Ольга Зверлина - Сказки Зеркал

– Ага, что я говорил? Вот она, наша палочка! – довольно потирая руки, объявил директор, приметив на глобусе золотую искорку. – Она попала… она попала… ага, вижу-вижу – в зеркальную мастерскую. Ну разумеется, Растрёпа потеряла палочку, когда вертелась перед зеркалом! Что, разве я не был прав? Юных особ ни за что нельзя подпускать к зеркалам! Хорошо, что я не поддался на недавние уговоры сестрицы Улины и не отменил свой давнишний запрет.

Добрая Фея-Матушка совсем расстроилась.

– Кто же выручит Растрёпу? – горестно вздохнула она, раздувая вокруг себя тончайшую мучную метель. – Бедняжка в ужасном положении…

– Это станет ей прекрасным уроком, – строго заметил магистр магии, – чтобы впредь не нарушала школьных правил и не теряла бесценного волшебного инвентаря. Да-да, пусть немного побудет пугалом, а ворону Карклу поручим за ней присмотреть, чтобы ещё каких-нибудь несуразностей не натворила.

– А как же её волшебная палочка? Если она угодила к людям, действительно могут случиться беды!

Директор кивнул:

– Да-да, тут вы правы, Фея-Матушка! Палочку надо вернуть, и как можно быстрее. А отправим-ка мы за ней нашего Слончика! Я думаю…

Он не успел договорить – дверь с треском распахнулась, и в комнату влетел довольно странный субъект. С виду это был здоровенный, в человечий рост, заяц – только с хоботом вместо носа, длиннющими ушами и тонким слоновьим хвостиком, продетым наружу сквозь специальную дырочку в синих шёлковых штанах.

– Я готов! – завопил ушастый. – Я возвращу волшебную палочку! Немедленно, сейчас же, сию минуту!

– Слончик! – строго одёрнул его магистр Магус. – Ты что, опять под дверью подслушивал?

Слончик стыдливо опустил хобот.

– Разве я виноват, что у меня такие большие уши? Они сами всё-всё слышат. Плохие, плохие уши! – и он так потешно зашлёпал лапками по своим провинившимся ушам, что все присутствующие, в том числе и общительные зверюшки на директорской мантии, не смогли удержаться от дружного смеха.

Заметив, что он в центре внимания, Слончик приободрился, запрыгал по комнате и затараторил:

– Я готов отправиться в любое путешествие! Даже в самое опасное! Лучше меня вы всё равно никого не найдёте: я ловкий, быстрый, смелый, обаятельный! Я высоко прыгаю – выше всех в Мирре! Я умею лазать по деревьям! Я слышу всё – даже чужие мысли! Я…

– Немедленно перестань хвастаться, Слончик, – прервал его похвальбу магистр Магус, – а то я передумаю и пошлю за волшебной палочкой кого-нибудь другого. Кого-нибудь… поскромней.

Слончик обиженно заморгал:

– Ничего я не хвастаюсь, всё это – чистая правда, ведь я никогда не вру, я самый правдивый рассказчик на белом свете! И я же не виноват, что я такой талантливый? Но если вам так хочется, я больше не скажу ни единого словечка правды – я стану самым завравшимся вруном среди завирушек! Я готов врать без умолку, лишь дайте, дайте мне совершить этот подвиг!

Слончик уже целых три года жил в Волшебной школе.

Как-то раз, во время сбора лекарственных трав, юные феи повстречали его в лесу, одинокого, растерянного, страшно голодного – и привели с собой. Ученицы упросили директора Магуса приютить беднягу.

Слончик не помнил, кто он и откуда пришёл, не знал, сколько ему лет. Только одно он знал точно: он должен совершить подвиг, обязательно и непременно. Он постоянно думал об этом, он мечтал об этом день и ночь.

Он мечтал о подвиге даже во время обеда, уплетая в столовой за обе щеки вкуснейшую стряпню Феи-Матушки.

И сейчас он с такой мольбой смотрел на Магуса, что директор сдался:

– Ладно уж, Слончик, отправляйся в путь. Только поскорее!

– А я тебе испеку пирожков на дорожку, – обрадовалась Фея-Матушка. – У меня как раз и тесто поднялось. Я быстренько!

Фея-Матушка пекла пирожки.

В большой и очень уютной кухне жаром дышала старинная печь, в деревянных мисках высоко поднималось и пыхтело воздушное тесто. На длинном столе крутилась в белом мучном облаке неутомимая волшебная скалка, раскатывая ровные лепёшки-кругляши; пухлые руки Феи-Матушки порхали над ними, раскладывая начинку. Длинные и кругленькие, треугольники и конвертики, в форме полумесяца и в виде лодочки – пирожки рядами укладывались на противни и отправлялись в горячую духовку.

Какой чудесный запах наполнял кухню! Он вылетал в раскрытые окна, плыл между почтовыми облаками; там его подхватывал ветер и разносил по лесистым склонам Волшебной горы. Белки на деревьях раздували чуткие ноздри, полевые мышки замирали и принюхивались, даже угрюмые волки облизывались. Птицы вплотную подлетали к кухонным окнам – и самые смелые даже опускались на подоконники.

А ветер нёс запахи по Мирру, всё дальше и дальше. Пахло ванилью и корицей, клубникой, яблоками и мёдом. Люди распахивали окна, смотрели в небо и улыбались:

– Какой чудесный запах! Не иначе как феи небесные пекут сегодня свои волшебные пирожки…

* * *

Фея Растрёпа прыгала между грядками, разгоняя птиц и покрикивая. И вдруг остановившись как вкопанная, она потянула носом воздух.

«Какой вкусный запах! Это похоже… это похоже… это похоже на запах сладких пирожков Феи-Матушки! Конечно, Фея-Матушка печёт сегодня свои славные пирожочики !»

Славный сладкий пирожок –

Прыгай в руку, мой дружок!

Я обидеть не хочу,

Просто – ам! – и проглочу.

«Да-да, – бормотала Растрёпа, – пирожки Феи-Матушки лучшие на свете! Но как же это несправедливо: сейчас фейки-обжорки усядутся за стол без меня, будут их есть, слопают все – все до единого! А мне, бедняжке, ничегошеньки не достанется. Это нечестно, нечестно!»

И обиженная фея затопала ногами так яростно, что целая стайка осмелевших было крылатых воришек, пронзительно гомоня, взвилась в небо. Растрёпа погрозила им вслед кулаком: «Кыш! Раз уж мне не достанется вкусных пирожков, не видать и вам этих ягод!»

Вам, обжоры-птицы,

Тут не поживиться:

Здесь запретная еда –

Здесь охрана хоть куда!

Будь ты птица или мышь –

Кыш!

Тут Растрёпа обнаружила, что один большой ворон нисколечко не испугался её угроз. Напротив, он преспокойно расхаживает среди грядок, горделиво поглядывая по сторонам. «Ну держись ты у меня, воображала!» – подумала фея. Она подняла с земли большую палку и только-то собралась метнуть её в крылатого наглеца, как с удивлением обнаружила, что ворон уже сидит на кончике этой самой палки и смотрит в Растрёпины глаза с укоризной. Только теперь юная фея заметила, что ворон этот не простой: на правой ножке у него было серебряное колечко, в левом крыле – серебряное перо.

– Ворон Каркл, – вскричала Растрёпа, – личный секретарь директора Магуса! Откуда ты взялся?! А-а-а, так тебя конечно же прислали за мной. Наконец-то догадались, ура! Давай-ка поспешим обратно в школу: может, успеем вернуться до ужина, пока там прожорливые фейки ещё не все пирожки слопали.