Сергей Нагорный - Воскреснуть, чтобы выжить

– Сколько лет, сколько зим? Натали, ты совсем не изменилась!

– Привет, Семён! Вот уж не ожидала тебя встретить в первый день своего приезда.

– Решила вспомнить молодость, проведать знакомые места?

– Да, конечно!

– Как дела, как семья?

– Была семья, теперь одна.

– Как так? Разошлись, не сошлись характерами?

– Он погиб в автомобильной аварии.

– Прости, не знал! Когда это случилось?

– Уже год прошёл. Вот и решила вернуться в родимые места.

– И начать жить с чистого листа?

– Возможно. А где была, уже ничего не держит.

– Вот и славно. Давай зайдём в кафе. Я проголодался и не прочь отведать глазунью. Ты не против?

– Нет, пошли.

Они провели вечер за ужином, вспоминали молодость. Семён, провожая Наташу до дома, просил о новой встрече. Во второй вечер Семён принёс шикарный букет из красных роз, читал стихи, которые писал в её честь, будучи влюблённым. Наташа и не подозревала о его чувствах. И Семён набрался смелости и признался в любви к ней. Запоздалое признание тронуло сердце Натали, и они провели ночь вместе под одной крышей в постели. Их бурный роман прервала командировка. Наташа устроилась экспедитором и уехала по работе в другие места. Ну а затем, когда Натали узнала, что беременна, приехала в родные места, чтобы поведать эту благую весть Семёну, но было уже поздно. Случилось то, что случилось. Семён заснул надолго в криокамере. Прошло 25 долгих лет. У Натали выросла красавица дочь Кэт. Наташа никак не решалась поведать дочери правду об отце. Не зная почему, придумала легенду о том, что её отец Семён был в экспедиции на северном полюсе и не вернулся: пропал без вести.

– Мама, а вдруг отец жив? Просто нашёл Атлантиду или землю Санникова, как в кино. Помнишь?

– Помню, дочка. Тебе хочется верить в сказку?

– Может, у него пока нет возможности выбраться и связаться с нами. Я чувствую, что он не погиб.

– Я тоже, Катюша. Будем надеяться на чудо и ждать.

– Ты ведь поэтому не вышла замуж, правда?

– Правда, дочка! Спи, родная, поздно уже!

Другой континент. Другая страна. Штаб контрразведки. Испытания биоробота Б12 прошли успешно. Все прошлые просчёты и ошибки были позади. Биороботу присвоили новое имя – «Алёна». Цель: внедрить её в институт крионики, где был заморожен Семён. Разведка доложила о том, что намечается операция по размораживанию человека. Опыты над животными долгое время не приносили положительных результатов во всех странах, но, наконец-то, в одном институте это удалось. Гонка – кто первым разморозит человека – была равносильна той, которая была в шестидесятых годах прошлого столетия. Кто первый запустить космонавта в космос или первым высадиться на луне. На роль первого кандидата по разморозке был Семён. Были собраны все материалы о его жизни разведкой и агентами. Биоробот Б12 принял форму женской особи и принял облик его дочери. На работу в институт было много желающих, почти 100 человек на место. Среди них была и «Алёна» – это новое имя биоробота.

Знаниями во всех областях «Алёна» покорила всю комиссию. Ей осталось пройти медкомиссию. Для этой цели «Алёне» пришлось тайно познакомиться с Кэт и войти к ней в доверие. Сработал план-легенда о том, что они сёстры-близнецы. Просто в роддоме одну девочку решили украсть и продать в Америку. И поэтому «Алёна» воспитывалась в американской семье, ничего не подозревая. А потом «Алёна» чудом узнала, что она не одна. Короче, план сработал. Биоробот успешно копировал голос Кэт и манеры поведения. И Кэт смотрела на «Алёну», как в зеркало, не сомневаясь в том, что перед ней её родная сестра, а не биоробот. «Алёна» попросила сестру пока не разглашать тайну их знакомства и не говорить пока маме об этом.

– Но почему? – твердила Кэт.

– Дай время, пока всё утрясётся. Я должна подготовить своих родителей, понимаешь? Может, и тебя приглашу в гости. Увидишь Америку, отдохнём на курортах. Видишь ли, я хочу поступить в институт. Уже прошла отбор. Осталась медкомиссия. Помоги мне, сестрёнка, пожалуйста! Там сто человек на место, а я простыла слегка и, если не пройду комиссию из-за пустяка, сильно расстроюсь, понимаешь?

– Да, но чем я могу тебе помочь?

– Пройди её вместо меня. Ведь у нас много общего. Замены никто не заподозрит.

– Ну, хорошо, сестричка! У меня, вроде, всё в порядке со здоровьем. Не зря хожу в фитнес-клуб.

Так и случилось. Кэт вместо «Алёны» прошла успешно медкомиссию. И «Алёну» приняли в институт крионики. Тайная связь была налажена с разведкой, а все данные о том, что происходило в институте, знали в контрразведке. Разработчикам-программистам биоробота была выдана солидная премия. На случай разоблачения в биороботе была заложена программа самоликвидации. Семёна готовили к операции. Всё делалось в тайне и секретности. И как ни стремилась «Алёна» попасть на операцию, её не пустили. Но биоробот пошла на хитрость, и «Алёна» умудрилась запустить в операционную радиоуправляемого жучка-паучка размером ушка иголки. Его цель – проникнуть в тело Семёна и собирать данные о ходе операции. Кэт пришла домой и ходила по квартире, улыбаясь.

– Дочь моя, ты как зачарованная ходишь. Что случилась? Уж не влюбилась ли ты в кого часом?

– Ой, мама. Прости, пока это тайна. Я обещала молчать. Но не сомневайся, скоро ты сама всё узнаешь. И всё тайное станет явным.

– Надеюсь. Я в обморок не упаду от этой новости?

– Разве что от счастья. Не волнуйся! Я соломки постелю, если что.

И они обе дружно рассмеялись.

https://www.youtube.com/watch?v=_Onjbwj3iy4

После радости мама и дочь услышали длинные, затяжные сигналы поездов на железной дороге в полдень. И радость на лицах тут же исчезла. По обычаю, это так машинисты провожают бывшего коллегу в последний путь затяжным сигналом.

Операция в институте была крайне тяжёлой и длилась шестнадцать часов. Посменно работали две бригады. Семён то просыпался, то снова погружался в летаргический сон, затем снова воскресал и угасал, погружаясь в клиническую смерть, похожую на пропасть. Врачи так и не поняли, какое чудо и какие действия в последние минуты повлияли на ход событий. Уже профессора все согласились прекратить оживление и вернуть Семёна обратно в криокамеру, как вдруг его сердце снова забилось. Семён тяжело вздохнул и стал дышать. Он лежал без сознания, но пульс пришёл в норму, и врачи через три часа отключали приборы искусственного поддерживания пульса и дыхания. Убирали трубки изо рта. Его состояние одни называли комой, другие – сном. Две бригады были отпущены на отдых. Дали подписки о неразглашении тайной операции и дали клятву хранить молчание. Третья бригада стала терпеливо следить и дежурить, наблюдая через стекло за Семёном и мониторами на компах. Палата, где была операция, была чрезмерно стерильной. Чтобы попасть туда, нужно знать пароль и иметь спецкостюм.