Дмитрий Ключников - В кровавых объятиях Кали

И тут мне как будто кто-то зарядил отменного пинка. Тело мое обрело подвижность, а горло буквально взорвалось от вылетевшего из него оглушительно крика. Страх сменился на необузданный гнев и непривычную мне звериную, животную ярость. В одно мгновение я с диким визгом кинулся к своему мучителю. Здоровой рукой я схватил его за торчащую перед моим лицом жопу, а калечной, как мог сильно, вцепился в его клювастую морду. Большим пальцем я случайно попал ворону прямо в этот чертов человеческий глаз. Поняв это, я от страха за собственное здоровье, надавил с такой силой, что палец попросту провалился в глазницу, таким образом, вдавив глаз в череп птицы. Внезапно ворон заорал. Не закаркал, а заорал так, как орет от боли человек. Вывернулся каким-то боком из моих горячих объятий, метнулся в дверь и пропал. Как его и не было.

– Димка! Ты че орешь? – тряс меня Коська за плечи так, что головенка моя моталась по подушке как помпон по шапочке. – Проснись, придурок. Хватит орать. Всех перебудил, вон соседи ломанулись из комнат вместе со шмутьем, пробка на лестнице. Думают, что пожар, или еще чего ужасное. Вставай, говорююю… – и хрясь мне в ухо.

А я все ору. Проснулся уже, но все равно ору, остановиться не могу. Минуты две брыкался и визжал, как порося на бойне. Еле успокоился. Сижу на кровати, дышу как паровоз, глубоко и часто. Пот глаза застилает. Тело все болит, рука горит. В проеме дверном неизвестные личности любопытствуют. А мне не до них. Подношу руку к глазам, смотрю – все нормально. Ни крови, ни разрывов на коже. Вторую руку, тоже все в порядке. Ни хрена себе, мне сон пришел!

Но я не мог поверить, что это был всего лишь кошмар. Не хотел. Не желал. Все было настолько реально, что по идее, и сомнений быть не могло – это было в натуре.

– Коська, – говорю, – меня сейчас чуть птица не изувечила вконец. Вот только что в дверь смылась. Насиловала. Глумилась жестоко, особенно над рукой. Я тебя хотел разбудить. Ну, типа, пнуть, да не смог. Тело не слушалось. И орать не мог. Ничего не мог…

– Чей-то? Ты меня, как раз, пинком и разбудил. Так зарядил, что меня с кровати как одуванчик смело. Опомниться не успел, как ты кричать давай. Ну и я за тобой. Я думал, ты ума лишился. Рожа у тебя к тому же, жуть, какая зверская состроилась. Глазенки повылазили, руками-ногами трясешь и смертным образом воешь. У меня удар случился. И об пол, и просто нервный. Давай, успокаивайся и рассказывай, чего приснилось.

И стакан чистого рому мне под нос так… на!

Хлебанул я из стакана, даже и не заметил, что это ром. И рассказал все как на духу. Со всеми подробностями, и в красках.

В общем, после моего рассказа и буйного обсуждения, с размахиванием руками, криками и выталкиваниями перепуганных соседей из нашей квартиры, мы все-таки сошлись на том, что это был сон. Подтверждений, что это происходило в реале – не было. Потому выпили еще для успокоения расшатавшихся нервных окончаний, и пошли досыпать. Время было еще только три часа утра.

– Димка, крикни Мери, чтобы воду включила. А то я зубы не дочистил. Да и тебе нечем умываться. Вода кончилась.

Прерванное на половине умывание – это абсолютно нормальное явление для Гоа. Да и, наверняка, для других мест Индии тоже. Бочки для воды устраиваются на крыше дома. Вот сначала в них закачивают воду из колодцев или водопровода, а уже потом она вытекает из кранов для страждущих, и когда она закончится, никто не знает, особенно, если в доме много народа. Обычно это происходит в самый неподходящий момент.

– Доброе утро, Мери, – поздоровался я, найдя ее в кладовке для белья, – у нас вода закончилась, включите, пожалуйста.

– Доброе… Это кому как, – любезно поздоровалась Мери. – Я с трех часов из-за вас не сплю. Мне, конечно, все равно, чем вы там занимались, но все же прям до жути интересно, чего же там такое произошло, что все жильцы с перепугу кинулись на выход с вещами, а?

В общем, мне пришлось кратко, но все же рассказать о своем безумном сне. Как не хотел я выставить себя беспокойным истериком, но судя по лицу, что состроила Мери, мне это успешно удалось.

– Ты же говорил, что траву не куришь? И алкоголем, вроде, не злоупотребляешь. Чего… вот просто так взяло и приснилось ужасное?

– Ну да, – отвечаю, – сам, типа, в шоке.

– Может, напугал кто? – и смотрит на меня так, участливо.

– Да нет, все вроде нормально вчера было. Все как всегда, – соврал я.

– И ничего необычного не случилось, ни днем, ни ночью? —продолжала пристрастный допрос Мери.

– А вы откуда знаете? – слетело у меня с языка.

– Я, – отвечает Мери, – много чего знаю. Ты – главное, не волнуйся сильно. После обеда зайдите ко мне. Расскажу кой-чего.

– Димка, гаденыш. Где вода-то? Долго я со щеткой за щекой в зеркало себя буду рассматривать?

Блин… про воду-то и забыли совсем.

– Чего разорался? – говорю Коське, поднимаясь по лестнице. – Давно ли соседи в себя пришли? Счас снова собираться начнут, как по свистку. Включила она тебе воду.

При входе в комнату мой взгляд упал на пол, где стояла кровать. Столбняк в очередной раз сковал мое сознание, но уже не так сильно и цепко, как в прошлый раз, видимо организм начал привыкать.

– Коська, – стараясь не орать, но все же довольно громко позвал я. – Коська, иди скорей сюда. Глянь, чего на полу под кроватью валяется.

– Ну чего? – подошел Коська. – Не отпустило, что ли, еще? Показывай.

– Вон, – тыча пальцем под кровать, ледяным шепотом пробурчал я.

– Чей-то? Перья, что ли, какие? Лезь, – говорит, – доставай.

– Сам лезь. Мне до жути ссыкотно. Если это перья, и они принадлежат тому, о ком я думаю, то я уматываю отседова к чертям собачьим. Вот прямо сейчас и уматываю.

Коська полез под кровать и вытащил оттуда пучок черных, отливающих синевой, перьев.

– Только не истери. Это еще ни о чем не говорит. Мало ли, откуда это взялось? Может, это ритуал какой, духов отгонять. Или еще кого. Мери-то видал? Определенно – ведьма. Как есть. У ней на лице это явственно читается, черным по черному – я ведьма, и все к черту пошли. Наверняка она для какой-нибудь полезности это сделала. Чтоб нам спокойней было.

– Ага, ты, Коська, чего, дурак совсем? Какой такой ритуал? Это ж я из хвоста той курицы ночью выдернул, когда меня столбняк отпустил. Пошли на чилаут. Там света больше. Хочу их рассмотреть.

Хоть и жутко мне было, но необходимость прояснить хоть что-то явно пересиливала всякие страхи.

Выйдя на дневной свет, чтобы как следует рассмотреть эти птичьи причиндалы, я сразу забыл про всякие утренние водные процедуры. По одной простой причине. Как только свет утреннего солнца попал на эти перья, они в одно мгновение рассыпались в прах, да так и остались кучкой в Коськиной руке.

– От это дааа, – протянул Коська, – круто. Ворона-вампир. Ну и чего будем делать?