольно – таки мужественными, заостренными чертами лица. Его взгляд ничего не выражал, абсолютное равнодушие, с ноткой холодного пренебрежения ко всему процессу. Что ж, это еще хуже, не дай боже меня распределят к этому скользкому типу, хотя с моим – то везением!

И тааак, протянул профессор Якоб – Яра Смольная, прошу вас выйти и рассказать о проекте, который разрабатываете.

К горлу подступил комок, мой страх, который до этого момента где-то прятался, разошелся в виде мурашек по всему телу и подступил к голове, – ничего не помню, пусто – подумала я представая перед комиссией.

Яра – беспокойно посмотрел на меня Яков – я знаю, что ты готовишь серьезное открытие, успокойся и по порядку изложи формулу, цели и способы ее применения.

Я вздохнула и начала излагать. После моей долгой, нудной вступительной речи с расшифровкой ингредиентов, входящих в ударное зелье, способах настойки и приготовления меня попросили нарисовать формулу на доске. Что ж мой рисунок занял всю площадь плоскости, предназначенной для описания веществ в научном эквиваленте. Моя схема представляла собой нечто радиальное, напоминающее срез ствола древнего древа, внутрь к центру схемы вытянулись лучи.

Оригинальный способ иллюстрации вещества, Яра, – задумался профессор, интересно было бы посмотреть на практическое применение, если это возможно… Яра, говоришь, расстояние действия ударной волны 50 метров и ты, надеюсь, проверяла дальнодейсвие?

Я беспокойно кивнула головой, сама подумав —О, нет, только не это, сбылись худшие опасения. Конечно, не проверила, успела ли бы я, штудировав всю ночь с Викой формулу Светца, я до последнего надеялась, что мне поверят на слово и не станут испытывать вещество.

Яков открыл окно, прищурился и указал на пустующее поле испытаний формул для первокурсников. (так как от студентов первого курса не ожидали мощного подвоха в испытании химических веществ, им разрешалось испытывать свои силы в небольшом отдалении от академии.) Смотри, Яра, вон на ту территорию, она довольно обширна, не попасть сложно, судя по твоим рассказам о меткости попадания концентрированного луча.

Да, я говорила о том, что ударная волна поражает целенаправленно, с малой вероятностью в погрешности. – Что сейчас будет- мысленно простонала я, доставая из кармана брюк трехстворчатый сосуд, при нажатии на выпускную кнопку, вещества должны смешаться, образуя секрет нужной концентрации… иии направив удар на клочок земли неправильной круглой формы… мы получаем…….

Доктора и аспиранты привстали, чтобы увидеть процесс, потом их лица хором вытянулись, глаза превратились в подобие испуганного овала, кто-то прикрикнул… У скользкого типа из рук выпала колба, нервно перебираемая пальцами в процессе моего поучительного рассказа, – не разбилась… странно.

….мы получааем разлетевшийся в щепки сарайчик, стоящий еще за метров 40—43 от поля для экспериментов первокурсников. Вокруг сарая прыгали кудахчущие куры, испуганный петух был отнесен ударной волной на соседний забор, а хозяин бывшего сарайчика удивленно смотрел то в небо, то на перепуганную живность, то на место, где стояло еще минуту назад старое сооружение со скрипучей дверцей.

Профессор Яков быстро закрыл окно, развернулся к аудитории, показав всем изумленно- оторопевшее лицо.

– Яраааа, это был сарай моего соседа… еще чуть правее и твоя волна снесла бы мой дом и ночевать бы мне пришлось в Аудитории академии!

Публика явила изумленный гомон… профессор еще несколько секунд подумав предложил мне выйти для обсуждения происшествия и моей оценки, временно приостановив выступления других студентов-лаборантов академии.