Юлия Леонтович - Легенда белой голубки. Книга I

– Я рад нашему знакомству, хотя и такому необычному.

– Порой обстоятельства просто складываются так, как нужно.

– Хочешь сказать, наше знакомство было предопределено заранее?

– Сам думай, – наверное, я покраснела от смущения, и зачем я только это сказала. – А что относительно тебя, незнакомец? – меня манил интерес.

– Я по-прежнему остаюсь без ответов, – подмигнул он. – Без твоих ответов.

– Я предупреждала, – за разговором я потеряла счет времени, и следующий раз к окну обернулась по своей инициативе. Темные краски упали на город, это был вечер.

Кажется, занятия закончились уже так давно. Меня повлекли за собой раздумья. Видимо, это не осталось незамеченным, и последовавшие в мою сторону вопросы подтвердили это, вернув меня в реальность.

О чем я думала. До самого вечера мы провели время вместе, но были незнакомыми друг другу. Я не могла дать этому здоровое объяснение, но думаю, будет справедливо сказать, что даже некоторые мои знакомые были для меня более чужими, чем этот парень после нескольких встреч и пару часов общения.

Впервые за достаточно долгое время я смогла забыть обо всем, даже не задумавшись об этом. А еще мои чувства, одновременно, они были не свойственными мне и такими родными.

Я чувствовала легкость и непринужденность, свободу. Я была рада, что в этот день не встретила Эзру в пабе, но увидела Соула. Они разительно отличались друг от друга. Тогда как от Эзры исходила брутальность и страсть в прямом смысле этого слова, а также немного наглости и своеобразной грубости, то Соул излучал радушие и приветливость, в нем была гармония и чувствовалась невинность.

– Все в порядке? – приятный голос вернул меня в сознание.

– Прости, я задумалась.

– Я утомил тебя своими вопросами? – в голосе звучала забота.

– Ты помог мне забыться.

– Прости за недоразумение на причале и за разговор между мной и Эзрой, тогда ты ушла сама, это было небезопасно, учитывая ночь, – продолжил он. – Получилось действительно нехорошо.

– Это в прошлом, – его не хотелось ворошить. – Я рада, что ты вмешался.

– Ты уверена? – его голос имел странное свойство, скорее это было подвластно его обладателю. И заключалось оно в умелом обращении не одними только эмоциями, но тоном, говорившим о том, что его владелец желает преподнести в разговоре, а что предпочитает спрятать от других.

– Больше, чем когда-либо в жизни, – моя искренность говорила сама за себя, порой забывая меня об этом спросить.

Он улыбнулся моему ответу. В свою очередь, мне оставалось только догадываться, что предполагала собой его улыбка.

– Благодарю, – всего мгновение тишины, но я успела соскучиться по его голосу.

– За что? – не понимая, переспросила я.

– За сегодняшний день.

– Взаимно.

– Мне действительно хотелось сказать это.

– Тяжелый день?

– Ты не будешь возражать, если я провожу тебя домой? – спросил он.

– Хорошо.

– Ты готова? – спросил он.

– Да.

Мы вышли из студенческого паба, и спустя считанные минуты меня начала охватывать дрожь. На улице похолодало, погода изменилась, и мое пальтишко не могло согреть меня настоящим зимним вечером.

«Куда делась утренняя погода???»

Шел снег, снежинки падали одна за другой. Это было впечатляюще и холодно.

– Ты замерзла? – он разволновался.

– Немного, ерунда, – заверила я его.

– Нет, это не мелочи, – в голосе появилась озадаченность. – Прислонись ко мне, – сказал он, но я не предприняла никаких действий, продолжая уверять его, что со мной все хорошо. Не слушая меня, он первым обнял меня. Я ощутила пряный и сладостный аромат корицы, и прислонилась к нему сильнее, продолжая с нетерпением вдыхать его благоухание.

– Действительно, так лучше. Ты теплый, – едва вымолвила я, содрогаясь.

– А ты холодная. Не боишься простудиться? – недовольно промолвил он.

– С тобой – нет, – он улыбнулся в ответ, а я, в ожидании такси, продолжала довольствоваться его объятиями, стоя неподвижно. Я не желала оступиться и малейшим шагом, таким образом лишиться его.

Беспроглядная метель набирала свои обороты, из-за чего улицы становились практически непроглядными. Но уже за несколько минут вместо ожидаемого нами такси я наблюдала нечто непримечательное ввиду непогоды и весьма неоднозначное. Что я и попыталась разглядеть в дальнейшем, но усиливающаяся метель только доставляла неудобство и проблематичность видеть что-либо вообще.

Сокращающееся между нами расстояние больше не оставляло сомнений, и уже в следующее мгновение тишина вечернего неба Лондона была нарушена громким скрежетом ворона. Он летел невысоко, и потому я видела его подавляющих размеров формы. Его окрас воспроизводил устрашающий эффект, он был черен, как непроглядная тьма.

– Смотри, – обратилась я к Соулу, – какой жуткий ворон, – но к этому времени он пролетел над нами, и вскоре от него не осталось и следа. Только далекое эхо его граянья продолжало сотрясать воздух. Но еще недавнее видение вороной птицы в воздухе продолжало вызывать у меня порядком неприятные ассоциации, не говоря о нападении ворона в моем видении.

Всего парочка снов и видений, а я больше не могла смотреть на воронов с былым спокойствием. Во мне что-то изменилось, и в первую очередь, это их восприятие.

– Вот и такси, – заговорил Соул, открывая дверцу автомобиля. За пристальным наблюдением ворона я не заметила, когда Соул поймал такси. – Садись в машину, – его голос резко изменился, в нем ярко выразились нотки жесткости и небывалой серьезности.

– Что случилось? К чему такая спешка? – в недоумении спросила я.

– Пожалуйста, быстрее садись в машину, – практически скомандовал он.

– Ладно, – согласилась я, исполняя приказ. Мое недоумение не покинуло меня и на заднем сидении черного лондонского кеба, являющегося одной из достопримечательностей столицы. Он немедля сел возле меня.

– Ты едешь сейчас домой? – его тон не терпел ожидания и требовал сиюминутного ответа.

– Верно, в Ноттинг-Хилл, – протараторила я, и авто тронулось с места.

– Ты объяснишь мне к чему такая спешка? – в негодовании попыталась выяснить я. – Откуда это внезапное рвение уехать?

– Мне показалось, ты замерзла, и будет лучше, если ты быстрее сядешь в машину, – по-прежнему напряженно, но уже с большей легкостью ответил он.

– И все? – с сомнением спросила я.

– И все, – его тон вернулся в былую форму.

– Ты всегда уделяешь так много внимания подобным мелочам?

– Это не мелочь. Ты ведь не хочешь простудиться? – заботливо произнес он. – Это зима, а ты одета легко для зимнего вечера.

– Нет, не хочу, – я хотела сказать еще так много, но лишь повторила, – не хочу.

– И я так подумал, – я ожидала увидеть на его лице привычную для меня улыбку, но ее не последовало. Он был чем-то омрачен.