Дина Крупская - МРНЫ (почти правдивая история)

– Пфф! – Недовольный рыскал по кухонным шкафчикам, гоняя моль. Презрительно скосил глаза на бутербродного монстра… И, не устояв, сдал позиции: – Ладно, давай. – Взгляд его потеплел.

Последовала повторная процедура, и на стол с тяжеленьким стуком лег бутерброд-близнец. О боги.

Они по-хозяйски закусили, аж постанывая от удовольствия. Что меня поразило – Виноватый аккуратно смел со стола крошки в ладонь и бросил их в рот. Какое-то издевательство. Мог бы хоть малость оставить. Это моя работа – остатки со стола прибирать.

Тут в замке зацокал хозяйский ключ, но не смог повернуться. Не знакомые с замком гости заперли дверь так, что снаружи ее не открыть.

Я представила, как Борода стоит и тупо смотрит на дверь. Переваривает информацию. Вот его кожа на лбу чуть подалась вверх, собравшись складками. Брови встали домиком, губы оттопырились в непроизнесенном восклицании. Кажется, у старушки я пересмотрела мультиков. Телевизор у нас не выключался целыми днями.

– Маша? – улыбнулся его голос с лестничной площадки. Картина в моем воображении дополнилась облачком с большим знаком вопроса.

Иногда люди бывают поразительно глухи к голосу разума. Как бы она вошла-то, хозяин?

Воры в кухне замерли. Недобрая тишина наполнялась угрозой.

– Боюсь-боюсь! – жалобно пискнул из комнаты Лев Мася.

– Кто там? – Борода приник к двери. – И как вы вошли?

– Ему что, интервью дать? – шепнул Недовольный. – И чего он не входит?

– Я ж говорил: хитрый замок, от воров. – Виноватый подкрался к двери и смотрел в глазок. – На полтора оборота изнутри запрешься – в квартиру не войдут. А если снаружи на два оборота дверь закрыть – из квартиры никто не выйдет. Теперь он не войдет.

– Тогда валим отсюда, – сказал Недовольный, но остался в кухне. – Нет, стой. Он же у двери стоит? Увидит нас, потом опознает.

– Ментов сейчас вызовет, небось. Или соседей позовет. Пока что-то не спешит, – ухмыльнулся Виноватый. – Стоит, тупит, по карманам рыщет. Телефон, что ли, дома забыл.

Недовольный в это время тоже задумался. Он смотрел на открытый ящик с поварешками, лопатками – и ножами. Я почувствовала, какие образы вертятся у него в уме, и от ужаса у меня онемели ноги. Все четыре.

Их было двое, крупных, мускулистых, как боксеры на ринге, в крошечной кухне они заняли все пространство между окном и стиральной машиной. Борода, и без того не великан, рядом с ними показался бы тщедушным пятиклашкой-очкариком.

– Эй, – громко сказал собственной двери наш глупый хозяин, – я милицию зову.

– Хватит разговоров! – шепотом рявкнул Недовольный напарнику. – Выходим! – и потянулся к ножу.

Я оказалась в очень выгодной позиции – сверху. Зашипела, ощерилась и прыгнула ему на голову. Недовольный, круша стол и стулья, слепо метался по кухоньке, пытаясь меня отодрать, но я только глубже загоняла когти в кожу.

– А-а-а-а! – выл он.

Виноватый стоял болван болваном. Мало найдется смельчаков, чтобы подойти к шипящей петарде. Заслышав звуки борьбы, хозяин наконец бросился звонить в двери соседям. Недовольный долбанул меня о холодильник, с него посыпались магниты. Удар на миг оглушил, я не удержалась, свалилась и снова заскочила на шкаф.

Поглядим на результат.

Недовольный смотрелся плоховато. По шее и прижатым к лицу рукам стекали струйки крови.

– Мася, – позвала я через Портал, вылизывая бок.

– Ёшка, ты меня слышишь? И я тебя.

Он мгновенно подключился к моей волне. Молодец. Талант. Но все же не мог не озвучивать речь. Из-под кровати в спальне доносились его истеричные помрякивания. Кошки не умеют говорить шепотом. Но в них регулируются громкость и частота.

– Ужыс. Я подглядывал. Как ты его, а! Я бы не смог, это же всё-таки люди.

– Я видела, как они едят. Не очень-то они люди.

По тому, как человек ест, можно о нем многое сказать. Борода, к примеру, залезает на табуретку, поджав под себя ноги, и держит ложку в кулаке. А когда отправляет ее в рот, каждый раз поднимает брови. Так, наверное, едят гномы и домовые. У нашего хозяина очень детская душа.

Виноватый сказал виновато:

– Нам крышка. Там уже полна лестница соседей.

– Будь что будет. Но сперва я оторву башку этому котяре, – сказал голос Недовольного.

– Боюсь-боюсь! – услышала я мрявк рыжего.

– Сиди где сидишь, – крикнула я мысленно. – Он не тебя имеет в виду!

Но Мася в панике не услышал и метнулся в коридор, к незастегнутой Витиной черной сумке, куда воры сунули ноутбук. Это было Масино любимое развлечение – прятаться в эту сумку. Миг – и отработанным движением красавчик втек внутрь. Последним отчаянным рывком втянулся лоскут хвоста. Кот сложился, сдулся и затих.

Недовольный взял швабру, подвинул к шкафу табурет и полез на него. Что же делать? Я поначалу заметалась, но моментально успокоила ум, сосредоточилась. Ха! Проще отварного минтая. Форточка!

Со шкафа на холодильник, с холодильника на форточку, удар лапой – и сетка повисла дохлой крысой на одной кнопке.

Из окна второго этажа через козырек подъезда я молнией ударила в землю и юркнула под белую машину, припаркованную рядом с крыльцом. Сверху, с днища машины, на меня капала черная жижа. И все же я ликовала! Если тебя загнали в тупик, доверься Великому потоку событий и жди: решение придет само.

Из окна ошалело смотрели две рожи, одна располосованная, другая просто противная. Вдруг створки распахнулись. Что они делают? Решили гнаться за мной? Или я подсказала им выход?

– Сумку прихвати. Хоть шерсти клок с этого козла.

Пострадавший первым тяжело приземлился на козырек. Виноватый на швабре протянул сумку Недовольному, потом спрыгнул сам. Знали бы они, сколько там шерсти. Не клок, а целый стог.

– Мася! Выпрыгивай!

Он меня не слышал, оглох от страха.

Бандиты тем временем кое-как переправились на твердую землю. На их счастье, темнело в середине дня, в квартирах горел свет, и что делается на улице, жильцам было не видно. Они торопливо подошли к машине, под которой я тряслась от холода, сырости и возбуждения. Неужели Недовольный будет продолжать преследование? Какая глупость. На открытой местности он меня ни в жизнь не догонит.

Но нет. Я ошиблась, они не за мной шли. Виноватый, держась за расцарапанную рожу, сел на заднее сиденье белой машины. Недовольный кинул следом сумку и, примяв ее, плюхнулся рядом.

– Чухлинка, – услышала я. Видно, так звали водителя. Странное имя, если спросите мое мнение. – Гони!

«Гнать» пока не получалось. Дело в том, что узкая дорожка вдоль дома кончалась тупиком и стоянкой. Развернуться на том пятачке было невозможно, и если машины подъезжали передом, то выезжать на широкую дорогу приходилось задом.