Consuello Rudolshtadt - Мирабэль. Книга 1

© Consuello Rudolshtadt, 2019

ISBN 978-5-0050-2314-8 (т. 1)

ISBN 978-5-0050-2315-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Тьма. Нераздельная, бесконечная тьма зияла перед моим умершим взором. И лишь осколки растрескавшейся после смерти памяти помнили любимые глаза, которые в один миг сверкнули, как у хищника, и острые клыки вонзились в мою шею. Из-за корсета мне было сложно дышать от его натиска, а уж бороться с чудовищем тем более было бессмысленно. Его сильные руки тут же оставляли синяки на нежном девичьем теле аристократки. Я помню, как сознание постепенно начало таять и не от волнения, а от того, как мои силы медленно перетекали через мою кровь в утробу чудища, с которым сколько помню себя, мечтала соединить свою жизнь.

Неожиданно я увидела яркую вспышку, которая вдребезги разбила глухую тьму. И сейчас мои уши терзает невообразимый голос, который, кажется, проходит сквозь саму мою душу. Я открыла глаза и взглянула на свои руки. Полупрозрачные и бледные, словно частички таявшего льда. Оглянувшись, вижу свое бездыханное тело, и остатки крови медленно вытекают из двух небольших ранок на шее, превращая светлые, уложенные в тугие кудри, волосы в красное месиво. Я ахнула, и услышала, как мой голос гулким эхом повторяется в ночи, отскакивая от черных стен фамильного склепа легким шепотом. Сияние никуда не ушло, и, повернув лицо к свету, вижу, как крылатое существо с легкой улыбкой смотрит на меня.

– Я верну твою душу в тело, дитя. Так велит Создатель. Но это обрекает тебя на вечное служение свету в стане тьмы. Не выдавай наш секрет, чтобы искры света во тьме не были раскрыты. Отныне… – существо направляет свою светящуюся ладонь на мою грудь и лучи чистого света впиваются в мою прозрачную оболочку. – …ты будешь отбирать жизнь у тех, кого нужно спасти, и будешь отправлять их души прямо к Создателю, а черные греховные души – на растерзание Люциферу. Et vos, vivet in aeternum, salva animas in tribulatione *. – эти слова волнами проходят через мою сущность, эхом отдаваясь в мелькающем сознании.

Мне неясен смысл всех сказанных слов, и даже тех, что на латыни. Зря я легкомысленно строила глазки учителю, за что всякий раз вознаграждалась отличными отметками, не зная при этом латынь ни на грош. Эту речь я легко узнала, ведь седовласый учитель всегда с гордостью говорил о том, что великие мира сего должны владеть этим языком в совершенстве, ибо он – язык Всевышнего и даже сам Сатана говорит на нем.

Существо расправляет свои крылья, и, превращаясь в яркую вспышку, мгновенно устремляется в небо. Волна света, которую он успел направить в меня перед своим уходом, с болью отдалась в моей груди, от чего я закричала и тут же открыла глаза.

Ошарашенно оглядываясь, непонимающе смотрю на струйки крови, растекшиеся по своему бежевому шелковому платью. О нет, мамаша точно сдерет с меня шкуру за это платье. Воспоминания ужасной болью нахлынули на меня, от чего все тело насквозь стало пронизано болью, и истошный крик вырвался из моей груди. Ублюдок! Жестокий ублюдок! Я отомщу… я….отомщу!

Еле поднявшись, выскочила из склепа, в который притащил меня мой кавалер, и взглянула на черное небо, в котором стали виться вороны, ужасно выкрикивая, словно, как и я, проклинали весь мир. Слезы ярости стали катиться по моим щекам, и нервно стерев их с лица, увидела, что они красного цвета. Цвета крови. В этот же момент мои руки стали растворяться в ночи, и уже все это кажется безумным сном, черные клубы дыма окутывают меня, вот я взмываю в небо, и сливаюсь со стаей кричащих воронов.

*– И будешь жить вечно, спасая души в беде.

Моей ярости не было конца, я никогда не знала, что это чувство жило где-то в потаенных уголках души, когда была человеком. Ярость пряталась в пыльных закоулках души, и мне, скорее всего, было просто страшно ее найти, ведь человеческое сознание догадывалось о существовании этого сильного чувства. Одно чувство ревности и отчаяния от несказанного приветливого слова от объекта моих эротических снов чего стоило. Как же, потомственная аристократка из высшего света… была воплощением самой его сути, крепко накрепко спрятав свою черную сторону поглубже в дебрях души. Да, мне всегда казалось, что все эти уроки хороших манер, строгая маменька, постоянно журившая нерадивую дочь, и требовательные преподаватели чересчур многое от меня требовали. Учиться мне всегда не хотелось, и каждый раз брезгливо откладывая учебники куда-нибудь подальше… уставившись в окошко, мечтала о любви. О любви! Любви так хотелось человеческому сердечку, отчаянно колотившемуся… Которая, в итоге, и погубила меня!

Из моих губ сорвался отчаянный рык, когда утомительные поиски в очередной раз провалились. Обратившись вороном, и ловко опустилась на остую крышу одного дома, искала свою жертву – красавца с аккуратно уложенными волосами сзади и с чертовски привлекательной улыбкой. Я, совсем недавно, осознавала своим человеческим умишком, что став его женой, буду делить его с полчищами любовниц. Ха! Мне было тогда все равно… я готова была терпеть и это, лишь бы горделиво вышагивать с ним рядом, направляясь на очередной прием высшего света, сгорая от великого счастья слышать его приятный смех и ловить нечаянно скользнувший взгляд по моей пышной груди.

Что же сейчас… мне хочется лишь одного: убить мерзавца. Забрать его душу и отправить прямиком в Ад! И что бы его мерзкие и отвратительные чресла не появлялись больше на этой грешной земле. Мимо дома, на котором в облике ворона сидела я, проскользнул бордовый бархатный пиджак, и тут же скрылся из виду. Я сделала глубокий вдох и, сделав шаг, рванула вниз, вслед за знакомой внешностью. Это дружок моего убийцы. Сладострастный и избалованный паренек, нахлебник высокопоставленной семьи из высшей знати. Интересно, куда же покатится весь этот обреченный мир, когда у штурвала стоят подобные ему? Увы, дорога предначертана, как и остальные последствия… Помнится, как его скользкие, потные пальцы ненароком касались моей мягкой руки, а его взгляд, сдирающий с меня любое надетое платье, не раз фантазировал о нашем соитии. Раз он встретился мне на пути, вместо того, кого ищу… так и быть, он будет первым.

Я приблизилась к двери поместья, внутрь которого молодой человек только что зашел, и ступила на брусчатку уже человеческой ногой. Мои волосы были уложены в высокую прическу, с игриво висящими завитками у висков. А платье… оно было черным, как символ траура по потерянной мною жизни. Да, моя человеческая глупость тогда была налицо, не следовало верить лживым обещаниям сладострастного Казановы, и взахлеб проглатывать каждое слово, сказанное… вампиром. Но мною движет сейчас только жажда мести. А о дальнейшей своей жизни подумаю потом, надеюсь, пройдет какое-то время, и сжигающая меня жажда мести утихнет. Теперь не совсем ясно, кто же я, и зачем меня оживил тот ангел… кажется, это был все-таки ангел. Все слова, сказанные им, прошли мимо моего умершего разума. И хотелось бы поговорить теперь с глазу на глаз и понять, зачем я здесь?