Арсен Мусаелян - Смена Времен

– Ты моя умница, я всегда знал, что моя дочь – смышленая девочка. У меня есть кое-какие соображения по поводу нашего отъезда. Во-первых, главное, чтобы никто не мог даже допустить мысли о том, что мы хотим от них отделиться. Во-вторых, нужно подготовить оружие, медикаменты, еду и воду приблизительно на неделю. Как только мы выберемся отсюда, мы поедем к Джозефу и Рут. Они как раз должны находиться на нейтральной территории, там и решим, что будем делать дальше. Надеюсь, они не переехали и с ними все в порядке, – вздохнул Андрей.

– А как же тетя Джен, она поедет с нами? – спросила Микаэлла.

– Она с друзьями тоже завтра выезжает, и мы встретимся с ними позже.

– А есть запасной план на случай непредвиденных обстоятельств?

– На этот счет у меня тоже есть вариант. Неподалеку от этого места находится база, там имеются запасы продовольствия и необходимых медикаментов где-то на восемнадцать месяцев из расчета на двенадцать человек. Ее соорудили, когда я работал на правительство, на случай природных катаклизмов и ядерной войны. Короче говоря, с виду – это неприметный домик из трех комнат, но под ним находится бункер, который рассчитан на прямое попадание ядерной бомбы. Он построен по технологии поддержания избыточного внутреннего давления воздуха в случае выпадения радиоактивных осадков. Не буду вдаваться в подробности, скажу только одно: вокруг него лес и горы, и надеюсь, там никого нет.

– Кто такие Рут и Джозеф?

– Это твои бабушка и дедушка, родители твоей мамы. Ты знаешь, после ее смерти мы больше не общались, я не хотел… да и вся эта каша заварилась… в общем, последний раз я их видел во времена твоего младенчества, – замялся Андрей.

– Папа, ты ничего не хочешь мне рассказать? Что у вас произошло, и почему я только сейчас узнаю, что у меня есть или были, я не знаю… еще родственники?

– Даже не знаю, с чего начать, – ответил ей отец. – Когда умерла твоя мама, ее родители обвинили меня в случившемся. Конечно, теперь, будучи отцом, я понимаю их состояние после потери любимого дитя, но почему они возненавидели и тебя? Может, потому, что они были люди военные. Им нужен был враг, причина. Меня, потому что был ее мужем и ничего не смог сделать, и тебя – причину смерти их ребенка. Но, честно говоря, мне тогда было так глубоко плевать на все это, ну а потом все пошло нарастающим комом. После твоего рождения мы переехали с тобой в дом Рут и Джозефа, который достался нам по наследству, ну а дальше мир начал сходить с ума. – Андрей развел руками. – Я думаю, сначала заедем к ним, а после сделаем разведку в то место, где находится бункер. Как ты думаешь?

– Наверное, так и сделаем.

– О нашем отъезде никто не должен знать. Мы сделаем это тихо. Для всех мы просто едем на рыбалку, как обычно. В общем, у нас не так уж и много времени, я даже не представляю, что может прийти в голову этим людям, здесь может сыграть любой человеческий фактор, и тогда черт знает что произойдет. Ты знаешь, я скептик по натуре, и пока эта черта меня не подводила, плюс у меня нехорошее предчувствие, такое ощущение, что что-то должно произойти, и это «что-то» совсем не праздник. Так что едем домой и собираемся в путь. Туда ехать где-то триста-четыреста миль. Зальем полный бак и возьмем с собой канистры. Если по пути сможем где-то заправиться – это хорошо, а если нет, то бензина нам должно хватить с лихвой и без дополнительной заправки. Как я и говорил, берем самое необходимое: еду, медикаменты, воду и оружие.

– Да, папа, я всегда знала, что с тобой скучать не придется. А все-таки что дальше будем делать? Предположим, все у нас вышло, мы добрались благополучно, и что?

– Как что? – удивился отец. – Жить будем, решать проблемы по мере их поступления, я же говорю: здесь находиться опасно. Я не за себя переживаю, ты – моя забота, ты – ради кого я живу на этом свете, и пока я дышу, не позволю, чтобы хоть кто-то посмел обидеть мою девочку.

– Ты знаешь, я бы все-таки хотела увидеть Рут и Джозефа. Надеюсь, они живы. Я, конечно, тебя не осуждаю и не обижаюсь, но мог бы и раньше мне рассказать о них, – вздохнула Микаэлла. – Хм, так интересно… Я всегда представляла себе встречу с мамой. Что бы я ей сказала, как обняла бы. Теперь, когда есть возможность увидеть частичку ее, я даже не знаю, что и сказать, у меня смешанные чувства. Я люблю тебя, пап, спасибо тебе за заботу.

Они вернулись домой и провели весь вечер, упаковывая теплые вещи и продукты для дальнего путешествия. Проснувшись рано утром, когда небо только посветлело, отец и дочь привели себя в порядок и, позавтракав, отправились в путь. Дорога, которую выбрал Андрей, пролегала вдоль реки и вела к охраняемой границе. Поэтому в нескольких милях от нее они свернули в лес на объездную песчаную дорогу, о которой знали не многие. В определенное время каждый день по периметру границы совершали обход марадваны, знающие толк в своем ремесле. Он также знал, что вдоль границы установлены камеры слежения и датчики движения. Вся система видеонаблюдения и датчиков движений, которую он в свое время помогал разрабатывать, контролировалась с помощью дистанционного управления и была последовательно соединена между собой. Андрей заранее приготовил прибор, создающий помехи системы. Подъехав к границе на безопасное расстояние, он, дождавшись нужного времени, включил его и после, утопив педаль акселератора до упора, рванул с места, стремясь скорее выбраться из этой зоны. Микаэлла испуганно вжалась в сиденье. Автомобиль прыгал по ухабистой дороге, словно горный козел по скалам, что еще больше пугало ее. Вещи, до этого аккуратно сложенные на заднем сидении, разлетелись по всей машине. Вскоре они выехали на шоссе, и Андрей прибавил ход. Наконец, когда они проехали достаточно далеко, он стал понемногу сбрасывать скорость, пока полностью не выровнял ее для безопасного движения.

– Кажется, проскочили, – выдохнул с облегчением он и весело подмигнул дочери.

– Пап, не пугай меня, что значит «кажется»? Я здесь чуть не попрощалась с жизнью, а ты говоришь «кажется»! – возмутилась Микаэлла.

Время от времени группы корлатланов совершали набеги на нейтральные территории с целью установления контроля над ними и ради развлечений.

Два брата, Ален и Джордж, особенно выделялись среди обитателей одного из лагерей корлатланов. Двухметровые атлетические фигуры, где каждый мускул был словно вылеплен, служили идеальным орудием для убийств. Близнецов еще в младенчестве подобрали войска НАТО, проводившие миротворческую операцию в Косово на пороге третьего тысячелетия. В приюте дети получили имена в честь спасших их натовских миротворцев. Освоив в детстве военную подготовку, к совершеннолетию мальчики вступили в ряды верных служителей «славного» французского легиона. Они походили друг на друга, обладая скуластыми, даже немного угловатыми физиономиями, а толстые, чуть отвисшие губы братьев то и дело передергивала надменная ухмылка. Лица обоих украшали перебитые носы, а бесформенные уши, как у борцов, по виду напоминали переваренные макаронные изделия. Для незнакомых людей единственным заметным отличием между братьями служил ужасный шрам на лице Джорджа, который он получил, побывав в плену. После конца религиозного правления братья присоединились к лагерю корлатланов.