Майкл Терри - Глушь

– Бен Агли, – ответил Бен и важно добавил. – Но не Бенджамин Агли. Именно Бен Агли. Прошу запомнить это.

– Конечно, Бен, – согласно кивнул Говард. – Мне бы никогда и не пришло в голову называть тебя Бенджамином.

Говард отодвинул руки чуть дальше от очага и замолчал, пытаясь продумать дальнейший план своих действий. Бен тоже молчал. Неловкая тишина воцарилась в хижине, поэтому Говард решил прервать это молчание:

– Я всегда с величайшим уважением относился к людям, стремящимся разбогатеть. Слишком многие мужчины в последнее время предпочитают безопасную работу. Сидят в теплых кабинетах, обернутые в наглаженные фраки, нацепив на свои шеи галстуки, не рискуя жизнью, имеют при всем этом хорошую зарплату… Но эта страна будет находиться в безопасности ровно до тех пор, пока есть люди, которые готовы рискнуть всем в поисках чего-то большего, чем теплый кабинет где-нибудь на восточном побережье. Я с содроганием представляю, как бы все сложилось, если бы весь мир жил по хорошим и безопасным правилам… Если бы не было больше места, куда человек мог бы убежать и если бы у человека не осталось ничего, чем можно рискнуть…

– Полностью согласен, – важно кивнул головой Бен, радуясь прерванной тишине и выпрямляя спину, чтобы казаться немного выше. – Кто-то должен это делать. Я не трус и я сделал это!

– Определенно, ты не трус, Бен Агли.

Бен довольно ухмыльнулся комплименту, но тут его взгляд упал на окно, за которым в темноте он разглядел засыпаемую снегом повозку. Его ухмылка исчезла с лица, и он снова задался вопросом, что же могло быть под простынями, которые покрывали груз. Ему становилось все сложнее сдерживать свое любопытство. Что бы ни было в этой повозке, рассуждал он, этого вполне достаточно, чтобы разбогатеть. Его сердце бешено заколотилось при мысли об этом.

– Похоже, у вас там тяжелый груз, мистер Вонд, – задумчиво и очень вежливо сказал он наконец, все еще глядя на тележку и облизал верхнюю губу. – Могу я спросить, что у вас там?

– Ничего особенного, – ответил Говард. – Всего лишь покупка, которую я сделал несколько дней назад в Форестауне.

– В Форестауне? Где это?

– Это небольшой город, расположенный примерно в семидесяти милях отсюда. Неужели ты не знаешь? Обычно, все старатели знают о его существовании.

– Конечно-конечно, теперь я припоминаю, – поспешно закивал Бен, не желая, чтобы гость принял его за идиота. – То есть, ты идешь оттуда?

– Да, я кое-что купил там.

– Стало быть, кое-что купил, да? – задумчиво почесал подбородок Бен. Он не мог оторвать глаз от тележки и через мгновение снова облизнул губы:

– Должно быть, это что-то очень ценное, раз ты тащишь это на себе столько миль через эти дикие места, в это ужасное время года…

– Как я уже говорил, у меня был конь, но он сдох, – объяснил Говард. – Он упал замертво тогда, когда было уже поздно и неразумно возвращаться в Форестаун. Деваться было некуда и мне пришлось тащить все самому. Это было лучше, чем возвращаться в город. Именно поэтому я пошел по этим местам в надежде сократить расстояние… Но это было ошибкой. Я потерял надежду и был бы уже мертв если бы не увидел свет из окна твоей хижины…

– Так все-таки… Что же ты везешь? И куда? – Бен продолжал разглядывать через окно накрытый простынями груз. Его сердце бешено колотилось, но он не выдавал того, что волнуется от возбуждения. – Что у тебя там?

– Как я уже говорил – кое-что. Но ничего особенного. Я везу это домой.

– Но что именно?

– Это длинная история, Бен. Зачем тебе знать об этом?

