Елена Шейк - Пять королев. Проклятье академии

– Подождите, но у нас есть армия, полиция, в конце концов! – возразил Эйден. – Ведь мы же готовимся к возможному наступлению… Небес?

Эйден был в замешательстве. Как такие могущественные существа, как ангелы и демоны не могли договориться между собой? Он продал свою душу в рабство не для того, чтобы спустя мучительное долгое заточение в аду его ещё и казнили или того хуже – отправили на вечную каторгу в шахты.

– Всё дело в том, что ангелы действуют с оглядкой друг на друга, – пояснил Кристенсен. – Если бы я двадцать земных лет тому назад не ранил Михаила, а ангелы творили бы что хотели, и я, и твоя Лиза давно бы умерли.

– То, что я не убил тебя тогда, всего лишь случайная оплошность, – прошипел Михаил.

– Случайная или не случайная – уже не важно. Положение Смерти, как и нас всех, осложняется тем, что демоны всегда считали себя выше правил. Они одиночки. Как бы точнее выразились люди – индивидуальности. Нас невозможно сплотить для борьбы во благо общего дела. Да, у нас есть армия, полиция, но для отвода глаз, они существуют лишь формально. А вот ангелы… Ангелы живут коммуной. У них всегда полно правил, положений, уставов и обязанностей, которые они с радостью выполняют, следуют им испокон веков. Вот поэтому они непобедимы. Армия ангелов немногочисленна на первый взгляд, но она хорошо обучена. А демонов попробуй собери вместе, сразу права свои начнут предъявлять да по судебным инстанциям таскаться. Как и люди сейчас делают. Их конец близок.

Когда собрание закончилось, архангел Азраил, он же Смерть, растянулся на диване и длинными тонкими пальцами стал перебирать струны на гитаре. Мелодия, которую он исполнял, являла собой истинно прекрасный образец искусства. «Так хорошо играть на гитаре, пожалуй, могли только в аду», – подумалось Эйдену. Он изо дня в день, притворяясь приветливым и довольным демоном, наведывался на работу в адское министерство. Его офис находился на две тысячи девятом этаже, но чёртов лифт всегда и неизменно застревал где-то между две тысячи первым и две тысячи шестым этажами. Эйдену приходилось пол вечности ждать, пока его выпустят из лифта, а затем тащиться пешком несколько пролётов наверх. И всё это казалось ему мучительной, бесконечной беготнёй по кругам ада. Беспросветное, долгое и унылое существование. И сколько в петле не мотайся, оно не кончится, пока Смерть не решит выкинуть тебя на грешную землю.

Азраил, ангел Смерти, периодически впадал в уныние. Он уже не правила адскими землями в полном объёме, и его сей факт немало печалил, особенно в те времена, когда король реакторских земель пытался идти в наступление на министерство. Сегодня случилось то, что не входило в планы Смерти. Точка невозврата. Теперь о мирных переговорах с королём реакторских земель не было и речи.

– Тоска… – устало протянул Азраил, бережно поставив гитару к столу. Что-то изменилось в его сущности, но всегда неизменным оставалось одно – безвкусный чёрный костюм в тонкую белую полоску, шляпа и трость. – Итак, что на повестке дня? Я знаю, ты не любишь говорить о данных разведки при Кристенсене и архангелах.

– Монстр надеется, что королевы примкнут к нему, но они находятся под моим контролем. Королевы глупые, трусливые и беспомощные без вашей поддержки. Министерство не падёт никогда.

– Ты хорошо служишь, Эйден. Возможно, совсем скоро ты вернёшься на землю, – сказал ангел Смерти, опять беря в руки гитару.

Эйден воспрял духом. Он хотел было разузнать у Смерти подробности своего досрочного освобождения, но игра на гитаре настолько поглотила Азраила, что чужие проблемы, да и свои тоже, показались глупыми и не стоящими внимания.

Эйден решил, что Азраил снова его обманул, и уткнулся в документы, принявшись заполнять пустые бланки сведениями о предстоящих жертвах.

* * *

Двое молодых людей стояли возле дверей учебного корпуса и осматривали территорию. Оставшееся время после обеда они старались всегда проводить на улице, пока погода позволяла. Да, с окончанием лета быстро закончилось тепло, но сидеть в душном помещении лектория надоедало.

– Где она, мне интересно? – спросил один из них, высокий юноша с кудрявыми тёмно-русыми волосами.

– Откуда я знаю, Сид? Она же твоя подруга, – пожал плечами другой студент. – Я думаю, что она опять со своими тупыми дружками над очередным ботаником издевается. И как ты только мог с ней подружиться?

– Моя подруга не такая! – запротестовал парень.

– Говори за себя, я до сих пор не могу забыть, что она и её компания сделали с тем парнем с нашего курса. Колин Томпсон, кажется, да? Он ведь тоже твой друг?

– Угу, – нахмурился его собеседник.

– Он, конечно, тоже немного чокнутый, но мне тогда было совсем не смешно. Если твоя подруга будет продолжать в том же духе, то недолго ей осталось учиться в нашем колледже.

Кудрявый юноша ничего не ответил. Он прекрасно понимал, что однокурсник тысячу раз прав. Сид немного побродил вокруг сада, но на улице ненадолго задержался – начиналась лекция по правоведению, а он, как примерный студент юридического факультета, никогда занятия не прогуливал. В отличие от своей подруги, которая веселилась сейчас недалеко от спортивной площадки. Она и её парень с друзьями. Сид недолюбливал ребят, с которыми общалась его подруга, считал их тупыми качками.

– Как же холодно, – вздрогнул Сид, застёгивая пальто на все пуговицы.

Даже в этот пасмурный и слишком холодный для октября день студенты проводили не занятое парами время на улице. Колин Томпсон расположился на траве под широкими ветвями старого дуба. Он частенько любил здесь бывать, обычно он делал уроки или просто смотрел, как старшекурсники носятся по спортивной площадке колледжа, расположенной недалеко от пруда.

Колина многие считали странным малым, зацикленным на учёбе и тяжёлой музыке. Он был высоким и худым, а из-за своей скромности и неуверенности казался ещё более хрупким и ранимым. Колин всегда носил длинные волосы, периодически накалывал татуировки, постоянно красил глаза и ногти в чёрный цвет, и за это его ненавидело пол колледжа. У Колина почти не было друзей, тем более, девушки, как, например, у его однокурсников. Однако преподаватели, в отличие от студентов, очень любили Колина, считали его одним из лучших студентов колледжа, если не самым лучшим (хотя для Колина это было малым утешением). Колин, учась на втором курсе экономического факультета колледжа, мог сделать финансовый или бухгалтерский отчёт лучше любого преподавателя. Естественно он не упускал возможности совмещать учёбу и работу. Лиза поощряла тягу сына к зарабатыванию денег, но все издержки учёбы и проживания оплачивала сама.

Колин много читал, самым лучшим его другом неизменно оставалась книга. Именно читая, он коротал время, когда сидел под старым дубом, не занятый ни учёбой, ни работой.