Павел Нефедов - Чувства

Мария заплакала. Но ее слезы сопровождались открытой улыбкой. Она вздымала глаза в небеса, посылая свое нежное понимание, свою любовь.

– Все хорошо! Все просто отлично! – Всхлипывая от перемешанных чувств любви, радости и счастья, прошептала женщина. – Мы еще мамочка с тобой станцуем. И каждый шаг будет посвящен нашей любви.

Мария с легкой душою положила сережки ко стальным украшениям.

– Все на переплавку! – Подтвердила она. – К новой жизни! К новому счастью!

Осталось одно колечко. Оно скромно лежало на тряпке, некогда являвшейся свертком. Женщина поднесла его поближе и улыбнулась.

– Это колечко не отшлифовано, как и мое недавнее чувство отвращения на все, что я слышала в начале Ваших историй. – С кротким дуновением лояльности и терпимости, сказала Мария. – Про обиду, про десять чувств, которые находились всегда во мне, но действовали лишь подсознательно, так как я их боялась признать в себе. Замыленное и потемневшее отвращение к тому, что необходимо признать и отпустить.

Женщина подняла кольцо вверх. Она ликовала и теплела в сердце надежду на правильность ее пути.

– Вы были правы во всем! – Продолжила женщина. – Так филигранно проиграть мои чувства, смогли бы только Вы. Десять отшлифованных украшений, как символ принятых, разобранных и отпущенных мною чувств. И одно нетронутое, – чувство, пережитое сейчас, в данный момент, без особых напутствий и наставлений. Словно сама жизнь учит меня изнутри. Я отпускаю отвращение в кучку старого и пройденного. Я буду следовать дальше. Буду знать наверняка, что где-то рядом полное осознание тайн своего бытия.

Мария положила кольцо к остальным безделушкам. К бывшим ярлыкам уныния и озабоченности. В кучу прошлого и ненужного. Она знала, что еще много предстоит пройти, но окончательный результат уже крутился у нее на устах. Ей был важен лишь полный обряд очищения, что позволяет ей сейчас идти к своей мечте. Мечте – просто быть!

НЕПРИЯЗНЬ.

Вечерело. Тени непонятных, но совершенных форм разбавляли уличную прохладу. В местах, где их прикосновения ласкали землю, образовывались необычные защитные слои. В опровержении принятых людьми законов природы, эти мрачные теневые островки подогревали землю, словно укутывали одеялом для сохранения тепла. Почва приятным забвением морщилась от удовольствия. В эти минуты чьей-то заботы и ласки, она совсем позабыла про истинное предназначение – плодить и сохранять, все совершалось само по себе, королева жизни лишь нежилась и вкушала чувство семейного уюта.

Продрогшая от суровой прохлады собака, время от времени перебиралась с места на место, сворачиваясь клубком. Она знала наверняка, что ее собственная энергия, облаченная в естественную шубу, может дополняться и силой внешнего мира. Не ведая основ физики, животное легко распознавало те участки доброжелательной земли, где было тепло и уютно. Она не обладала сверхъестественными способностями, не была напичкана датчиками нановидения, всего-то-навсего – она доверяла вселенной и ее гостеприимству. Собака знала, что не только господствующее солнце давало прямую жизненную энергию, но и все, что не обращалось взору, передавало через себя эту благодать, – солнечную энергию тепла и мира.

Мимо пробегала девушка, озабоченная своими делами по работе. Ей никак не поддавался отчет, который нужно было положить на стол начальника через три дня. Она забыла про ласку своих домашних, про то, что не они перестали питать нежностью девушку, а именно сама она от нее отвернулась на время рабочей суеты. Юная, красивая, невероятно стройная, не по причине постоянных подсчетов калорий и зависимости от изнуряющего спорта, девушку тренировали ее бухгалтерские будни. Вот и в этот раз она совсем забыла про свой обед, аккуратно упакованный в дамскую сумочку. Это нисколько не пугало здоровый и распускающийся цветок, напротив, она имела силу и выносливость пяти штангистов. Стремление своей цели – выстроить хорошую карьеру, помогало ей идти вперед, сохраняя жизнь и гармонию. Но самый главный ее секрет заключался в отношении к жизни. К миру в целом. Она была добра, принимающая все за естественное. Ей даже в голову не приходило, что пока люди – молодые и устремленные вдаль, не от своего гормонального, пока еще, роста, – быстро восстанавливаются и хорошо себя чувствуют, а от стремления жить и познавать, от непроизвольного чистого разума и тела, когда не нужно сетовать на что-либо, притягивая это раковой опухолью на свой здоровый от природы организм.

