Максим Кустов - Путь

Дождавшись полуночи и уточнив время у прохожего, Иван Палыч направился к задней двери кафе и стал ждать. Оттуда выходили какие-то люди, выносили мусор, что-то заносили, но повара не было. Через некоторое время из двери вышел молоденький парень, наверное, официант, с большой пластиковой тарелкой, полной еды.

– Это просили передать вам, – протянул он тарелку Сомову.

– Спасибо.

Иван аккуратно обеими руками взял тарелку и медленно пошёл подальше от кафе. Ему хотелось спрятаться от людских глаз и спокойно насладиться трапезой. Это сделать было нетрудно, в такое время народа в посёлке на улице практически нет, и, найдя укромное место, Иван Палыч расположился поужинать. Он не торопился кушать, а хотел насладиться видом еды и её запахами. На тарелке в одну кучу было свалено несколько каких-то экзотических салатов, лежала горстка картошки фри и три кусочка хлеба. Он взял пластиковую ложку, вставленную в салат и медленно, по чуть-чуть, начал кушать. Ему хотелось побыстрее накинуться и съесть всё сразу, но, набравшись терпения, он растягивал удовольствие и наслаждался каждой ложкой. Ему казалось, что более вкусной еды он никогда не ел, и сейчас нет более счастливого человека на Земле.

Доев содержимое тарелки, Иван Палыч положил три куска хлеба в карман куртки, так как когда ему снова представится случай покушать, он не знал, а испытывать мучительный голод больше не хотел.

После трапезы он быстрым шагом направился на вокзал. Людей на улице посёлка практически не было, и он не хотел привлекать к себе внимание.

Дойдя до ж.д. вокзала с той стороны, где стояли товарные поезда, он весело перепрыгивал через рельсы, но, подняв голову, замер – того состава, который ему был нужен, не было. Он остановился на месте и опустил руки, казалось, что вот теперь всё начало налаживаться, и тут новый удар судьбы. Он пробежался влево и вправо по станции, но нигде поездов не было, на станции было пусто. Он в отчаянии сел на бордюр клумбы. И тут послышался гудок поезда, Сомов повернул голову, но ничего не было видно, яркий приближающийся прожектор ослепил его. У нашего героя забрезжила надежда, что хоть какой-то поезд сможет его увезти подальше отсюда. Чтобы его не заметили машинисты, он спрятался за забор. И, какова же была его радость, когда он увидел, что это именно тот самый локомотив, на который он пытался сесть сегодня днём. Состав медленно прокатился по путям и остановился на середине станции.

«Его, наверное, просто перегоняли на другой путь», – обрадовался Сомов. Оглянувшись по сторонам, он быстро подбежал к ближайшему, стоящему напротив него вагону и по металлической лестнице забрался внутрь. В вагоне лежали огромные мотки стальной проволоки. Забравшись внутрь одного из мотков, как в импровизированную пещеру, Иван, закутавшись в куртку, улегся. Несмотря на то, что крутило желудок, который плохо воспринял переедание после трехдневного голодания, с лица Иван Палыча не сходила улыбка. Он был счастлив, накормлен и его везли далеко отсюда – туда, где тепло.

Иван Палыч проснулся от сильного толчка. Поезд тронулся. Сомов лежал внутри огромного мотка проволоки, как на дне колодца. Вверху виднелось круглое голубое небо. Иван вылез из своего убежища и подошел к щели в углу вагона. Он хотел убедиться, что он остался незамеченным и никто за ним не следит. Но вокруг, куда хватало взгляда, никого не было. Поезд набирал ход и выехал за пределы поселка. Состав уже ехал достаточно быстро, мерно покачивая вагонными и стуча колесами. Сомов вернулся в свою железную пещеру и улегся ещё вздремнуть. Грузовой вагон был жёсткий, и его сильно качало по дороге, очень громко лязгали различные металлические детали. Но Иван не обращал на это никакого внимания. Он лежал на дне, и улыбка не сходила с его лица. По крайней мере, на сутки можно было забыть обо всех проблемах.

К полудню солнце прогрело металлический вагон и скатки проволоки. Внутри мотка стало очень жарко. Проснувшись от духоты, Иван вылез из своего убежища и сел сверху мотка. Свежий поток воздуха обдувал его и ехать стало намного приятнее. Он то сидел на проволоке, рассматривая небо, то переходил из угла в угол вагона, и через щели рассматривал поля, леса и поселки, которые встречались на пути.

Когда захотелось кушать, он аккуратно достал один из кусочков хлеба. Покрутил его в руках, рассматривая со всех сторон, как какую-нибудь драгоценность, и медленно, по маленькому кусочку, стал его есть, тщательно пережевывая. Страшное чувство голода было еще слишком свежо в его воспоминаниях, и поэтому он наслаждался каждой возможностью поесть.

При каждой остановке поезда Сомов сразу же залазил в свою железную «пещеру» и поджимался так, чтобы его не было видно. Проведя целый день в вагоне, к вечеру Сомов стал опасаться, что пропустит въезд в порт, куда направлялся поезд. Иван знал, что территория порта обычно охраняется и выбраться оттуда незамеченным будет тяжело. Поэтому надо было спрыгнуть раньше. Для этого практически всё время Иван проводил возле щелей вагона, пытаясь заметить какие-либо признаки приближения порта. Но ничего похожего не было. За такими наблюдениями он провёл всю ночь, стараясь не спать, и только дремал короткие промежутки времени. Голод начинал усиливаться и ночью он съел второй кусок хлеба. Оставшийся один кусочек он осторожно положил в пакет, поглубже спрятал в карман и решил не трогать его до крайнего случая. Ближе к рассвету сильно клонило в сон, но Иван из всех сил боролся с ним – растирал лицо, делал глубокие вдохи, приседал и тому подобное. Но чем дольше он боролся со сном, тем опаснее было заснуть, так как вероятность пропустить въезд на охраняемую территорию порта возрастала. Наконец ближе к обеду поезд въехал в какой-то крупный город с многоэтажными домами. Поезд потихоньку сбрасывал скорость, – значит, скоро должен был тормозить. Иван жадно вглядывался в щели, пытаясь найти хоть одну подсказку, которая бы помогла определить ему местоположение. И тут он увидел большой рекламный щит, на котором был указан адрес фирмы. Это именно тот город на берегу моря, куда направлялся Сомов. Но один рекламный адрес ничего не значил, и Иван искал подтверждение этой информации. Второй рекламный щит службы такси по городу снял все сомнения Сомова, и теперь нужно было выбираться из вагона при первой же возможности.

Поезд проехал жилой массив и въехал в промышленную зону, тогда Иван впервые за время пути поднялся на борт вагона и оглянулся по сторонам. Людей вокруг не было. Тогда он перелез через борт и по лестнице с внешней стороны спустился к самым колесам. Состав замедлял ход, но ещё ехал достаточно быстро, и при прыжке можно было серьёзно травмироваться, или ещё хуже, что-то сломать. Тогда точно придётся обращаться в больницу, и, это значит, закончить свое путешествие в тюрьме. Иван нашел участок с густой травой на обочине дороги и, сгруппировавшись, прыгнул туда. Если не считать нескольких царапин, то приземлился он удачно. Он проводил взглядом поезд и осмотрелся. С одной стороны был забор из бетонных плит, с другой – какое-то заброшенное полуразрушенное здание. Иван тут же побежал к зданию и скрылся в нём.