Екатерина Исакова - Крысы кошкам не друзья

–Ладно уж, как тебя спустить то?

–Ох, ну спасибо! Догадался! – не менее ехидно продолжала девушка. – Полезай на дерево и режь верёвку.

–Так ты же упадёшь, а тут метров пять!

–Рыцарь без доспехов, делай, как говорю.

Лев не стал продолжать пустой спор и сделал так, как его попросили. Раздался глухой звук падения. Лев спрыгнул с дерева и подошёл к язвительной незнакомке. Благородство так и плескало в крови. Ей было около двадцати. Длинные волосы цвета молотого кофе доходили поясницы, которые сейчас были заплетены в две тугие косички-колоски. Большие, грустные по-щенячьи, ореховые глаза с чуть опущенными уголками придавали образу незнакомки печаль. Настоящая красавица, если бы часть лба вместе со всей правой щекой не была покрыта рубцами от ожога.

–Хватит палиться и помоги мне выпутаться, – велела она.

Лев достал ножичек с красной рукояткой, припасённый ещё во время визита к дядюшке Астри, и разрезал сеть. Девушка вскочила и, не сказав ни слова, направилась в чащу леса. Лев стоял столбом в полном недоумении. Он думал, если она и не поблагодарит, то скажет хоть слово, там, может, «Фух» или «Ну и денек».

–Эй, мадам, а может стоит сказать что-нибудь? – крикнул Лев, зачем-то помчавшись за незнакомкой.

–Если тебе надо, ты и говори! – отвечала она, убегая.

–Нет, ты, конечно, своенравная, это я понял. Но простые правила вежливости, вроде как, не отменили ещё.

–А кто придумал эти правила?

–Не знаю, наверное, люди, общество там всякое…

–А поконкретнее?

–Нет конкретного человека. Эти правила существуют, и всё тут!

–Нет конкретики – нет правил!

Разговор велся во время непрерывного бега.

–Может скажешь, хоть куда бежишь, нимфоманочка? – не желал отставать Лев.

Вдруг незнакомка остановилась.

–Как ты меня назвал? – переспросила девушка с неподдельным интересом.

–Спокойно, я не хотел тебя как-то обидеть этим словом…

–Да мне наплевать на твои слова, – таращила глаза та, – меня интересует, почему ты использовал именно это слово.

–Ты же сама подглядывала за мной, когда я голый на пляже лежал.

–Где это было? Что за пляж? На озере?

–Погоди-ка, так это не ты в кустах пряталась! Ну, точно, я-то думал ещё, были же русые волосы, а не коричневые.

–Да, это точно она! Покажи мне это место!

–Ну, для начала, рассекреть мне своё имя.

–Цецилия. Теперь место.

–Ну, а моё имя Леонес, если тебе так любопытно, – Лев стушевался. – Я точно не помню, где лежал, да и озеро найти в этой тьме сложновато будет.

–Я тебя вывожу к нему, ты показываешь место. Всё, не стой, действуем.

Цецилия была настроена решительно. Не тратя даром ни секунды, она двинулась куда-то сквозь деревья.

–Цецилия, а что мне будет с того, что я тебе покажу то место? Хочу отметить, я тебя ещё и спас…

–За это я тебя не прирежу, как поросячью тушку.

Лев поджал губы и закатил глаза.

–Справедливо. Но всё же, не думаю, что ты бы сумела.

–Ох, поверь, нельзя узнать человека за столь малое время. А потому не говори, что я могу, а что нет.

Цецилия уверенно шагала вперёд, иногда останавливалась и, как бы пытаясь принюхаться или прислушаться, стояла пару секунд, после чего шла дальше.

–Скажи хоть, кого ты или мы так рьяно ищем? – Лев не оставлял попыток завести беседу.

–Не твоё дело, – скупо буркнула девушка.

–Почему не моё? Наоборот, как раз так…

–Тихо-тихо, молчи!

