Виктор Савельев - Звери и люди. «Звериные» истории на страницах газет. На медведя я, друзья, выйду без опаски…

© Виктор Савельев, 2019

ISBN 978-5-4496-4460-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Все мы живем в довольно опасном мире – и порой просто не осознаем это. Помню, как пару лет назад на Арбате молодые веселые ребята горланили под гитару на известный мотивчик «Если с другом выйду в путь, веселей дорога» залихватские куплеты:

Залихватский мотивчик не выходит из головы, когда слышишь эти «медвежьи истории», – они свидетельствуют, что «без опаски» недалеко ходит от беды. Несколько лет назад в уфимском зоовольере ребенок сунул руку между прутьями клетки погладить «доброго косолапого Мишу» – и ручонка мигом оказалась в пасти зверя. Мальчика, которому «Миша» сжевал руку, жаль до слез, он стал калекой, потому что по малости лет не понимал… Но уфимские травматологи и хирурги припомнят и ЧП со взрослыми людьми: с милиционером, который еще дешево отделался переломом скуловой кости; с мужчиной, которому медведь снес скальп…

Верстка публикации в газете «Русский обозреватель».

Месяц назад ( речь о 2000 годе. Ред.) страшный случай потряс небольшой город Аша в Челябинской области – здешнего охотника Зуфара Шарафутдинова, отца троих детей, задрал в лесу медведь. Ужасная история эта произошла в глухом месте, ночью, и продолжалась 18 часов подряд – ибо после нападения зверя на человека и нанесения неимоверных ран товарищ охотника тащил обезображенного друга к лесной избушке, затем добирался до ближайшего поселка почти 40 километров, звал мужиков с носилками и т. д. Но судьба сжалилась и под конец распорядилась благосклонно – человек не умер и с прокушенными конечностями, переломами и кровавыми ранами очутился в Ашинской больнице на операционном столе. Больше всего пострадало лицо.

– Я работаю шестнадцатый год, – скажет потом врач отделения челюстно-лицевой хирургии уфимской больницы №21 Ринат Гильмияров, срочно вызванный в Ашу с уфимским нейрохирургом Ринатом Рахматуллиным. – Но в таком состоянии лицо не приходилось видеть даже после автотранспортных аварий! Это были даже не куски лица, а просто что-то напоминавшее фарш, в котором не было даже каких-то лицевых структур. Тут же было решено оперировать – и лишь к концу многочасовой операции стали появляться какие-то контуры лица, можно было узнать, какого типа этот человек…

В общей сложности хирурги наложили свыше 200 швов. Помимо ран на мягких тканях были переломы основания черепа, верхней и нижней челюстей, скуловых костей, травматический шок и т. д.

Коллеги-журналисты постарались, расписывая ночную трагедию во всей красе – как Зуфар отбивался от зверя, схватив медведя за язык и молотя его ружьем по башке, как стрелял с залитыми кровью глазами… На самом деле, мы едва ли узнаем, как там и что было, кто там на кого нападал и кто палил в кромешной темноте пулями, хотя шел на боровую дичь, – слишком темное это дело, если учесть, что медведь переломил цевье ружья и невероятно тяжелым было состояние охотника для этих выстрелов. По рассказам друга Гоши, он якобы даже не выходил из лесной избушки и ничего не видел, а пострадавший от зверя Зуфар – с «шинированной» хирургами челюстью и трубочкой в горле – не скоро сможет (да и захочет ли?) заговорить. Вокруг этой истории, безусловно, много неясностей и слухов – поговаривают и о браконьерской охоте на медведя и что кто-то из охотников был не без грешка и, говорят, однажды убегал от охотоведа. Много неясностей и насчет пропавшего потом (или уже найденного?) медведя… Но эти слухи, думается, даже разбирать не след – человек заплатил страшную цену за выход с ружьем в лес, за свой охотничий инстинкт, столкнувший его с очень опасным зверем.

– После операции мы сразу предупредили жену Зуфара, – рассказывает уфимский врач Ринат Анисимович Гильмияров, – что теперь угрозу жизни в послеоперационный период представляет инфекция. Ее трудно избежать, если учесть, сколько часов и в каких условиях находился охотник с глубокими ранами от когтей и зубов медведя. Но по большому счету удалось избежать того, чего мы опасались: инфекция была, но не столь значительная благодаря массивной терапии и вовремя проведенным противоинфекционным мероприятиям…

В настоящее время Зуфар Шарафутдинов перевезен из Аши в 21-ю больницу Уфы. Мы побывали в ней как раз в тот день, когда больного, наконец, перевели из реанимации в специализированное отделение челюстно-лицевой хирургии, и поговорили с его лечащим врачом Натальей Алексеевной Гильмияровой – кстати, женой Рината Анисимовича, выезжавшего в Ашу оперировать Зуфара в тот памятный день 23 октября. И лечащий врач, и все специалисты отделения убеждены, что Зуфар пойдет на поправку: «Челюсти заживут, раны на лице заживут, через год можно будет думать о косметической операции». Но пока состояние пациента врачи называют тяжелым и морально трудным, тем более что один глаз охотника сохранить не удалось – его удалили уже в Уфе из-за сильнейшего воспаления оболочек глаза.

– Я думаю, что лучший психотерапевт для него сейчас его жена Расима, – говорит лечащий врач Наталья Алексеевна. – Она здесь от него не отходит, подсядет к нему: «Дети вот тебе письмо написали, говорят, что ты им дорог в любом виде. Хочешь, прочту?»

В тот день удалось поговорить и с самой Расимой, выглянувшей на минутку из палаты.

– Как он сейчас?

– Плохо спит, переживает. Я ему говорю: «Все равно, ты ведь из такой ситуации вылез! И здесь справишься». Он ведь вообще сильный мужчина, после укусов медведя сознание ни разу не терял, пока не довезли до больницы и не сделал наркоз. Как мы эту беду встретили? В общем-то паники не было – самое главное, жив остался, а остальное не имеет значения. Старшая дочь у меня говорит: «Ну, руки-ноги у него целы, позвоночник цел, какие проблемы?» Зуфар пока не хочет, чтобы дети – две дочери и младший сын – видели его в таком виде. Вы передайте в газете большое спасибо всем тем, кто нам помогал: особенно врачам, бригаде его сослуживцев из Аши – они для Зуфара кровь ходили сдавать. Век благодарна буду Василию Яковлевичу Алешкину, генеральному директору Ашинского пиролизно-химического комбината, – он немалые деньги выделил на лекарства для Зуфара, а сын директора Валерий, что работает в Челябинске, эти лекарства по всей области разыскивал. Ведь если бы тогда просрочили с медикаментами, лечение было бы намного трудней…