Девушка не просто так оказалась на этой улице. Пробегая мимо собаки, ее запрограммированный на бухгалтерию мозг, на секунду сдался и впустил странные мысли о сострадании. Странные, потому что она в эти секунды не видела и не слышала ничего, кроме своих расчетов. Но одинокий скрутившийся шерстяной клубок она увидела. Глазки забегали, лаская животное взглядом. Не пытаясь помешать сну собаки, юная особа машинально достала нетронутый обед и разложила его возле спящего животного. Не ведая, не имея на это планов, девушка выполнила намерение голодной псины. Именно верность и благосклонность собаки этому миру, передало ее желание вселенной, которая в свою очередь выстроила череду событий, где юный бухгалтер сыграл свою роль в цепочке событий, под названием – жизнь.

Собака медленно и лениво подняла свою голову. Спокойным движением открыла пасть и ежесекундно проглотила, бережно приготовленный обед. Затем расплылась в улыбке, преображая неестественно морду, и как бы подмигнула небесам, не имея сильного удивления, от исполнения очередного желания. Девушка не заметила этой мимической игры, она просто убежала прочь, на встречу своей привычной рутине. Животное облизнулось и продолжило свой сон, не прилагая усилий на поиск смысла в жизни.

– Любовь есть во всем! – Вдруг сказала Мария, наблюдавшая вечернюю трапезу собаки. – Не бывает чего-то совершенно плохого или отчетливо хорошего. Вот, например, взять эту девушку. Если даже она сегодня кого-то отвергла или не подарила должного внимания, – своему молодому человеку или маме, тем не менее она окутала своим возвышенным чувством эту животину.

– Вы Мария постигаете себя с невероятной скоростью! – С некой похвалой сказал Вадим. – Мудрость можно прочесть в книгах, но познать достоин лишь тот, кто узрит ее в своей жизни. Искусство видеть, проявляется в наблюдательности. И только тот, кто умеет молча смотреть – знает устройство мира насквозь!

– Мне вспомнилась история, которую мне рассказывала мама. – Покопавшись в закромах памяти, продолжила женщина. – «В далекие времена, у одного могущественного шейха было три сына. В совсем детском возрасте, принцы обожали друг друга, поддерживая свое родство любовью и заботой. Юность наградила их дополнительными эмоциями, помимо возвышенных чувств. Младший обрел добродетель. Средний – преданность. А старшему досталось – величие, этому поспособствовали привилегии старшинства и первоочередным правом – управлять семейным имением. В зрелом возрасте произошли естественные преобразования их личностных качеств. Трансформация наследников разукрасилась более яркими и укоренившимися чувствами, – младший свое доброе начало направил на строительство мечети, отдавая все свое время Богу и нуждающимся, средний создал семью, где хранил свое сердце в чарующей неизменности узам родства, старший же постоянно чувствовал тревогу и опасность. Ему везде мерещился подвох со стороны братьев. Имея полную и беспрекословную власть, старший наследник все же опасался потерять бразды правления. Старый и мудрый шейх всегда говорил ему о всеобъемлющей любви, которую он достигнет лишь при познании всех трех сторон их братской связи, где есть – добродетель, преданность и величие. Подобная любовь позволит ему стать великим правителем всех времен и народов. Старший же сын все переиначил в своей голове. Он решил, что если отнимет любовь у своих братьев, то она станет его собственностью, в помощь беспрекословному господству. Не обдумывая своих намерений, он убил младшего брата, спалил дотла мечеть и разогнал прихожан. Вслед за меньшим, последовал средний брат, и его убил тиран, оставив без мужественного плеча, любви родного мужчины и отцовской заботы, – семью убиенного. Мудрость отца не знала границ, поэтому тяжкому преступлению не суждено было пройти незаметно от подозрений на старшего сына. Все попытки свалить личный грех на уличных разбойников обвенчались провалом. Шейх приказал схватить единственного сына и упрятать в мрачную темницу, откуда не было шанса выбраться до скончания веков. Отец знал, что свежие и омытые кровью чувства не позволят сразу осмыслить свои деяния. Он ждал пять лет, прежде чем первый раз навестить убийцу для беседы, – родительское сердце при любом раскладе остается родительским».