Цецилия зажала рот Льва рукой. Она присела на корточки за большим валуном, выпиравшим из земли. Лев вопросительно смотрел на девушку, а та продолжала вглядываться в темноту. Такому странному манёвру не было разумного объяснения. Тишина бесила. Ветер прекратил выть. Ни хруста, ни свиста – ничего. Цецилия не опускала ладонь с губ Льва. Она явно была взволнованна и что-то высматривала. Через пару минут ожидания непонятно чего из чащи выбежала еще одна девушка в лёгком белом платьице и с русо-пепельными волосами; та самая таинственная тёмная фигура в кустах.

Внешне она была очень похожа на Цецилию, но только в лицо русоволосой въелись неглубокие морщинки. Лев даже предположил, что девушка в белом платьице могла быть сестрой его новой своенравной знакомой, и именно по этой причине Цецилия так отчаянно искала её.

–Это Влерастиша. Нам нужно без вреда для здоровья поймать её, – шептала Цецилия.

–Для чьего здоровья?

–Точно не для твоего, – холодно, неэмоционально ответила Цецилия. –Пойду поговорю с ней, но она не станет близко подходить ко мне. Ты в это время подойдёшь со спины и скрутишь ей руки. Всё понятно? Тогда приступаем.

Цецилия не спеша выпрямилась.

–Стиша, здравствуй, – тонко и протяжно заговорила она. – Ты же меня помнишь, верно?

Девушка в белом платьице дёрнулась от неожиданности и уставилась на Цецилию, после чего громко расхохоталась. Она начала прыгать и хлопать в ладоши, словно ребёнок.

–Милая, где твоя обувь? Нельзя же бегать по лесу в одних бинтах, – мерно продолжала Цецилия.

–Я её потеряла! – звонким голосом ответила Влерастиша.

–Как так произошло? Расскажи мне, пожалуйста.

–Ах-ха-ха! Ну ты глупенькая, не знаешь ничего и просишь всё рассказывать!

Лев в это время уже прокрался к дереву позади Влерастишы. Он слышал её слова, и они ему, точнее манера, в которой их произносили, что-то напомнили…

–Я гуляла-гуляла, а потом встретила большущего медведя! – хохотала Влерастиша. – Он мне сказал, что если я хочу поиграть, то должна ему дать частичку себя. Ну, я сняла ботиночки и отдала их. Да только медведь так рассердился, рассвирепел! Я испугалась тогда очень и убежала от него. Он глупый медведь. Не смог меня найти даже, хотя и считается королём лесов. Вот дурной мишка! Ха-ха-ха!

Пока Влерастиша с забавой рассказывала эту невероятную историю, Лев сумел незаметно подкрасться к ней со спины. Цецилия старалась наблюдать за каждым его шагом, попутно, делая вид заинтересованности в рассказе Стишы. Когда Лев уже дышал в спину своей жертвы, Цецилия кивнула головой, и тот схватил веселую рассказчицу за руки. Раздался дикий вопль, похожий на голос павлина, которого заживо режут на куски.

–Отпусти, чернокровный выродок! Паскудный мужлан! Я растопчу твоё достоинство! Как физическое, так и моральное! – верещала Влерастиша ржавым охрипшим голосом.

Когда на Льва посыпались пустые угрозы и обзывательства, то он тут же вспомнил, кого ему напоминало странное поведение Стишы. Грубость и подначки были идентичны тем, которыми его колола девчонка на берегу. Голос той тоже был поначалу мягким и нежным, она была приторно мила, много беспричинно смеялась и называла Льва глупеньким. А стоило ему её чуть задеть, так та резко сменила голос на надорванный и визгливый, точно, как Стиша сейчас. Залитые кровью безумные глаза девушки, слюни, брызжущие изо рта, когти, впивающиеся в кожу и оставляющие незатягивающиеся ранки, а ещё шрам в виде кружка в квадрате на лбу – все эти симптомы и факторы твердили о том, что эта девушка была больна той же болезнью, что и девочка на берегу. Или обе несчастные находилась во власти одного проклятья.