Наталья Патрацкая - Ампир янтарного вампира. Приключения

– Простите, я не хотел Вас подвигать к окну, все случайно получилось, – быстро проговорил молодой человек.

Плацкартный вагон как единый зал, в нем всем все интересно. Я быстро стала личностью номер один, оказывается, и без конкурса красоты можно достичь некой популярности. Стекло с пола вымела проводница обычным веником. Остатки стекла оставались в деревянной раме вагона. Свежий ветер гулял по вагону. Проводница принесла липкую пленку и залепила отверстие в стекле, пробитое куском твердой породы.

Молодой человек, увенчанный короткой стрижкой, сказал, что его зовут Самсон. Имя заинтриговало. Я перестала на него сердиться, словно он был виноват в том, что стекло разбилось. И только тут я заметила галстук на его шее, на котором был изображен конь. Галстук ему подходил во всех отношениях: Самсон был весь холеный и лоснящийся, как породистый конь. От него исходил отличный запах мужского одеколона, очень тонкого, излучающего свежесть своих компонентов.

Я не подумала о том, в каком вагоне меня повезут в Янтарную столицу со старого голубоватого вокзала с башенками. Я почти всегда ездила в купе, а тут собрался веселый табор экскурсантов в плацкартном вагоне. Самсон создал вокруг меня свое поле, которое опекал. С ним было уютно и вкусно. Он угощал меня теми продуктами, которые взял себе в дорогу. У меня ничего, кроме бутербродов из белого нарезного батона с маслом и сыром, не было – это мой сухой дорожный паек.

Проводница принесла чай в стеклянных стаканах с подстаканниками времен далеких, рядом положила сахар в маленьких брикетах. Дома я чай с сахаром никогда не пила, но в вагоне вкус менялся, здесь хотелось того, чего нельзя. Мягкие нежные руки молодого человека порхали рядом, они словно клеились ко мне своими клеточками, и это мне начинало нравиться. Вскоре он ушел и пришел в симпатичном спортивном костюме, держа в руках плитку шоколада с орешками. Я ему улыбнулась и отложила в сторону книгу.

За окном темнело. Мы вышли в тамбур – единственное место в вагоне без глаз и ушей. Хотя какие у нас могли быть секреты от окружающих? Как оказалось, на данный момент времени мы оба были свободными людьми, не обремененными семьями.

Я была девушкой среднего мужского роста, со светлыми волосами, с серыми глазами. Самсон был чуть выше ростом, он обладал правильными чертами лица, большими карими глазами. Он казался стеснительным молодым человеком и очень даже обаятельным. Нет, я никогда не мечтала о таком поклоннике, хотя понимала, что годы идут. Я хотела окончить институт и окончила его. Конечно, я еще была свободной девушкой, если не считать романтической связи с Родионом, который везде успевал: и дома, и на работе. Он был такой человек, на которого никто не обижался и все считали за счастье общаться с ним – любимцем дам всех модификаций.

Янтарная столица пленила экскурсантов маленькими улочками, очень известными по фильмам и поэтому до боли знакомыми. Янтарь был во многих магазинах, я смотрела на него, но не понимала, что мне нужно от этого янтаря. Понятно, что янтарную диадему, но какую? Бусы из янтаря лежали на прилавках магазинов солнечной россыпью, они были мило обработаны и подобраны по величине.

На автобусе экскурсантов повезли в менее известный город с маленькими историческими домами и одним анекдотом, что семья в стране состоит из трех личностей: он, она и собака. Такой состав семьи вполне устраивал Самсона, он и рассказал этот анекдот. Странное чувство стадности в покупках довело меня до того, что денег на янтарь не осталось. Но о своем желании Самсону я не рассказывала, янтарная диадема – моя мысленная мечта.

В музее моряков и рыбаков удивили тем, что моряки больше получали денег от привоза товаров в виде интересных бутылок с портвейном, чем от ловли рыбы. А дома у рыбаков были вполне приличные, между прочим. Янтарное море произвело на всех должное впечатление своим прохладным дыханием. Самсон так и ходил рядом со мной, мы простились только на вокзале…

Вместо янтарной диадемы я привезла домой портвейн в красивой бутылке, которая мне понравилась больше содержимого. Почему Самсона нельзя считать янтарной диадемой? То и другое достается победителю. И, наконец, у меня появился друг поочередному путешествию.

Отец Самсона, Антон Сидорович Смирнов, с некоторых пор работал директором фирмы «Мистические обстоятельства». Раньше я директора видела только издалека, а теперь я попала в обеспеченную среду обитания. Матерью Самсона оказалась прекрасная женщина с огромным конским хвостом собственных волос, Анна Андреевна. Тактичная женщина обволокла меня природным обаянием.

Я почувствовала, что попала в крепкие сети и мне просто так не вырваться из новой среды обитания. Меня поймали, словно рыбу в море. Да и вырываться из мягких, вкрадчивых объятий Самсона Антоновича Смирнова не хотелось.

Сотрудники спокойно выслушали мой рассказ о поездке и женихе.

– А я что говорил?! – спросил или сказал Степан Степанович.

– Нам надо было поспорить на их свадьбу, – отозвался Родион.

– Вы о чем? – спросила я.

– О тебе, – ответил Родион Селедкин.

– Так, подробнее, если можно.

– А чего говорить? Экскурсовод выполняла задачу платной свахи. Тебя, Анфиса, высчитали и решили, что ты подойдешь сыну нового директора фирмы. Ты теперь работаешь в фирме отца своего жениха. С новым директором ты не знакомилась, по штату тебе это не положено. А директор про тебя узнал, спросил у нас грешных, да и послал со своим сыном на экскурсию, – объяснил Родион обстоятельства дела.

– Отлично, а кто в меня камень запустил?

– Случайность, – грустно отозвался Родион.

Я жила в однокомнатной квартире в панельном доме. У Самсона была четырехкомнатная квартира в дворянском гнезде – так называли группу кирпичных башен. Мы купили маленького щенка, создав прообраз семьи из его любимого анекдота.

Квартиру родителей Самсона разменяли на две двухкомнатные квартиры, но… Самсон отказался прописывать меня в квартире. К его родителям дорога мне была закрыта. Я вернулась в однокомнатную квартиру и вышла на работу, с которой меня еще не увольняли. Мимолетное гражданское замужество было выгодно одному человеку – Самсону. Он под предлогом женитьбы отхватил двухкомнатную квартиру у родителей. Хорошо, что мы так и не расписались официально!

Родион и Степан Степанович радостными криками встретили меня и промолчали в ответ на мой рассказ о последнем переселении, это уже не их ума дело. Они – люди тактичные.

Полина, моя кузина, узнав о моем промахе в замужестве, пришла в квартиру Самсона. Он одиноко сидел на кожаном черном диване, перед ним стоял черный столик, и смотрел он в черный телевизор. Самсон был в своей черной стихии предметов, мне ли этого не знать!