Валерий Мит - Сборник 333. Три повести и тридцать три рассказа

Под козырьком первой парадной он увидел своего отца. Тот стоял, прислонившись к стене и курил. Дима свернул к нему.

– Прогуливаешься? – спросил Николай Кузьмич, увидев сына.

– В магазин решил сходить.

– Третий лишний?

– Похоже на то.

– А задумался о чём?

– О разном. – Ерунда всякая в голову лезет. Ты лучше скажи – как тебе Андрей?

– Вроде нормальный парнишка, но настороженный какой-то, словно чем-то напуган. Не выяснял, что он боится?

– Понятно что – новой обстановки, неопределённости своего будущего, нас с тобой.

– Обычная реакция. Пробовал его успокоить?

– Только тем и занимался с момента, как он приехал.

– И как результат?

– Вроде получше стало. Сгустил краски настолько, что он перестал понимать, чего нужно бояться и переступил свой порог. Теперь его страхи ушли. Перед самым приходом Маши его чуть отпустило, и он почти успокоился.

– Хорошо. Значит, он почти готов встретиться с «полковником».

– К этому подготовиться нельзя. Не представляю даже, как ты сам это переносишь и не теряешь рассудок.

– Привыкнуть можно ко всему. Главное понять и поверить, что в этом мире очень много неизведанного, что смерти нет, что жизнь иногда принимает довольно причудливую форму и что иногда по неведомым нам причинам, кто-то из давно ушедших, вдруг возвращается. А вот если не верить, то да…. – Стоит только столкнуться с неведомым и разу всё превращается в кошмар, становится бредом, галлюцинацией или проявлением каких-то злых сил и человек нередко действительно сходит с ума.

– Я даже не о возвращении Анатолия Петровича говорю. Я о его пророчествах, о предсказаниях будущего – вот что с ума сводит даже меня, хотя я и не контактирую с ним лично, а всё узнаю от тебя.

– Странно, что это тебя беспокоит. В истории было достаточно пророков, предсказания которых сбывались. Тут радоваться надо – у нас есть знакомый предсказатель – мой фронтовой товарищ, которому можно доверять.

– А ты уверен, что тот, кто к тебе приходит действительно полковник, которого ты когда-то знал?

– Иногда сомнения появляются – Николай Кузьмич недовольно поморщился – но он и не требует от меня ничего. Просто помогает с решением в сложных ситуациях, советует по старой дружбе. Он и тебе помогает потому, что ты мой сын. Вон, какая перспективная работа с неучтённой медью наметилась.

– Да, махинация может выгодной оказаться, если мы правильно поняли «полковника» и если не помешает Харитонов. Но он за свою информацию Андрея заставил привести. Немного необычно – раньше такого не было. Тебя это не пугает?

– Не очень. Я Петровича хорошо знал, он подлости никогда и никому не делал. Не сделает и теперь. – Ни нам, ни Андрею твоему.

– Не о подлости речь. Он, насколько я понял из твоих рассказов, ради дела себя не жалел – не пожалеет и других – потребует и от них самопожертвования. А учитывая, что мы понятия не имеем, что за дело он затевает – стоило бы и побеспокоиться немного.

– С этой точки зрения я на эту ситуацию не смотрел, – немного озабоченно ответил Николай Кузьмич. – Но нам с тобой всё равно беспокоиться не о чём, – добавил он после некоторого раздумья. – Петрович призрак, прямого воздействия на материальный мир не имеет и ничем не сможет нам навредить. Кроме того мы ему ничем не обязаны – все договорённости соблюдены – не захотим участвовать в его дальнейших делах – не будем.

– А Андрей?

– С ним сложнее – он условие сделки. – Ему придётся встретиться с «полковником» и изменить уже ничего нельзя – Андрей уже здесь и не сможет избежать предначертанного. – Он не сможет всё бросить и уехать отсюда просто так…. Возникнет куча причин, мешающих ему сделать это…. Хотя бы тот же Харитонов! – Ты должен это понимать.

