Марал Хыдырова - Нереальное приключение Алеты

– Ваших собак застрелили? – прямо спросила она у Лодочника.

– Да, – Лодочник поник головой и вытер слезу, упавшую на щеку, – я их сейчас хоронить ходил.

– Одна собака была тяжело ранена? – опять обратилась она к бедному Лодочнику, вспомнив про вой, который доносился ночью после выстрелов.

–Да, – ответил удивленный Лодочник, а откуда тебе это известно?

– Я ночью слышала крики, выстрелы и вой.

– Почему ты мне ничего не сказала?! – воскликнул Элисадр.

– Да я к утру уже все забыла, а сейчас, слушая ваш разговор, вспомнила про то, что просыпалась от странных звуков, – ответила Алета, покачивая малыша. К слову сказать, на руках у Алеты он успокоился и уже начал играть с ее волосами.

Лодочник оглянулся по сторонам:

– Пойдемте в дом, что мы на пороге стоим.

Он усадил ребят к столу, предложив сока этьмачи.

– Скажите, кто этот Дандроэлл и почему он такое натворил?

– Ты, видать, нездешняя, мало что про нас знаешь, – предположил Лодочник, не мигая глядя на Алету.

Тут вмешался Элисадр:

– Это – Алета. Сейчас мы с ней направляемся в Недрон, к ее отцу.

Лодочник уважительно посмотрел на Алету.

– Несколько лет назад местный житель Дандроэлл, которому не давала спокойно жить слава и сила Недрона, стал подбивать народ к смуте, – начал он. – На всех углах он кричал о том, что Недрон, раз он примыкает к Лундшиву, только наш, и все его богатства принадлежат только жителям Лундшива. Он требовал выгнать из Недрона всех прибывших, закрыть портал и продавать возможность жить и работать в Недроне за большую плату.

Но ему не удалось вызвать смуту, потому что в древних рукописях говориться о том, что Недрон не может принадлежать кому-то, это край мудрости и знаний, и он должен быть открыт для каждого, кому дано впитывать в себя премудрость Вселенной. Жители Лундшива всегда чтили древние письмена и отказались помогать смутьяну. Тогда Дандроэлл, найдя себе сторонников, решил силой закрыть портал и захватить Недрон. Его намерение стало известно старейшинам. Дандроэлла и его бандитов схватили и выслали из Лундшива, строго запретив возвращаться.

– И вот, он вернулся, – сказал Элисадр поникшим голосом, – значит, жди беды.

– Ерунда, – воскликнула решительно Алета, – старейшины снова его схватят, и, может, даже посадят в тюрьму, раз по-другому он не понимает! Нам надо срочно ехать в Недрон и предупредить всех!

– Да, это правильное решение, но будьте осторожны, – Лодочник тяжело вздохнул, – на этот раз Дандроэлл подготовился основательно: прихватил с собой оружие и боеприпасы для взятия Недрона. Он украл у меня шесть лодок и поплыл в сторону Старого колодца. – Лодочник посмотрел на малыша, который уже спал, уютно устроившись в теплых объятьях Алеты. – Слушайте, вы же едете в Недрон, возьмите его с собой! – вдруг сказал Лодочник, указывая на карапуза. Наша соседка, его мать, оставила его мне, а сама уехала навестить мужа – он рабочий в Недроне. Но мне сейчас необходимо двинуться в путь – старейшины Лундшива должны знать, что Дандроэлл вернулся и затевает неладное. Моя жена на месяц отправилась погостить к своим родственникам, поэтому, я ума не приложу, что мне делать с малышом. А в Недроне вы передадите его родителям.

Элисадр попытался возразить, ведь ребенок – это очень хлопотно, но Алета, прижав малыша к груди, дала решительный ответ: – Да, мы возьмем его с собой! А как его зовут?

– Патерис. Он славный мальчуган, и не принесет вам много хлопот. Я дам вам в дорогу воды, лепешки, сухое молоко и яичный порошок и за лодку плату не возьму. Да еще два теплых пледа и коврик от меня.

Элисадру такая перспектива понравилась.

– Тогда по рукам!

Элисадр, Алета и Патерис отплыли сразу же: загрузив в лодку воды и провианта на сутки пути по реке. Элисадр сел на весла, Алета с ребенком у кормы.

– Плыть на лодке – большое преимущество, – рассуждал Элисадр, – вид открывается очень красивый. Можно смотреть одновременно, что происходит на одном берегу и на другом тоже.

Природа, действительно, была живописна, по берегам вдоль реки росли низкие кустарники и цвели диковинные цветы. Среди этой зелени разгуливали чудные животные, которых Алета никогда в своей жизни не видела. Она наслаждалась пейзажами и в промежутках играла с Патерисом. Мальчуган, действительно, оказался на редкость добродушным и веселым, и за короткое время Алета очень к нему привязалась.

Течение реки было спокойным и ровным, вода бежала не быстро и не медленно. Весла в крепких руках Элисадра безмятежно входили в воду и также из нее выныривали. Вдруг резкий толчок в дно покочнул лодку. Алета одной рукой вцепилась в борт, а другой пыталась удержать Патериса. Лодку сильно накренило, Элисадр делала все, чтобы восстановить равновесие, но второй толчок опять раскачал лодку.

– Что это, Элисадр? – кричала Алета, не понимая, что происходит.

– Это крупная рыба прошла под нашей лодкой, – в ответ ей крикнул парень, пытаясь веслом нащупать рыбий хребет. Но видимо гигантская рыбина собиралась поиграть с лодкой, поэтому третий толчок был ощутимее первых двух. Патерис, выскользнув из рук Алеты, плюхнулся в воду. Издав истошный вопль, Алета, не раздумывая, нырнула за ним.

Не найдя на поверхности воды ни Алеты, ни ребенка, Элисадр нырнул следом. А в глубине воды происходило следующее. Как только Алета оказалась в воде, она топором пошла ко дну: плавать она не умела. Уйдя под воду, она запаниковала, воздух в легких вот-вот закончится. Она вспомнила, что где-то читала, когда тонешь, надо прижать коленки к груди, и вода сама вытолкнет тебя на поверхность. Она сгруппировалась, и ее выбросило на водную гладь, как пробку от шампанского. Оглядевшись, она снова нырнула и открыла под водой глаза. Недалеко от себя она увидела ножки слабо барахтающегося ребенка. Алета вдруг поплыла. Она не ожидала от себя такой прыти, но она поплыла как торпеда. Она чувствовала, как будто какие-то большие крылья подхватили ее и мчат сквозь толщу воды. Подплыв к Патерису, она ухватила его за ворот рубашонки и рванула вверх. Сил у нее практически уже не оставалось, как вдруг она ощутила крепкую руку, выносящую ее из воды. Это подоспел Элисадр. Все трое благополучно возвратились в лодку, правда, Патериса надо было привести в чувство, он успел наглотаться воды.

Как и обещала старушка–закройщица, одежда Алеты, побывав в воде, никак не пострадала. Капли, струились с нее, как с гуся вода, и через пару минут, Алета была абсолютно сухая, не считая волос. То же было и с Элисадром. Они оба решили, что нужно причалить к берегу подкрепитьс и отдохнуть.

На берегу они разожгли небольшой костерок, в котелке развели и вскипятили сухое молоко, пожарили смесь из яичного порошка. Лепешки разломали на части и смаковали, попеременно окуная то в импровизированную яичницу, то в молоко. Патерис очень устал, и теперь спал, свернувшись калачиком на расстеленном перед костром шерстяном коврике.