Александр Дюма - Три мушкетера (адаптированный пересказ)

Арамис же не уставал повторять, что он мушкетер только временно, что в душе он – служитель церкви. Он твердил, что избегает светских развлечений. Слугу Арамиса звали Базен, и, по примеру своего господина, он посвящал почти все свободное время чтению духовных книг. Базен отличался сдержанностью, уравновешенностью, кротостью, умел хорошо стряпать, неизменно ходил в черном и все ждал благословенного дня, когда Арамис примет сан. Верность Базена не подвергалась сомнению; Арамиса он боготворил. Обязанности Базена сводились в основном к тому, чтобы поддерживать в идеальном порядке маленькую уютную квартирку Арамиса, окна которой выходили в тенистый сад.

Друзья проводили время весело. Атос часто играл, и всегда оставался в проигрыше. Занимать деньги было против его правил, хотя сам он постоянно выручал друзей. Партнеры доверяли Атосу безоговорочно, ибо, играя на честное слово, наутро он обязательно отдавал долг. Портос играть не любил, но если выигрывал, то бывал остроумен и дерзок. В случае проигрыша он исчезал на несколько дней в неизвестном направлении, а когда возвращался, у него был усталый вид, но зато в карманах звенели пистоли. Арамис же не играл ни при каких обстоятельствах, предпочитая в самый разгар застолья удалиться, объясняя, что ему необходимо поработать над диссертацией или встретиться с неким ученым богословом наедине. При этом Арамис обязательно просил его не беспокоить.

Никакие попытки д’Артаньяна разузнать, что за имена скрываются за прозвищами его друзей, не привели к успеху. Он решил пока не настаивать и ждать, пока судьба подарит ему подходящий случай, чтобы узнать поподробнее о прошлом Атоса, Портоса и Арамиса.

Тем временем королевские пистоли подошли к концу, и Планше начал находить свое полуголодное существование неудобным, на что и принялся пенять своему хозяину. Трое друзей д’Артаньяна в один голос порицали Планше и советовали поставить его на место. Атос рассчитал бы такого недостойного слугу немедля, Портос задал бы ему трепку, а по мнению Арамиса, д’Артаньян просто распустил Планше, ибо, как известно, кроме слов восхищения, господин вообще не должен ничего слышать от слуги.

Д’Артаньян избрал собственный оригинальный способ указать Планше его место в жизни. С этой целью он как следует выпорол слугу, а затем категорически запретил тому бросать службу без его, д’Артаньяна, согласия.

– Заруби себе на носу, – закончил свое напутствие д’Артаньян, – что судьба ко мне благосклонна. Лучшие времена не заставят себя ждать. Если ты останешься у меня, тебя ждет блестящее будущее. Поскольку у тебя пока не хватает ума понять это, я, как добрый господин, не могу допустить, чтобы ты пропал по своему недомыслию, а потому не могу отпустить тебя со службы.

Мушкетеры одобрили подход д’Артаньяна к воспитанию слуги, а сам Планше проникся столь глубоким уважением к хозяину, что больше никогда не заикался об уходе.

Д’Артаньян окунулся в новый для него мир мушкетерского полка, он, хотя и не состоял на службе, с трогательной добросовестностью исполнял обязанности, как если бы уже был мушкетером, – например, стоял в карауле вместе с товарищами. Вскоре, по приказу короля, его зачислили в гвардейскую роту кавалера Дезэссара, и тогда уже Атос, Портос и Арамис, в свою очередь, принялись стоять на карауле вместе с новоиспеченным гвардейцем.

Как уже говорилось, сорок пистолей короля Людовика растаяли довольно быстро. Надо было на что-то жить дальше, и четверо друзей занялись поиском денег. Вначале Атос кормил друзей на свои средства, потом куда-то исчез Портос, а, появившись с деньгами, целых две недели содержал их, затем Арамис пристроил какому-то издателю часть прочитанных книг на богословские темы и выручил несколько пистолей. Потом пришла пора получать от знакомых приглашения на обеды и приводить с собой голодных друзей. У д’Артаньяна знакомых в Париже почти не было, и потому ему было очень стыдно, что он пока не может прийти своим друзьям на помощь. Впрочем, ему удалось однажды угостить их обедом у гвардейского корнета, который, увидев, что вместо одного гостя явилось четыре, проявил неслыханную щедрость. Второй раз друзья, позавтракали у одного священника родом из Гаскони, уничтожив у него двухмесячный запас шоколада.

Однажды Планше ввел в комнату д’Артаньяна скромно одетого человека лет пятидесяти, невысокого, полноватого. Лицо гостя показалось д’Артаньяну знакомым, хотя он никак не мог вспомнить, где и когда мог встречать этого человека.

– Господин д’Артаньян, – начал посетитель, – мне рассказывали о вас, как о человеке мужественном и умеющем хранить тайны. Присмотревшись к вам, я пришел к выводу, что могу обратиться к вам за защитой.

– Слушаю вас, сударь, – кивнул д’Артаньян, чувствуя, что разговор обещает некоторую выгоду.

– Дело касается моей жены. Она чудесная женщина, добрая, умная. Ни разу за три года я не пожалел о том, что меня женили на ней, – поведал гость. – Но вот теперь… Понимаете, она приходится крестницей господину де Ла Порту, камердинеру королевы. Он-то и устроил мою жену кастеляншей к ее величеству. Ла Порт очень предан королеве. Он хотел, чтобы подле нашей повелительницы, которую незаслуженно подозревает во всех смертных грехах король и против которой строит козни кардинал, был хоть один верный человек.

– И что же?…

– Мы были очень довольны, сударь, очень, – заторопился посетитель. – Это хорошая служба. Моя жена пару раз в неделю навещала меня, потом я провожал ее обратно в Лувр. А вот вчера утром она неожиданно исчезла.

– Исчезла?

– Да, сударь. И я полагаю, что ее похитили.

– Вы кого-нибудь подозреваете?

– Да.

– И кто же этот коварный искуситель?

– Понимаете, сударь, я уверен, что в этом деле замешана не столько любовь, сколько политика. Или вернее, любовь, но не моей жены, а одной очень высокопоставленной дамы.

– Госпожи де Буа-Траси?

– Я же сказал – очень высокопоставленной…

– Выше, чем госпожа д’Эгильон?

– Безусловно.

– Выше, чем госпожа де Шеврез?

– Гораздо выше.

– Вы хотите сказать…

– Именно так, сударь.

– И кто же…

– Герцог Бекингэм, сударь, – чуть слышно пролепетал гость. – Видите, как я откровенен с вами, господин д’Артаньян. Мне рассказала об этом жена. Королева предполагает, что герцогу было отправлено от ее имени письмо, чтобы вы звать его в Париж и заманить в ловушку.

– При чем здесь в таком случае ваша жена?

– Понимаете, ее преданность королеве известна всем при дворе. Вот ее и решили убрать подальше. Ведь она всего-навсего слабая женщина. Ее можно запугать, заставить выдать тайны королевы, в конце концов подкупить и принудить шпионить за ее величеством.