Игорь Сотников - Хроники одного заседания. Книга первая

– А я знаете, сэр, даже рад, что мы наконец-то сможем, один на один выяснить зашедшие далеко отношения между нами. – Загадочно, с таким же видом проговорил сэр Паркер. Но видимо и сэр Монблан желал того же, да и к тому же весь его вид говорил о том, что он знает о сэре Паркере такое, что тому не просто не поздоровится, а ему придётся слечь на недельку другую от паралича в кровать, от своего недалёкого сознания.

– Ах, так! – заорал в ответ сэр Паркер, потрясённый такой наглости сэра Монблана, основанной только на его самоуверенности. – Да, если ты хочешь знать, – заявил сэр Паркер, косо посмотрев на сэра Монблана, который судя по ответному косому взгляду, всё же хотел знать, что ему сейчас скажет сэр Паркер, – то твоя многотомность и трудолюбие, зиждется лишь на твоём недержании слов. – Что и говорить, а это был подлый удар со стороны сэра Паркера, ведь он был нанесён по самому больному месту, по самолюбию сэра Монблана. И даже сам сэр Паркер разнервничался, услышав от себя такое. Но слово не воробей, вылетит, не поймаешь, и сэру Паркеру отступать некуда, – он у себя дома, – и он идёт на обострение конфликта.

– Да и вообще, я твоих книг никогда не читал, и даже не думаю об этом! – как громом среди ясного неба (это говорит о том, что у сэра Паркера хорошая акустика в прихожей), прозвучали эти невыносимые для ушей всякого писателя слова сэра Паркера. И, судя по задохнувшемуся от возмущения виду сэра Монблана, который глазам своим поверить не может, при виде такой избранности сэра Паркера к его творчеству, и поэтому вытаращил свои глаза, выставив их напоказ, то сэр Паркер хватил лишнего сегодня за столом.

Но сэру Паркеру всё мало, и он, хлебнув из спрятанной в карман фляжки (теперь становится понятно, почему сэру Паркеру не составило большой сложности вместо себя в зеркале увидеть своего противника), идёт дальше в задирании сэра Монблана.

– А я вот сейчас, на всё вами сказанное, отвечу хуком справа. – Не принимая в расчёт или наоборот, принимая, хитрость сэра Монблана, который так красноречиво на него смотрит, угрожающе сжав в кулак свою ударную правую руку, прижав подбородок к груди, исподлобья проговорил сэр Паркер, готовясь отразить готовящийся со стороны подлейшего противника сэра Монблана удар. При этом этот сэр Монблан, как вовремя замечается сэром Паркером, не только всем своим растрёпанным видом выказывает пренебрежение его дому, но и для подлого удара исподтишка, всё уже приготовил.

– А сэр Монблан, как оказывается левша. – Неприятно удивился про себя сэр Паркер, заметив левостороннюю боевую стойку сэра Монблана. – Чёрт. А может это не единственный сюрприз, который заготовил для меня этот хитроумный сэр Монблан. – Заволновался за себя сэр Паркер, решив не лезть на рожон левого апперкота сэра Монблана, а пока держать дистанцию с ним, отойдя чуть назад.

И это (отход назад) и заодно попавший под ноги сэру Паркеру развалившийся на полу пёс Роджер, решительно всё и решило. И сэр Паркер споткнувшись об Роджера, полетел с ног на голову, где на пути его головы встретился небольшой столик, который оказался не намного крепче соприкоснувшейся с ним головы сэра Паркера, которая сразу же после этой мимолётной встречи, правда уже вместе с ним, под звонкий звук треска столика и черепа сэра Паркера, в о концовке все оказались на полу.

Сколько они потом лежали без сознания уже никто и не вспомнит. Но главное то, что когда сэр Паркер пришёл в себя, то он мог смело констатировать факт того, что сэр Монблан, как он с самого начала и заявлял, трусливый против него сэр. А иначе где он?

Но и эти небольшие расстройства членов клуба, всего лишь мимолётности их столь изменчивого поведения, когда перед всеми немедленно, после осознания того, что времени до собрания совсем ничего, встала проблема другого, творческого свойства.

– Да и ладно с этим сэром Монбланом, горбатого только могила исправит. – Быстро прикрыл свой рот сэр Паркер, уловив себя на своём заговаривании. После чего открыл ящик своего рабочего стола, достал из него папку и положил её перед собой. Затем раскрыл её и заглянул в неё, где вновь чудо не привиделось, и там кроме одного, наполовину, да ещё и всего исчёрканного, исписанного листа бумаги ничего не было. – И какую же ненаписанную работу представлять на рассмотрение комиссии клуба? – растерянно проговорил сэр Паркер, глядя на этот просто пустой для него клочок бумаги.

– Это вы там, для массового читателя, можете быть, на что только горазды, и даже на попсовый конформизм. Но здесь, в нашем клубе, нет места лирике и отступлению от установленных его величеством вдохновением правил, на отход от которых, так часто провоцирует бренность писательского тела. Здесь принимается в расчёт только то, что идёт от души. Надеюсь, что на небольшой опус, её для вас хватит. – Сэру Паркеру вдруг вспомнились слова Президента, которыми он напутствовал членов клуба, которые год от года принимали участие в конкурсе на соискание главной для них писательской премии «Признание».

– И что я на этот раз предложу? – переведя свой взгляд с памятливого вида Президента на лист бумаги, вопросил небеса сэр Паркер. – И что у меня за натура такая. Вечно я всё откладываю на последний момент. – Завопил сэр Паркер.

Но если сэру Паркеру будет легче (не будет, и не потому о чём можно было подумать, а из-за того, что прозвучит в следующем предложении), то он ни один такой, откладывающий всё самое важное до последнего момента человек. И все другие члены клуба, как бы они друг на друга были не похожи, и даже стремились к этому, как раз в этой неустроенности и были похожи один в один. Так что можно сказать, что и на этот раз, при подаче своих работ на соискание премии «Признание», они не зная того, всё же оказались в равных условиях. Что, впрочем, им не мешало, глядя друг на друга из темноты зала для заседаний и из тех уголков своей души, где своё место занимала отвечающая за все их неблагочестивые поступки и глупости тёмная сторона души, про себя причитать. – Ладно, посмотрим, на что вы способны против моей работы написанной на коленке.

Но если с этой проблемой написания хоть что-нибудь стоящего, более-менее каждый из членов клуба для себя разобрался, то вот насчёт претендента на членство в клубе, то это вопрос требующий не только детального, но взвешенного рассмотрения. И хотя у руководства клуба на заметке, в так называемом кадровом резерве, имелось в наличие несколько подходящих имён, всё же время не стоит на месте и своей быстротечностью изменений одних низводит в небытиё, а других в один момент закидывает так высоко-высоко, к самому подножию Парнаса, что их игнорировать, себя низводить.

– Сколько я повидал на своём веку выскочек, и все они были завязаны на конъюнктуре. – Огласил своё видение выдвигаемого на соискание членства в клубе претендента Президент, на собрании внутреннего круга клуба, состоящего из избранных членов всё того же клуба.