Анатолий Завражнов - Попаданцы и их жёны. Книга вторая. Земля бессмертных. Запад

Мирэй подтащила к больному свое кресло, уселась плотно.

– Говори же, чего замолк, болтун кошмарный!

– А чего говорить, госпожа Мирэй? Вы вон как здорово научили-то, я расслабился, сел на ваше место, посмотрел на себя, ничего хорошего там этими волшебными глазами не заметил. Окутался белым светом, стало приятней. Гляжу, а внутри… – Андрей сделал театральную паузу, зажмурился и получил подзатыльник. – Вот, как будто точно также стукнуло меня. Гляжу, внутри несколько пятен другого оттенка: они тоже белые, но с серебряным отливом… Представляете, госпожа Мирэй – с серебряным, вот чудо-то!

Он вытаращил глаза на девушку. Та не сдержала смех.

– Да говори же серьезно!

– Как прикажете… С левым верхним пятном – Андрей показал на область сердца, – что-то происходило. Знаете, будто именно через него свет вливался в меня, растекался и уходил. Процесс был постоянным. Я попытался его тормознуть, получилось. К сожалению, получилось в обе стороны. Если закрывал вход, свет уходил, запирал выход, свет не входил. Ничего, значит, не накапливается.

Мирэй смотрела взглядом, полным безумия, теребила Малова за руку, не замечая этого.

– Андрей, я еще не знаю, как к этому отнестись, и что это вообще означает. Зато знаю, что, если кто-то, хоть наш хозяин, узнает об этом полностью, тебе, точно, не жить.

– С какого это перепою?

– Ну, хоть сейчас не выдумывай новых слов! – жалобно протянула Мирэй. – Дело очень серьезное. Твой узел, пусть даже пока один, свободно принимает свет. Белый свет! До тебя должно дойти, что это такое, но чуть позже. Но я расскажу тебе, как этим пользоваться уже сейчас. А если ты научишься все-таки накапливать его… Если во всех твоих узлах… Ведь ты станешь носителем неограниченного количества энергии!

Мирэй в возбуждении вскочила и стала метаться по кабинету.

– Пойдем, пройдемся, я хоть покажу тебе лечебницу…

Они вышли из здания, направились к другому такому же. Что-то очень сильно тревожило магиню – аура полыхала, не стихая. Засмотревшись на неё, Андрей споткнулся о какой-то порожек, чем и отвлек слегка спутницу.

– Под ноги-то смотри иногда, белый! О чем только думаешь?

– О вас… – теперь споткнулась она на ровном месте.

– Мне уже обижаться?

– Наоборот, если бы я рядом с красивой женщиной о ней не думал, тогда – да! – Мирэй покраснела еще больше. – Но… Госпожа Мирэй, а скажите… – Малов говорил не совсем уверенно. – Вот, вы произнесли «если хоть кто-то узнает». Вы же ведь узнали. Извините, как к этому отнестись? Не обижайтесь, лучше сразу точки расставлять над ё.

– Опять новое… Откуда у тебя? – пробурчала Мирэй, явно скрывая замешательство. – Узнала… А кто бы тебе об этом сказал? Андрей, от моих поступков тебе вреда не будет, обещаю. Могу я с тобой говорить откровенно? Я специально ушла из кабинета – вдруг кто услышит. Ведь живой накопитель и носитель энергии – это мечта любого мага при власти! Тебя же закуют, привяжут в клетке и будут пользоваться. Ни в коем случае нельзя обо всем рассказывать хозяину, ты согласен? Тогда давай каждый день решать, что ему сообщать. Это сложно – ведь ложь он видит издалека. Как быть?

– Так и не надо лгать, госпожа Мирэй, ежу понятно. Можно, например, рассказать всё, что было, – Мирэй взглянула с недоумением. – Ну, давайте, вы будете хозяином, а я – прекрасной Мирэй. Спрашивайте, как он, вы же его манеры знаете.

– Докладывай, Мирэй, жив еще твой пациент? – улыбнувшись, включилась магиня.

– А что с ним сделается? Живой и даже есть уже некоторые успехи, я даже удивлена.

– И что ты называешь успехами?

– Успехом, хозяин. Андрей легко вошел в транс и обнаружил свои энергоузлы.

– М-да… Не ожидал… Но бывает. И всё?

– Почти. Он смог увидеть, что один узел реагирует на белый свет – мы только с белым работали. То есть очень малыми порциями пропускает свет через себя, не задерживая его.

– Это интересней. Что еще?

– Да всё из успехов. Так ведь и это за декаду всего! Непонятный узел в мозгу не реагирует ни на что. Может, он и позволяет пациенту расставлять слова необычным образом, но и не более. Что, кончились вопросы? Мирэй, вы поняли принцип: рассказывать можно обо всех событиях, но их масштабы поддаются корректировке. Вот в таком плане и можете говорить с Кленорелем, а вечером обменяемся по поводу результатов, если нужно.

Мирэй замедлила шаг, задумалась. Они уже подходили к зданию, которое, как оказалось, и было собственно лечебницей. Тут размещались и приемный покой, и пять помещений для лечения, и «стационар», и даже небольшая гостиница для родственников дальних пациентов. Естественно, что народ не был склонен тут задерживаться – не бесплатное было обслуживание, но все же иной раз приходилось оставаться на некоторое время – болячки, особенно травмы встречались, и тяжелые. Как объяснила Мирэй, в зависимости от наплыва больных, одновременно принимали от одного до пяти лекарей, точнее, лекарок, – все они были женщинами. Зимой почему-то больных было меньше. Да собственно, сюда с пустяками типа простуды и не обращались, разве что из ближних поселений, и то, когда уж человек на ладан дышал. Зимой… А сейчас как раз зима, разгар, можно сказать, конец февраля по-нашему. Как по местному, Андрей выяснить еще не удосужился. Температура плюс двадцать или около того, и это, надо понимать, очень близко к крайнему северу. Зима, Серый… Да тут по три-четыре урожая можно снимать. А может, и снимают. Чего именно снимают, тоже интересно.

Да, на месте работы все лекарки были обязаны находиться независимо от количества больных – помогать, учиться, порядок наводить… Мало ли дел для женщины! Мирэй привела Андрея в большое, но уютное помещение, вроде столовой, что ли для персонала, или гостиной, скорее, – чтобы были женщины и не было уюта? Сходу заявила:

– Посмотрите, подруги, кого я, наконец, привела! Тот самый безумец, что навалял трем вооруженным лбам из стражи, потом всю ночь с ними пил, а с утра дрова таскал на кухню. И до сих пор таскает – ему нравится. Очень интересный тип. Наговорил мне много грубостей. Сам ничего не помнит, но больная память ему многое подсказывает, например, как вести себя с женщинами. Что она тебе сейчас шепчет? – обратилась она к Малову.

А в креслах сидели четыре красивые красавицы, иначе не скажешь. Все разные, конечно: по возрасту – немного, никого старше тридцати, больше разнились по цвету глаз, волос, по прическам, одежде… Но как-то объединял их, шарм, что ли? Привлекательность такая, вызывающая доверие с первого взгляда. Земным бы медикам поучиться. Парень даже растерялся слегка, что не ушло от внимания прелестниц и вызвало легкие улыбки.

– Безумный мой ум подсказывает, что мужчина представляется первым. Меня зовут Андрей, я тут десять дней уже работаю на кухне, а подрабатываю пациентом у госпожи Мирэй, а то она застоялась без дела, теперь вот пашет, как пчелка… Удовольствие получает непомерное. От грубостей и бестолковости моей.