Мила Алекс - Зеркала

Есть озеро, посреди которого возвышается гора, единственная в Ауране. В этой горе живут Ариóлы – прорицатели. Они определяют предназначения всех жителей Аураны. Никто не может пройти в Скалу Ариол, пока они сами не позовут. Я хотел бы встретиться с ними, хотя и не верю в возможность предсказывать будущее, даже в таком волшебном мире, как этот.

Ещё в Ауране есть Целители, врачи по-нашему. Они живут на Острове посреди озера, там же принимают «больных». Ауэрлейны не болеют, как люди. Инфекций, вирусов, и всего прочего, чего так много в нашем мире, здесь нет. Но ауэрлейны могут устать, хандрить, грустить или раздражаться. Могут плохо спать или наоборот много спать. Могут получить травму. Тогда они идут к «доктору». Целители лечат целебными отварами, настоями. Для каждого такой настой готовится индивидуально. Нет препаратов для всех от всех болезней. Быть Целителем – тоже предназначение, и это очень круто, как сказали бы в мире людей.

Живут ауэрлейны долго, и мало меняются с годами, почти не стареют. Но в этом мире мало детей, я видел их нечасто. Когда ребёнок рождается, определяется его предназначение. Это то, о чём говорила мне мама, и из-за чего она покинула этот мир. Нет свободы выбора, предопределённая судьба.

Помимо свободы выбора здесь совсем нет технического прогресса. Ауэрлейны ничего не изобретают и не усовершенствуют. С одной стороны, это помогло им сохранить мир и природу в первозданном виде, а с другой – абсолютно никакого развития, застывший, всегда одинаковый мир. Мне, пришедшему из мира Интернета и навороченных гаджетов, их мир кажется первобытным. Правда, ни Интернет, ни смартфоны, а также автомобили, самолёты и другие чудеса техники здесь не нужны. Ауэрлейны быстро передвигаются на любые расстояния, летают без самолётов, легко общаются телепатически. А телевизоры, компьютеры и все прочие технические штуки им заменяет «зеркало», тот самый кристалл, который каждый ребёнок получает с рождения. «Зеркало» показывает и рассказывает, всё, что попросишь. Надо только уметь спросить. И оно гораздо лучше Интернета, потому что в отличие от любого поисковика, не заваливает рекламой и не выдает миллион ответов на один вопрос. «Зеркало» даёт точный ответ и ничего более.

Еда здесь необыкновенно вкусная. Иногда можно встретить знакомую продукцию из мира людей, например, конфеты, шоколад, чипсы и другие похожие «развлечения». Но большинство продуктов доставляют из Флóуссна – Цветущего мира. Марго рассказывала, что в этом мире бесконечные поля и сады, луга и леса, реки без начала и конца. А жители этого мира следят за тем, чтобы всё росло, цвело и плодоносило. Интересно было бы там побывать.

Вопреки утверждениям мамы, Марго, действительно звали Марго. Странный выбор имени для этого мира. Я представил, что её родители прочитали роман А. Дюма, и он произвел на них такое сильное впечатление, что они назвали дочь в честь королевы Наваррской.

А вот Марту звали по-другому. Я не запомнил, как, потому что, имя из мира людей было для меня привычнее. Я не знал предназначения Марго, Марты, Китара и гадал, как они могут тратить так много времени на меня, отложив свои основные обязанности.

Ветер шумел и убаюкивал. Мама разговаривала с Мартой, я слышал шелест, но не понимал слов. Сначала я хотел выучить язык ауэрлейнов, а потом передумал. Потому что я здесь не останусь.

Я слушал в телефоне голос Марины, и не понимал ни слова. Я был так счастлив, что снова слышу её! Я не виделся с ней больше месяца. Она что-то спрашивала про квартиру, которая досталась нам в наследство, а я ничего не понимал, только улыбался и поддакивал. Наконец, с трудом собрал мысли и договорился встретиться с ней сегодня вечером.

Мы вернулись в мир людей ночью, вдвоём с мамой. Я пообещал отцу, что каким бы ни было моё окончательное решение, я обязательно сообщу ему лично, то есть по крайне мере ещё один раз вернусь в Аурану и встречусь с ним. Он передал мне моё «зеркало», то, которое было мне дано при рождении. Правда, я не умел им пользоваться, но Китар и Марго заверили, что это не сложно и они быстро меня научат. Марта промолчала, но в моё быстрое обучение явно не верила.

Возвращаясь, мы с мамой снова прошли через мёртвый лес и вошли к нам в квартиру через зеркало с картины. Я остался таким же, каким был, а мама снова стала Таней, и попросила так её называть и не путаться.

В квартире царил идеальный порядок, как будто в наше отсутствие кто-то сделал генеральную уборку. Из маминой «волшебной» комнаты исчезли все «колдовские» атрибуты. Теперь это была обычная комната в обычной квартире. И когда мама всё успевает!

Вернувшись домой, я вспомнил, что пропустил много занятий, мало того, даже не предупредил в институте, что меня не будет. Но мама успокоила меня. Каким-то волшебным образом, я написал заявление на академический отпуск на полгода по семейным обстоятельствам. То есть я могу сдать летнюю сессию экстерном, если у меня хватит знаний и смелости, а в сентябре перейти на следующий курс. Либо в сентябре вернуться на свой третий курс.

Со всеми этими мыслями я ехал на встречу с Мариной, как положено чистый, побритый, хорошо пахнущий и с букетом роз. И, конечно же, подождал и поволновался, девушкам положено опаздывать на свидания.

Как бы ни хороша была Марта, как ни прекрасна Марго, да и другие девушки, которых я встречал в Ауране, Марина осталась любимой и единственной. Я обнимал её, целовал на улице, не обращая ни на кого внимания, и не мог оторваться. Надо было говорить какие-то слова, но слов не было, было только безумное счастье, которое не умещалось во мне и выплескивалось из меня несуразными звуками.

– Мак, ты меня сломаешь!

– Я так давно тебя не видел!

– На нас все смотрят.

– Давай никогда больше не расставаться надолго.

– Это ты уехал, не звонил даже. Только Таня твоя звонила, говорила, что ты занят и связь плохая. Мог бы и написать, в двадцать первом веке живём, если ты забыл.

– Прости меня, я без тебя больше никуда не уеду. Давай вместе поедем куда-нибудь.

– Что там, кстати, с квартирой, рассказывай. Вы все документы оформили, сколько примерно она стоит?

– Что там с квартирой? Какой квартирой? Ты стала ещё красивее.

– Давай посидим где-нибудь, кофе попьём, ты мне всё расскажешь.

– Давай лучше пойдём в кино на последний ряд и будем целоваться.

– Мак, я хочу, чтобы ты рассказал мне про наследство, и ещё я кофе хочу и поесть.

– Бедненькая, ты голодная. Пойдём, я тебя покормлю, выбирай куда.

Я вернулся домой поздно. Сначала мы сидели в кафе. Как я ни пытался уйти от разговора о моём отсутствии, мне всё равно опять пришлось врать. Я напридумывал на ходу, что объявились более близкие родственники, а значит, основные претенденты на квартиру, и нам пришлось уехать ни с чем. Марина очень горячилась, говорила, что зря мы так сразу сдались, надо бороться, подавать в суд, и получить, если не половину, то хотя бы треть наследства. Я придумывал дальше, что Таня будет подавать в суд. Мы вернулись, для того, чтобы посоветоваться с опытными юристами. Если честно, я не понимал, почему Марину так волнует наша несуществующая наследственная квартира. Что такое ей мама рассказала об этой квартире?