Елена Чернова - Поход на гору Сидэ

– Интересно, кому надоест первому? – шепнул Ферье.

– Оленю, конечно, – пожала плечами Ольга. – Он самый умный в этой компании.

И точно. Внезапно отпрыгнув назад, зверь фыркнул и потрусил в сторону. Принюхался; полукругом подошёл к россиянке и требовательно посмотрел на неё.

Девушка рассмеялась. У неё ещё оставалось солёное печенье, купленное как раз для кормления местной священной живности. Разломив его пополам, она протянула ему кусочек. Он без тени сомнения схватил угощение и молниеносно сжевал. Потом попытался выхватить у неё из рук второй кусок.

– Не балуй, – она ласково хлопнула его по носу. К изумлению стоявшего рядом француза, олень немедленно вспомнил о хороших манерах – и вежливо дождался, когда ему протянут другую половину печенья.

– Всё, больше нет, – Ольга почесала его за ухом. Тёмно-карие глаза снова придирчиво обследовали её на предмет наличия угощения. Потом олень топнул копытом и направился к небольшой группе себе подобных, возлежавших на жухлой траве под деревьями.

Побитый им турист бумажной салфеткой размазывал по лбу кровь. Тем не менее вид у него был крайне довольный. Его спутники обменивались шутливыми замечаниями.

– Как тут мирно, – Ферье двинулся дальше, неожиданно впав в задумчивость. – Парки, храмы… Пруд Сарусава… А эти гуляки так беззаботны! Я бы не смог так…

– Я тоже, – Ольга опять одарила Ферье весёлой улыбкой. – Мне столько не выпить. Хотя они живут полной жизнью… по крайней мере, сейчас.

Он грустно вздохнул.

– Скажите, Мари, вы… всегда счастливы?

– Всегда, – кивнула она. – Подчас это нелегко, но я справляюсь.

– И так могут все?

– Конечно.

– Знали бы вы, как мне не хочется возвращаться.

Девушка покосилась на собеседника.

– Жан, вам ничто не мешает плюнуть на свой Альтаир – и остаться на Земле. Оборвать одну судьбу и начать новую. Махнуть рукой на здравый смысл, на связи и деньги, вообще на всё, – и поступить так, как требует сердце. Если бы царевич Сиддхартха был привязан к своему месту в обществе, он никогда бы не стал Буддой.

– Все так, но… максимум послезавтра мне придётся поехать в Осаку. Сказка закончится. Я позабуду и про Альтаир, и про Землю, – и займусь повседневной рутиной. Я постараюсь забыть и о той надежде на счастье, которую вы мне дали – ведь это обычная слабость. Меня сожрут живьём, если я её проявлю.

– Будет куда печальней, если вы её не проявите, – спокойно сказала Ольга. – Тогда вы обречены. Ваш единственный шанс состоит в том, чтобы остаться в сказке.

– Случайность? – переспросил Саннинмэ с мрачной издёвкой. – Не большая, чем падение Мацуситы со скалы. Вы проследили за нашими техниками?

– Да. Они беспрепятственно сделали всё, что им поручили. Наблюдение за перроном полностью восстановлено. Ничего подозрительного я не заметил.

– Похоже, приманка была слишком явной. Кто следит за камерами?

– Накагава и…

– Уберите их оттуда. Немедленно.

Тагучи не сумел сдержать удивления.

– Мне не нужны дальнейшие «случайности», – сухо пояснил Саннинмэ.

Коротко поклонившись, убийца набрал номер Накагавы. Гудки. Беззвучно выругавшись, он повторил звонок.

– Не отвечают. Позвольте мне проверить, в чём дело…

– Нет.

Тагучи молча ждал дальнейших распоряжений. Чем дальше, тем меньше он понимал, что происходит. После провала на киотском вокзале он ожидал сурового наказания. Но получил едва ли не повышение. Теперь босс постоянно держал его рядом с собой, хотя и запретил ему всякую самодеятельность. Он и мечтать не смел о такой возможности… хотя не исключено, что радоваться здесь нечему. Окончательно его участь прояснится после конца операции.

Но работать с Саннинмэ оказалось непросто. Он постоянно корректировал собственные приказы, изменял тактику в зависимости от ситуации, заставлял заниматься массой вещей, не относящихся к делу. Их действия выглядели не единым целым, а какой-то абсурдной мозаикой. Куда она заведёт?

Сейчас Саннинмэ всматривался в экран ноутбука. Его ноздри дрогнули, выдавая скрытую ярость.

– Они оба в инфекционной больнице. Их скрутило около часа назад. Симптомы похожи на тяжёлую форму дизентерии.

– Отравление?

– Разумеется. Хотел бы я знать, чего они умудрились нажраться. Это ещё не все хорошие новости, Тагучи-сан, – с нажимом продолжил он. – Иноуэ тоже в больнице – с переломом лодыжки и травмой шеи. А Ямасиро в реанимации. По данным «жучков», его прямо в квартире изорвал внезапно взбесившийся домашний бульдог. Отбиваясь, тот уложил его из разрядника, так что вопросы полиции неизбежны. На момент происшествия рядом не было никого постороннего. Остальные, кажется, ещё целы. Я велел им всем срочно собраться здесь.

Он пробежал пальцами по клавишам, и на экране компьютера появилось лицо. Человек был очень молод, но даже на фотографии от его бесстрастных глаз веяло смертью.

– В Японии не так много людей, способных устроить нечто подобное. Не его ли вы встречали в подвалах вокзала?

– Не знаю. Я не успел его рассмотреть.

– Запомните. Сделайте копию и покажите всем. То же самое касается фоторобота полицейского, с которым вы дрались.

– Кто он? – Тагучи кивнул на фотографию. И не опустил головы под испытующим взглядом.

– Когда-то его называли Вторым, – прозвучал ответ. – Он давно себя не проявлял. Я уже начал верить, что Футаримэ мёртв. Однако…

– А его настоящее имя?

– Несомненно, оно у него есть.

Тагучи проглотил следующий вопрос. Третий… Второй… От этой нумерации попахивало жутью. Уж лучше фальшивые имена, чем такое…

– Уцелевшая четвёрка будет ночевать тут до конца операции, – прервал Саннинмэ его размышления. – Не оставляйте их без внимания ни на секунду. Вы за них отвечаете. А сейчас мы займемся базовой схемой действий.

Закинув руки за голову, Тамура валялся на кровати. Сон не шёл. Он пробовал медитировать, но не сумел сосредоточиться. Такое случалось с ним едва ли не впервые. В сознании мелькали картины минувшего дня: беседа с разносчиком бэнто, бульдог, сорвавшийся с поводка, Кацумото с приманкой, тонкий прозрачный провод поперёк ступенек, хруст позвонков под пальцами, ужас и боль на лице жертвы…

Итак, он это сделал. И сделает снова, если понадобится. Не колеблясь, искалечит или убьёт указанного человека, не дав ему ни малейшей возможности защититься. Видели бы его коллеги!

«Ну и чем ты теперь отличаешься от тех, за кем охотишься?» – ядовито спросил себя инспектор. Тем не менее сожаления он не испытывал. Было отвращение. И… удовлетворение. Почему?

«Потому что я верю, – честно признал Тамура. – Пока ещё верю… учителю. Ошибаюсь я или нет?»

Сквозь размышления прорвалось чувство опасности. Не зажигая света, инспектор бесшумно поднялся и отошёл к стене, в тень холодильника, видавшего виды и довольно громко ворчащего.