– Мне просто интересно, вот и все. Просто поддерживаю разговор.

Говард на мгновение встретился с ним взглядом, а потом снова перевел глаза на свои руки, которые он продолжал греть у огня.

– Не думаю, что смогу все это объяснить, – сказал он наконец. – Я предпочел бы не вдаваться в подробности и не говорить об этом.

– Конечно, – согласился Бен, прежде чем снова повернуться и посмотреть на повозку. – Но…

Его голос затих. Он хотел спросить еще раз, но знал, что не получит ответа. Его гость, казалось, хотел уйти от этого разговора. Он еще немного понаблюдал за повозкой, а потом обернулся и посмотрел на его спину. Если этот человек не хочет об этом говорить, то содержимое повозки, может быть, даже более ценное, чем можно предположить.

– Мне нужно выйти на улицу и кое-что проверить, – внезапно сказал Бен.

– Я могу тебе помочь.

– Нет! В этом нет необходимости! – почти вскрикнул Бен, взмахнув рукой. – Оставайся здесь!

Говард, все еще сидевший на корточках перед очагом, нахмурился.

– Я имею ввиду, – уже спокойно продолжил Бен, – что тебе надо согреться. Да, тебе нужно согреться. Я только на минутку и мне не нужна никакая помощь. Я просто должен пойти и проверить кое-что, чем занимался до твоего появления. Это очень важно.

– Понимаю.

– Жди меня здесь, я скоро вернусь. – Бен подошел к двери и несильно распахнул ее, после чего обернулся и посмотрел на Говарда. – Ты останешься у огня? Обещаешь?

– Я не отойду от огня пока не согреюсь полностью, – ответил Говард.

– Это очень хорошо, – облегченно сказал Бен, хотя и чувствовал себя немного неуверенно. Он не хотел вызывать подозрений. – Просто оставайся здесь. Ты обещаешь, значит, должен выполнить. Я скоро вернусь.

С этими словами он вышел на улицу и закрыл за собой дверь. Говард, сидя на корточках у камина, продолжал греть руки, но в какой-то момент бросил взгляд на стул, стоявший рядом, и заметил под ним небольшую деревянную коробку. Протянув руку, он поднял ее в недоумении и с интересом обнаружил на ее задней стороне круглое отверстие, обшитое грубой воловьей кожей. Имя Аманды Рич было нацарапано неровным почерком прямо над отверстием. Лицо Говарда исказилось в гримасе.

– Извращенец, – пробормотал он, швырнув коробку обратно под стул, встал на ноги и посмотрел на дверь.

Торопливо пробираясь по снегу и не обращая внимания на мороз, ветер и снег, Бен, добравшись до повозки, пригнулся, а затем оглянулся, чтобы удостовериться в том, что Говард не следует за ним. Убедившись, что гость по-прежнему находится в хижине, он обошел повозку и попытался отстегнуть один из ремней, удерживающих груз. Он рассчитывал на то, что сможет быстро взглянуть на содержимое повозки, и, убедившись, что там золото, вернуться в дом и пристрелить этого огромного старика прежде, чем тот успеет встать на ноги и развернуться. Однако Бену было очень трудно справиться с туго затянутыми ремнями и в какой-то момент ему стало казаться, что он никогда не сможет их развязать, одновременно с этим думая о несметных богатствах, которые были под простынями совсем рядом, в нескольких дюймах от него. Вот она, его удача – под этими проклятыми покрывалами! Он так и не нашел золото в этих богом забытых местах. Каждый день он выходил на рассвете со своими сковородками и кастрюлями следуя маршрутам, которые были начертаны на карте человеком в баре; каждый вечер он возвращался в хижину, не имея ничего, чем можно было бы похвастаться хотя бы перед самим собой… Но теперь он понял, что удача пришла к нему совсем не оттуда, откуда он ждал ее! Бен с трудом сдерживал волнение, пытаясь откинуть простынь и добраться до своей добычи.