– Понимаю отец. И уже немного подстраховался на этот счёт.

– Это как? – недовольно спросил тот.

– Организовал круглосуточную охрану для Андрюхи – два бойца с автоматами на бронивике встанут у его парадной на боевое дежурство через два часа.

– А вот это молодец, – улыбнулся Кузьмич, – начинаешь понимать происходящее.

– Просто пытаюсь избежать то, что можно избежать. И к Андрею привязался. Если с ним что-то случится – никогда себе не прощу!

– Не раскисай! И не терзайся раньше времени! У каждого своя судьба! И ты всё делаешь правильно! Мы ещё посмотрим, куда поведёт судьба твоего Андрея – посмотрим и попытаемся вмешаться, если что-то пойдёт не так.

Дмитрий скептически посмотрел на отца.

– И ты думаешь, что у нас есть шанс изменить судьбу?

– Нет, конечно, но если пытаешься влиять на её решение, себя будет упрекнуть не в чем.

Они немного помолчали.

– Наверное, зря Машку с ним оставил. Похоже, он ей понравился, – сказал Дмитрий.

– А она ему?

– Похоже, тоже.

– Ещё один знак!

– Он может оказаться зловещим, если это не понравится «полковнику».

– Наоборот! – Машке, по понятным причинам, он ничего плохого не сделает, а если Андрей понравится ей, то и «полковник» будет относиться к нему немного иначе.

– Не подумал об этом.

– Вот и не вмешивайся. В любом случае если им будет хорошо вместе – лично я буду только рад – настрадалась она уже – хватит.

– А если она его полюбит, а потом с ним случится что-то плохое?

– Мы этого знать не можем! А в их отношения не лезь! – Как будет, так и будет. И потом даже мгновение счастья лучше, чем полное его отсутствие.

– Может быть, ты и прав…

– Конечно, прав! – ответил Николай Кузьмич и указал куда-то рукой.

Дмитрий хотел возразить, но проследив в указанном направлении, передумал.

От третьей парадной прямо к ним шли Андрей и Маша, но шли они по какой-то странной траектории. – Они делали несколько шагов, останавливались, что-то говорили друг другу, смеялись, делали ещё несколько шагов…. И ничего не замечали вокруг себя.

– Тебе в магазин не пора? – спросил Кузьмич.

– Пойду, пожалуй, пока они меня не заметили.

– Я тоже к себе в контору пойду, пусть они меня лучше там найдут.

Николай Кузьмич сидел за письменным столом своей конторы и улыбался. – Он вдруг забыл и о своём «потерянном» городке, и о бизнесе на ЗАВОДЕ, и о своих конкурентах и недоброжелателях. – Такое, возможно, случилось с ним впервые. – Он словно оказался вне своего замкнутого огороженного и полностью защищённого мирка и прикоснулся к чему-то огромному. Подсознательно он знал, что это опасно, но он уже очень давно и окончательно потерял свой последний страх и никакая опасность напугать его уже не могла. Что-то привлекало его здесь – за границами обыденного. Заставляло вглядываться в невообразимую даль и одновременно, странным образом, словно он гляделся в волшебное зеркало, вглядываться вглубь себя. Какое-то забытое чувство поднималась из этих глубин навстречу его взгляду, вызывая добрую искреннюю улыбку. – Ему нравилось это чувство и, прежде чем вернуться, он решил чуть задержаться в этом своём состоянии. Вспомнилась Маша – дочка его сестры и он улыбнулся шире. – Он смог видеть, находясь в своём странном состоянии, что серая корка её одиночества, почти полностью покрывающая её, почти окаменевшая за годы неприятностей – покрылась многочисленными трещинами, а местами уже даже разрушена. Он видел, как и из-под неё рвётся наружу неудержимая энергия – яркие разноцветные лучи, освещающие всё вокруг. – Это было красиво. И он поймал себя на том, что раньше не понимал красоты – всё, что он называл раньше этим словом, было просто привлекательным.