Наталья Попова - Мертвый город

Он приоткрыл дверь больничной палаты и выглянул в коридор. Пустынное пространство растянулось от края до края, упираясь в зеленую табличку с жизнерадостной надписью «Выход». Он двинулся туда. Осторожно, крадучись, словно преступник. Толкнул безликую серую дверь. От того, что она не поддалась, чуть не растянулся на пороге. Толкнул снова, уже прилагая усилия. По ту сторону двери что-то мешало. Что-то большое. Тяжелое. Неподвижное.

По коже пробежал неприятно кусающий холодок. Что это может быть? Он широко расставил ноги, прижался плечом к полотну двери, с силой надавил. Дверь нехотя повиновалась и поехала в сторону. Медленно, но верно путь освобождался. Когда проем разверзся настолько, что можно было в него пройти, он, тяжело дыша, выглянул наружу. Взгляд лихорадочно цеплялся за страшные декорации. Мужчина в белом халате лежал на спине, его руки были безвольно раскинуты в стороны, словно он хотел обнять весь мир. Хотел, но не мог. Потому что был мертв. Над ним витал легкий тошнотворный запах, насыщенный сладостью миндаля. Первым желанием Саши было захлопнуть эту чертову дверь. Но он с трудом взял себя в руки и, осторожно перешагнув через тело, выбрался за пределы больничного коридора. Судя по всему, он оказался в приемном отделении. Стойка регистратора пустовала, по полу были разбросаны бумаги и канцелярские принадлежности. Стулья, как раненые солдаты, беспорядочно валялись вокруг, беспомощно растопырив железные ноги. Битые стекла противно скрипели под ногами. Трупов больше не было, но на всякий случай он готовился к худшему. Живых людей не было тоже. Больница была пустынна и разгромлена до основания. Нужно было уходить отсюда. Чем быстрее, тем лучше. Он пересек просторный зал наискосок и снова оказался в полутемном коридоре со множеством похожих друг на друга дверей. Полуостров выхода светлел вдали белой казенной краской. Он ускорил шаг. Тоненький жалобный плач достиг его, когда он почти добрался до цели. Как будто кто-то повернул ручку приемника и неожиданно быстро настроился на неизвестную радиоволну. Теперь он не мог уйти. Если он уйдет, этот плач будет преследовать его до конца дней. Он тихонько выругался и, спотыкаясь, двинулся на звук. По обе руки от него светлыми пятнами были размазаны две глухие белоснежные двери. Одна – с красноречивой надписью «WC», а вторая – с изображением вилки и ножа. Плач доносился из-за «WC». Он бесшумно приоткрыл ее и заглянул внутрь. Грязь и хаос царили и в этом помещении. Пол усеивали черепки разбитого казенного фаянса. Стены с отбитой кафельной плиткой презрительно скалились, как рот беззубого старика. Выдранный с корнем аппарат для сушки рук сиротливо болтался на тоненьких проводах.

В углу копошилось нечто в грязно-белом халате. Видимо, это и был источник плача. Это был мужчина. Он сидел спиной к нему, сжавшись в тугой болезненный ком. Безмолвный, трясущийся, жалкий. Он весь был пропитан страхом. Страх сочился из его пор едким удушливым паром, окутывал его с ног до головы, как плотное грязное облако.

– Эй, мужик! – Саша подошел к нему ближе, дотронулся до плеча.

Он затравленно повернулся, его лицо исказилось от ужаса.

– Нет! Нет! Нет! Нет! – он отчаянно, надрывно закричал, закрыл лицо руками, замотал головой.

Саша прицелился и подхватил его под мышки, стремясь рывком поднять на ноги. Мужчина сопротивлялся и тянул его вниз. Подошвы заскользили по грязному полу, нога неловко вывернулась и он с размаху плюхнулся на жесткий ледяной кафель, больно ударившись локтем. С трудом поднялся, потирая ушибленное место.

– Мужик, ну ты… – взгляд его упал на огромный осколок зеркала, заботливо, словно специально для него заботливо оставленного висеть на стене. Правую сторону лица, от виска до ямочки на подбородке, пересекала отвратительная борозда ярко-бордового шрама. Он был резко очерченным, похожим на глубокую расселину в скале; края его наплывали над поверхностью кожи, отчего лицо казалось перекошенным в сторону, как у брошенной в костер пластмассовой куклы. Один глаз был печально опущен вниз, придавая ему вид обиженного на весь мир жалкого нелепого клоуна. Саша поднес руки к лицу, медленно, едва касаясь, провел пальцами по щеке. Ощутил чужеродную, горячую шероховатость. Она была словно впаяна глубоко внутрь. Хотелось заорать в голос. Хотелось ослепнуть и никогда больше не видеть себя таким. Браво, Костик! Он навсегда обезобразил его.

Он тащил его, визжащего, сопротивляющегося, отчаянно молотящего руками, по безликому больничному коридору. У двери с надписью «Ординаторская» силы оставили его. Он прижал его к стене и схватил за горло.

– Заткнись! – рявкнул он в его заляпанное слезами лицо. Замахнулся, ударил его по щеке слегка расслабленной ладонью.

Он мгновенно затих и обмяк в его цепкой хватке. Глаза приняли осмысленное выражение, они больше не бегали где-то наверху под тяжелыми нависшими веками.

– Давай просто уйдем отсюда. Хорошо? – он пристально посмотрел ему в глаза.

– Хорошо, – эхом повторил он.

Саша удовлетворенно кивнул и отпустил его. Тот обессиленно прислонился к обшарпанной стене больничного коридора. Саша повернулся и быстрым шагом направился к выходу.

Массивная двойная дверь затаилась и ждала, чтобы ее распахнули. От внешнего мира их отделял только длинный, искривленный временем, засов, который следовало отодвинуть. Но Саша медлил. Что-то насторожило его в этой обманчивой простоте. И не зря. Снаружи раздались сухие лающие выстрелы. Он отпрянул от двери. Огляделся вокруг, лихорадочно соображая, как действовать дальше.

– Телефон. Здесь есть телефон? – спросил он у своего спутника.

Тот стоял, неестественно вытянувшись, как стрела, готовая вылететь из лука в любую секунду.

– Ннет… – он отрицательно помотал головой. – Связь не работает. Уже давно.

– Запасной выход? – быстро метнул в него Саша следующий вопрос.

– Он там, – он протянул дрожащую руку в сторону коридора, из которого они только что вышли.

– Пойдем, покажешь, – Саша обогнул его, случайно задев грудной клеткой его трясущиеся плечи, и скрылся во мраке узкого коридора.

Они снова оказались в приемном покое. Человек в белом халате неуверенно указал на дверь, ведущую в новое помещение. «Только для персонала» – угрожающим предупреждением краснела строгая надпись. Саша повернул ручку. Служебное помещение представляло собой короткий аппендикс, по обеим сторонам которого были глухие белоснежные двери. А впереди – уходящая вниз серая ободранная лестница.

– Туда, – человек в белом халате указал на лестничный проем, утонувший в окружающем их мраке.

Они спустились вниз. Саша запнулся о пустое металлическое ведро, оно с грохотом покатилось по полу, пронзая застоявшуюся тишину.