Андрей Касс - Диссиденты

– Значит так! Ты еще…

– Давай сюда! На нем «очищение организма».

– Трррах-таррарах-тибидох!!! Сукин ты сын, Скромник! Бух-трах-тарарах на тебя, что ж ты творишь!?? – жестоко заругал меня Поэт, но мнемокамеру вручил. И я, обновив «отвод глаз», – у своего джипа уже стоял рядом со вторым бодигардом всем на свете недовольный Миколайченко – метнулся к сортиру.

Сижу я в кабинете, в элитном здании в городе Москве на проспекте Мира. Сижу и думаю, что неплохо иметь в товарищах сильного колдуна. Поэт вместо канонических пассов вовсю использует щелчки пальцами – хорошо отработал пижон это дело. Щелкнул – вот и готов портал в головной оффис «Антимонстра». Эх-х, мне бы так. Хотя, хотя… Нет!! Не вспоминать! Пока что нельзя!..

Черт!! Так о чем я?… Забыл… Что-то отвлекся, и башка ужасно болит. А как ей бедной не болеть, если я уже целый час как «завис» на мнемокамере, находясь в прямом контакте с чужой памятью? Я ее просматриваю и систематизирую, то есть отделяю относящиеся к делу эпизоды от не относящихся. Мне еще повезло, Кузнецов Виктор Олегович – умный и неплохой бодигард. Это значит, что он сам по себе неплохо анализирует и делает выводы. К тому же, его научили правильно компоновать в памяти информацию. Это весьма существенно облегчило мою жизнь. В результате немалых трудов, я выделил три интересующих нас мнемофайла: профессиональные дела теневого олигарха Миколайченко, болезнь его сына Коли и необъяснимая смерть его жены Мариэтты. Крайне меня заинтриговали обстоятельства ее смерти. Весьма странные обстоятельства.

Поэт в это время мучался с другой мнемокмерой, вникая в мои сегодняшние воспоминания, которые я официально, то есть под соответствующую регистрацию и под протокол, хотел представить следственному комитету «Антимонстра».

– Все. Наконец, все готово, – сказал я и с удовольствием откинулся на спинку кресла. – Сразу же глянь в третьем мнемофайле эпизод под номером один. Это, как минимум… неординарно.

Я отошел к открытому офисному окну и стал глядеть на заходящее солнце. Стоял я там не очень долго. Поэт похмыкал. Затем сказал, что такое вряд ли может быть. Когда же он стал длинно и нехорошо ругаться, я привлек его внимание старой армейской пальцовкой «Молчание» и изобразил коряво порхающую птицу.

– А?… Как? Пожалуй ты прав, пора идти ужинать, – сказал Поэт и быстро выщелкнул портал. Мы крепко взялись за руки и вошли в него, чтобы уже в который раз ощутить это прекрасное и ни с чем не сравнимое счастье свободного полета.

Когда вы ставите портал куда-то в непонятное место, и в этом месте нет вашего маяка или дающего вам привязку дружественного паранорма, то ставить его рекомендуется примерно на высоте полкилометра над землей. И ни в коем случае не ниже. Спросите меня, почему так?

Беда в том, что стандартный трансэвклидовский портал, коли вы в него вступили, вытолкнет вас из себя, и вытолкнет с силой, превосходящей все разумное. Ее не смогли измерить, но вытолкнутый порталом клин из сверхпрочного усиленного магией материала расколол гранитную скалу как орех. При этом и скала, и клин, и окружающее пространство охлаждались до очень низких температур – в самом деле, где-то же ведь надо клину брать энергию для раскалывания скалы. Очень давно, еще в семнадцатом веке два молодых мага-фанариота уединились в горах Анатолии, пытаясь во всем этом разобраться. Далее как обычно, кто-то «стукнул» куда надо (или не надо), и на самом интересном месте эти исследования были пресечены. Крайне жестко. Магически-ассоциированная наука и магически-ассоциированные технологии давно запрещены под угрозой немедленного стирания личности… Слов нет!! Это же надо додуматься – запретить эксперименты, опровергающие закон возрастания энтропии!

Впрочем, о чем я?… Да. Так вот. Представим теперь, что вы не желаете быть размазанным по стене здания или нанизанным, как шашлык на древесныйсучок. Получается, портал надо ставить в вышине – там, где кроме воздуха, ну, или, в крайнем случае, птиц, ничего нет. Конечно, если в вас заключена особая невезучесть, вы все-таки вмажетесь в самолет, однако нормальные люди этим пренебрегают по причине практически нулевой вероятности.

Пусть вы вылетели из портала на пятисотметровой высоте, и что потом? Здесь необходимо заметить, что отнюдь не все паранормы владеют умением левитации, и в этих случаях при перемещении через «слепой» портал используется парашют. Но васькиных умений хватало. Хватало и на себя, и на меня и даже на обычное васькино пижонство. Держась за руки и экстатически вопя, мы с Поэтом заложили весьма странный косой вираж с винтом и каким-то чудом приземлились прямо на вершину каменного останца, выступающего из заросшего тайгой склона горы.

Камень, на котором мы сидели, был теплым, пахнувший хвоей ветерок был удивительно свежим, уходящие куда-то в бесконечную даль заросшие лесом предгорья завораживали взгляд. Разве вам самим никогда не грезилось вот так посидеть с лучшим другом?

– Восточный склон Северного Урала красив именно ранней осенью, – патетически изрек Поэт.

– Сейчас конец августа, лето.

– Ну и что? Колись, что хотел-то.

– Ты не успел просмотреть первый мнемофайл?

– Нет. Но основное вроде как ясно.

– Опять тебе все ясно! Ну-ну!.. – я демонстративно вздохнул.

– Что ну-ну, и что опять?! Возьмем, к примеру, эпизод смерти Мариэтты в загородном доме Миколайченко. Оба телохранителя утром проснулись от очень громкого не то крика, не то дущераздирающего стона, после чего ворвались в спальню. И что там они увидели? На полу на дорогом ковре рядом лежали отец и сын Миколайченко. Оба без сознания. Сверху на них, раскинув руки, находилась мертвая Мариэтта. Лицо ее было искажено жутким страданием, словно ее пытали. Далее.

Оба Миколайченко – и отец, и сын после этого каким-то образом обзаводятся подсадными душами. Тут никаких дополнительных доказательств, на мой взгляд, вроде бы не надо. По Миколайченко-старшему твоя сцена на перроне все, что надо, доказывает. А сын… Ты там выделил эпизод его буйства в первый день в психушке. Что же это было, как не острый конфликт личности с подсадной душой? Потом сразу идет быстрая его деградация до уровня ребенка – и что это, как не полное поражение его личности? Отсюда практически неизбежен вывод: Мариэтта – преступный паранорм или говоря проще – монстр. Она каким-то способом – я не знаю пока, как – смогла разделить себя на две самостоятельные псевдоличности, внедрила их в своего мужа и сына, и сейчас успешно крутит обоими. Такой мой анализ. И скажи мне, где и почему ты не согласен?

– Слушай, Поэт, я тебя вообще не узнаю. Твой анализ… как бы это сказать помягче… немного поверхностен. И соответственно, никакие выводы я бы на его основании делать не стал.