Сергей Петросян - КАLЕВАЛА. ЭКШН-ПОВЕСТЬ

– Gruetze .

– Gruetze , – ответил Кирилл и поспешно стал вытирать залитое слезами лицо.

«Это от кашля», – уверил он себя. По опыту предыдущих расставаний знал – нельзя давать себе расклеиваться, иначе астма и депрессия не позволят гнать девятьсот километров по автобану, а паром в Травемюнде ждать не станет. «В стрессовой ситуации старайтесь выполнять привычные действия…» – вспомнил он наставление для солдат НАТО, которое когда-то изучал на военной кафедре. Снял куртку, аккуратно сложил её на сиденье. Дорогу до границы с Германией и далее, через Гамбург до Любека, он знал наизусть, но все равно ввел в навигатор пункт назначения. Положил в бардачок плитку шоколада и влажные салфетки для рук. Пристегнулся, завел двигатель. Заметил на левом зеркале мутные следы от высохших капель воды. Опустил стекло и устранил непорядок кусочком замши. Поднял стекло. Спохватившись, настроил климат-контроль на пару градусов ниже, чтобы не клонило в сон. Старательно выбрал диск в дорогу – не усыпляющую тягомотину и не отвлекающий хард. Хосе Фелисиано маслом полился на натянутые нервы… «Аранхуэзский концерт». Кашель больше не мучил, дрожь в руках прошла. Все – можно ехать. Похвалил себя за самообладание и включил заднюю передачу. Неожиданная судорога скривила лицо. Закрыл глаза и, прижавшись лбом к коже руля, завыл. Страшно, по-волчьи…

* * *

Швейцарский автобан мало чем отличался от немецкого. Цены на заправках во франках и максимальная скорость 120 – вот и вся разница. Но даже на свободных от ограничений участках Германии Кирилл ставил круиз-контроль на «пенсионные» 125 и никогда не занимал левый ряд.

Размеренная езда не мешала думать и существенно экономила топливо. Он без сожаления смотрел вслед обгонявшим его с низкочастотным воем спорткарам и натужно ревущим семейным седанам. И немцы, и швейцарцы предпочитали машины приличных марок, но в «спартанской» комплектации и с небольшими моторами. Их нерастраченная любовь к скорости после городских 50 км/ч вырывалась из выхлопных труб утробным « слабо-о-ó ?» Проехал безлюдный в утренние часы таможенный пост на выезде из Швейцарии, на круге выбрал направление на Штутгарт, но через пару километров повернул направо, к знакомому магазину Aldi.

После швейцарских заоблачных цен все здесь казалось бесплатным. Курс рубля, урезавший зарплату Кирилла почти вдвое, сделал из него рачительного хозяина – «корзину холостяка» он старался наполнить здесь. Мюсли, сыровяленая колбаса, сыр, испанское вино, таблетки для посудомоечной машины, дезодорант, фрукты в фанерных ящичках – все это стоило значительно дешевле, чем в родном Питере.

Тележку он заполнял автоматически, по ставшему привычным перечню. У прилавка с детскими игрушками опять стало предательски дергаться лицо. Отвернулся и, забыв положить в тележку часть обычного ассортимента, зашагал на кассу.

На улице, жмурясь от зимнего солнца, успокоился. Аккуратно переложил покупки в машину. Сыр, колбасу и сосиски – в бокс на крыше, бакалею и хозтовары – в багажник. Встав на цыпочки, дотянулся до крышки бокса и потянул ее вниз. И тут же момент ощутил сильный удар в напряженное бедро. Чуть не упав от неожиданности, он схватился за дверцу и повернул голову.

– Простите, пожалуйста! – худенькая девчушка в короткой черной куртке и обтягивающих джинсах дергала на себя тележку, доверху набитую пакетами и бутылками, но вставшее поперек колесо прочно застряло между тротуарными плитами. – Я, похоже, каблук сломала, вот и не удержала эту телегу…

Собранные в пучок темные волосы и мужские очки-авиаторы делали ее похожей на японского тинэйджера из какой-то серии «Форсажа».

– Ничего страшного, – улыбнулся Кирилл, – давайте я вам помогу.

С трудом приподняв переднюю часть тележки, он освободил колесо и с натугой покатил ее за ковылявшей на одном каблуке незнакомкой. Неожиданно она всплеснула руками и повернулась к Кириллу. При этом он чуть не сбил ее с ног, с трудом остановив свой груз.

– Ой, я только сейчас поняла, что вы по-русски говорите! – воскликнула она. – Так у вас и номера питерские! Вы здесь в гостях?

– В общем, да… – неопределенно ответил Кирилл. – Уже еду домой.

– И я домой. Я тоже из Петербурга. Еду на паром в Травемюнде, а здесь у друзей гостила две недели. Вот – вкусняшек всяких накупила. И себе, и маме, и подругам… Меня Лариса зовут.

– Кирилл, – буркнул он, слегка ошалев от ее напора.

Минут пятнадцать они укладывали покупки в крохотный багажник Mini, уже и так забитый пакетами из модных магазинов. Часть бутылок пришлось разместить на полу между сиденьями. Лариса сняла сапоги и переобулась в новенькие кроссовки. Попутно заставила Кирилла продиктовать свой номер телефона и сразу же набрала его: «Запиши мой». Когда они успели перейти на «ты» он даже не заметил – говорила в основном она, ему же оставалось только поддакивать, собирая пазл из пакетов, мешочков и бутылок так, чтобы закрылась крышка багажника. Попутно Лариса выяснила, что до Хельсинки они плывут на одном пароме и предложила ехать «караваном». Кирилл категорически отказался, сославшись на дела по дороге. Перспектива отслеживать новую знакомую в зеркале заднего вида или гнаться за ней в потоке его совершенно не прельщала. Пробормотав: «Увидимся», он вернулся, наконец, к своей машине. Защелкнув клипсы, запер бокс на ключ и, махнув Ларисе на прощанье рукой, двинулся не в сторону трассы, а в направлении центра городка. Другого способа отделаться от навязчивой попутчицы ему в голову не пришло.

Из-за светофоров и небольшой пробки на выезде он выбрался на автобан минут через двадцать. Педантичный навигатор показал новое время прибытия в пункт назначения – встреча с Ларисой и поездка по городу отняли у него почти сорок минут. «Придется поднажать», – с раздражением подумал он.

Его привычка делать все по заранее составленному плану очень смешила Галину в начале их совместной жизни, а в период кризиса отношений стала вызывать плохо скрываемое раздражение. Кирилл пытался изображать безалаберность, но это плохо у него получалось – все равно в голове тикали невидимые часы-органайзер. Вот и сейчас необходимость увеличить скорость и сократить время на обед в придорожном ресторанчике под Франкфуртом вызвала приступ злости в адрес бестолковой девицы на красном Mini. «Худая и глупая, – вынес он свой вердикт. – И машина дурацкой расцветки – с британским флагом на крыше».

Требовалась небольшая встряска – надо было погасить раздражение, чтобы сосредоточиться на дороге. Скосив глаза, порылся в бардачке и выудил древний диск Nazareth. Не глядя, затолкал его в плеер и нашел нужный трек. Зловеще улыбаясь, прослушал вступление и синхронно с солистом заорал: « Sent a telegram today! Tomorrow you’ll be on your way – could be Memphis or L.A. …»