Игорь Соколов - Метафизика профессора Цикенбаума. любовный эпос

В награду за свои грехи
Просила дева ей поставить пять,
Профессор, опьянев, читал стихи,
Продолжая ее страстно целовать…

И в воде лаская ее грудь,
Проникал он сладко в естество,
– Лишь про пять не позабудь! —
Плавал шепот девы под листвой…

Цикенбаум смотрит в ночь за облака,
Где звезда одна отчаянно горит,
Дева вдруг лишилась языка, —
В зачетке пять по философии стоит…

Цикенбаум объелся порея,
Водку выпил, упал среди мглы,
А дева шептала: Скорее
Очнись и меня полюби!

Мы в озере будем купаться
В самой прелестной воде?!
Арнольд, пора просыпаться,
Чтоб быть в волшебной среде…

Очнулся, как и хотела
Вслед за нею в реку шагнул,
В камышах обняв ее тело,
Он тихо – блаженно уснул…

Всю ночь промаялась дева,
Прижав его к нежной груди,
И долго рыдала, и пела,
Чтоб смог очнувшись, войти…

И только под утро профессор
Наруках деву в чащу унес,
И водкой излечив от стресса,
Любил ее яро – до слез…

Цикенбаум сел на поезд,
На симпозиум летел,
Рой девчонок беспокоясь,
Его скрыл цветеньем тел…

Из купе по коридору
Тянется студенток полк,
И горят девичьи взоры,
Зная в страсти нежной толк…

Пассажиры обалдели, —
Это ж надо так любить,
Чтобы в каждом юном теле
Побывала его прыть…

Но спокоен наш профессор,
Его захватила блажь,
Правит доблестным процессом,
Завлекая дев в мираж…

Несется поезд в край далекий,
Профессор сам несется в рай,
И вздох пронзительный глубокий
Летит из дев в безумный май…

Цикенбауму на ушко
Дева шепчет свой привет,
Травка мягче, чем подушка,
Тьма приятнее, чем свет…

Зеркалом сияет речка,
Звезды с яркою луной,
Словно с пастухом овечки
Робко бродят над землей…

Птица в небе изумрудном,
Спят в блаженстве города,
Лишь профессор безрассудно
С девой в сладостных трудах…

Легкомысленно пылает,
Провожая в Вечность сны,
Плачет дева молодая,
Ощущая жар весны…

Упоительно прекрасны
Ее нежные уста,
Раскрывают образ счастья
В самых трепетных местах…

Цикенбаум связался с девою странной,
Вдруг студентка пришла гостьей незванной,
И перед профессором встав на колени,
Молила дать ей одного лишь вдохновенья…

Будто во сне она завожделела,
Вмиг раскрывая нежное тело,
Профессор смущен, – студентки не помнит,
Оценки не просит, но сладостно стонет…

Вся изогнулась знаком вопроса,
Профессор в постель завалил ее просто,
Зашевелились безумные тени,
Вкушая любовную связь с наслажденьем…

И так до утра они вместе кричали
Ворочаясь страстно в одном одеяле,
А утром несчастная просит оценку
По экономике, глупая детка…

Так я же философ, а не счетовод, —
Смеется профессор, держась за живот,
И плакала юная робкая дева,
Ему подарившая нежное тело…

Ночь бешеных ласк и пронзительных оргий,
Созданье чудесных фантасмагорий,
Конечно, была немного чуть странной,
Пока не раскрыла профессору тайны…

С тех пор они часто встречаются вместе,
Цикенбаум брильянты дарит невесте…

Однажды осенью, когда дождь льется грустно,
Цикенбаум в дверь услышал робкий стук,
Его волненье охватило, – буря чувства
Неслась от двери, где стоял далекий друг…

Волшебной женщины сияющий абрис
Сливался в памяти с неведомым искусством, —
Вдвоем пронзать пылающую высь,
Безумной встречей украшая всюду пустошь…

Как много лет прошло уже с тех пор,
Как изменились лица, но глаза
Несли в себе тоскующий обзор,
Того, что сделали земля и небеса…

Как будто в сказке дивные виденья
Их в сладострастный узел заплели,
Сном прошлого взлетали в высь мгновенья,
Возвращая свет пронзительной Любви…

Бутылка на двоих одна, как раньше,
Ознаменовав собою символ лучших лет,
Лишала жизнь и суеты, и фальши,
И упоительно несла их на тот свет…

Опять Цикенбаум поющий
С пьяной студенткой бредет,
Поет обо всем вездесущий