Игорь Филиппов - Маленький искатель приключений. Повесть о послевоенном детстве

Спиннинги работают.Поразбиравшись в надписях и наевшись кислицы, мы возвращаемся в лагерь. Там всё уже разложено, отцы сидят с удочками на берегу, Сашкины сёстры купаются и сильно визжат, а мамы и бабули что-то готовят у костра, отдыхают и беседуют. Мы с Сашкой отыскиваем свои спиннинги и, ухватив у бабуль по куску хлеба и по варёному яйцу, снова смываемся подальше, чтобы всласть опробовать новые снасти. Позавтракавший и поэтому довольный Рекс увязывается за нами.

Когда наши отцы первый раз увидели спиннинги, они нам ничего не сказали, только переглянулись. И даже улыбаться не стали. Неужели они совсем не поверили в наши снасти? Так, размышляя, мы подходим к большому заливу, заросшему кувшинками, кугой, рогозом и стрелолистом. Среди водных трав виднеются прогалины чистой воды, куда мы и собираемся делать первые забросы. Берега залива чистые, без ивняка, который сильно нам помешал бы.

Выбрав по прогалине, мы начинаем. Сначала получается не очень хорошо: то леска зацепляется за какой-нибудь винтик и запутывается, то гвоздь, которым прикреплена катушка, расшатывается. Но потом всё налаживается, и наши забросы делаются лучше и лучше. Вот только никак не можем приноровиться к подводным травам; при каждом забросе большие пучки трав тащатся за блесной, и хищные рыбы не могут схватить блесну.

Первый успех приходит к Сашке. Он ухитряется провести блесну без травы, и на неё цепляется окунь. Не очень большой, но мы так довольны, что пляшем вокруг рыбёшки какой-то бешеный индейский танец!

Моя блесна зацепляется за подводную корягу, и приходится лезть в воду. Неглубоко, поэтому не страшно. Да и Рекс рядом хлюпает по мелкой воде. Подбредя к коряге, по натянутой леске продвигаю пальцы в воду и веду к застрявшей блесне. На берегу Сашка удерживает удилище в натяг. Дотянувшись до блесны, кричу Сашке, чтобы он маленько отпустил леску, иначе мне не отцепить. Потом бросаю вызволенную блесну в воду, а Сашка наматывает леску и вытягивает. В этот момент замечаю какое-то движение под корягой, в её тени. Немедленно запускаю туда руку и… вылавливаю огромного рака, который тут же пребольно вцепляется острой клешнёй мне в палец. Хочется заорать от боли, но терплю.

Суматоха с родственниками.Вот с такими трофеями – окунем и раком – возвращаемся в лагерь. А там суматоха: приехали родственники из Ленинграда. Мы их ждали на следующей неделе и готовились, но так получилось, что они «сорвались» раньше. «Сорвались» – это выражение дяди Толи Титаренко, который женат на моей двоюродной тёте Жене. Мы с Сашкой решаем попозже выяснить у дяди Толи, откуда они «сорвались». Родственники приехали не одни, а со взрослой дочкой Людмилой. Привез их на озеро друг брата Олега – Володя Озеров. Он тоже курсант, но уже третьего курса, и в этот день – когда приехали родственники – дежурил в училище. Володя хорошо знает озеро, вот поэтому его и отправили вместе с родственниками к нам. Володя с повязкой и пистолетом в кобуре на боку. Привёз он наших родственников на училищном дежурном «газике».

По пути Володе, совершенно вдруг, так начинает нравиться Людмила, что он напрочь забывает про службу. И не хочет возвращаться на службу никогда, пока отец не приказывает ему сделать это немедленно. Мы с Сашкой, когда разбираемся в обстановке, хихикаем и обзываем Володю и Люду «женихом и невестой – тили-тили тестом». И все за нами начинают гоняться, а Людка заявляет родителям, что она не может даже минуты находиться рядом с такими придурками, как мы, и чтобы родители немедленно её увезли в Ленинград. Но никто её увозить не собирается, а все улыбаются, и говорят, что «это судьба». Володя нас отлавливает и уволакивает подальше в кусты, где, совершенно неожиданно, дает нам выстрелить по разу из пистолета «ТТ». За то, чтобы мы больше не дразнились. И мы обещаем, и с радостью выстреливаем вверх, в крону большой берёзы, где сидят вороны и сороки. В птиц мы не попадаем, и от выстрелов они с карканьем разлетаются, а на грохот прибегают наши с Сашкой отцы. И дают нагоняй Володе, но не сильно. Отец приказывает патроны списать, а Володе немедленно убираться в училище. Так мы с Сашкой первый раз стреляем не из мелкашечного револьвера, а из боевого пистолета «ТТ», и нам совсем не страшно.

Володя убирается на «газике» в училище. Суматоха мало-помалу затихает, все садятся, выпивают и закусывают. Сашкины сестры уводят взволнованную и раскрасневшуюся Людмилу купаться, а взрослые тихо переговариваются. Моя бабушка часто повторяет слова «прекрасная пара», а отец не сердито обзывает бабушку «свахой и «сводней». И мы с Сашкой понимаем, что это про Люду и Володю.

Вот это рыбак!От души пообедав и наговорившись, дядя Толя с довольным видом разматывает длиннющую удочку и направляется к озеру. Двигается он медленно по причине огромного живота, который делает нашего родственника чрезвычайно важным. Заметив такой живот, мы с Сашкой сразу же даём дяде Толе прозвище «Пузан». В одной руке у него раскладное кресло и мелкоячеистый садок под рыбу, в другой – удочка. Мы идём следом. Нам очень любопытно, как Пузан дядя Толя ловит, потому что слывет он выдающимся рыболовом. Удобно устроившись в раскладном креслице, дядя Толя величаво отбирает у нас банку с червями, торжественно выуживает из неё толстыми пальцами самого жирного червяка, всячески его вертит и рассматривает, как озёрный рак, потом насаживает на крючок, со всех сторон оплёвывает и, наконец, забрасывает. Все его жесты замедленны, плавны, закончены, и – по-своему – очень красивы. Убедившись, что поплавок-гусинка встал, опытный рыбак… мгновенно засыпает. Над тихим озером раздаётся мощный храп. Мы с Сашкой совершенно поражены, и растерянно переглядываемся. Потом тихо уходим, чтобы не разбудить ленинградского гостя.

Когда же мы через пару часов возвращаемся с проверкой, то поражаемся и удивляемся еще больше. Дядя Толя по-прежнему мирно спит, а в садке у него плещется рыба! И очень много! Стараясь не разбудить удачливого рыбака, подтаскиваем садок к берегу и смотрим. Тут же, как только раздается плеск, Пузан мгновенно просыпается и помогает нам вытащить тяжелый садок. Чего в нем только нет! И окуни, и крупные подлещики, и плотва… Но особенно красив огромный коричневато-золотой линь, нехотя разевающий круглый рот. Дядя Толя, чуть шевеля губами, свысока объясняет нам, мальцам, что только с линем ему пришлось по-настоящему повозиться, а остальная рыба – так, мелочёвка. Однако эта мелочёвка тянет, после отцовского, обязательного взвешивания, на целых пять килограммов. Да еще линь полтора. Получается, что Пузан дядя Толя всего за два часа поймал с берега шесть с половиной килограммов рыбы и чудесно при этом выспался! Вот бы нам с Сашкой так научиться! Правда, как тут можно уснуть, если рыба клюет как бешеная…