Наталья Патрацкая - Снежный Король

В квартире Сергея на окнах всегда цвела герань, и однажды он услышал крик матери:

– Кто сорвал цветы герани?

Сергей и его отец вышли на крик матери. Она смотрела на горшки с геранью, без единого цветочка. Кошки и собаки у них в доме не было, посторонние не приходили.

– Мама я не ем герань! – в сердцах сказал Сергей.

– Мать, я не коза, лепестками не питаюсь, – пробасил его отец, Владимир Сергеевич.

– Я тем более не питаюсь геранью! – воскликнула мать, готовая разреветься от досады.

– Я съела лепестки герани, – сказала Ирина, вышедшая из комнаты Сергея.

– Ирина, тебя, что покормить забыли?

– Тетя Лида, они такие вкусные!

– Что – о – о! – протянул отец Сергея, – мать, она шутит или правду говорит?

– Дядя Володя, ну что вы так расстроились? Я только на кухне съела цветы герани, в комнате я их еще не ела.

– Мать она еще не все цветы съела!

– Ладно, отец, цветы я восстановлю, но, что нас ждет дальше, сын?

– Мама, она любит зеленую травку.

– Сын, я ей проращу Владимира пшеницы.

– Ой, спасибо! – вскрикнула Ирина.

– Ирина, а может, ты салат съешь из свежих овощей с зеленью? Я сейчас сделаю, у меня новый нож, я помидоры быстро нарежу и все остальное.

– Тетя Лида, да у нас всегда дома есть свежие овощи и капуста, я страсть, как капусту люблю.

– Деточка, ты, вероятно, была в прошлой жизни козой или кроликом?

– Мама, она была буренкой!

– Шутник у меня сын, – сказала мать и пошла, резать овощи на салат.

Большие дети зашли в комнату, закрыли за собой дверь.

– Ирина, это так серьезно? Я про герань спрашиваю?

– Нашло, раньше такого не было, а теперь так тянет на цветочки – лепесточки!

– Ешь укроп пучками, но герань?! Зачем?!

– Знала бы зачем, не тронула бы ваши цветочки. Кушать хочется траву…

– Я начинаю за тебя бояться.

– Брось меня, подними другую.

Неожиданно Сергей подпрыгнул, зацепился за кольца на потолке и стал похож на обезьяну, которая на руках бегала по потолку. На самом деле, на потолке были закреплены кольца, уступы и палки на веревках, он за них держался руками, а казалось, что он на руках ходит. Сергей показал свой гимнастический сериал, спрыгнул на пол, схватил с тарелки банан и стал, жадно его есть.

– Сергей, а ты сам-то кто? Обезьяна или человек-паук?

– Я человек с развитыми руками, вес у меня легкий и я легко держусь руками за любые предметы.

– Ты нормально – ненормальный человек.

– Хорошо сказала, но быть обезьяной это проще, чем быть коровой.

– С копытами тяжело, это точно, – согласилась Ирина.

Их позвали на ужин с большим количеством салата из свежих овощей с зеленью.

Ирина набросилась на салат, он мелькал и исчезал из салатницы мгновенно.

Остальные только облизнулись и стали есть мясо с картофелем, а к этим продуктам она уже не прикасалась, сидела сытой муркой и говорила:

– Му – у – у, – потом лениво стала, есть картофель.

Отец Сергея уплетал мясо за обе щеки, он даже добавки попросил, весь его облик напоминал льва после охоты. Мать жевала картофель с салатом, который положила себе в тарелку до прихода Ирины за стол, мяса и хлеба она не касалась.

Интересно, а она кто? – думала Ирина и не могла придумать, но решила, что до комнатных цветов она больше опускаться не будет, все-таки она не коза. Она посмотрела на окно, вверху его, на полочке стояли кактусы. Девушка ухмыльнулась, нет, она не верблюд и до колючек не опустится. Ужин прошел в дружеской обстановке и без упреков.

Ирина вышла из квартиры Сергея одна, достала из кармана пакетик с лепестками герани и выбросила в урну.

– Неужели я буду, есть герань, – проворчала тихо девушка и пошла к себе домой.

Дома она вынула из школьной сумки копыта на руки, повертела их в руках и положила в шкаф. Всю эту бутафорию с буренкой она придумала давно, после посещения детского спектакля, но использовала впервые. Была у нее светлая мысль быть актрисой, и еще она слышала, что с ее ростом приходиться играть мальчиков и животных. Быть буренкой ей расхотелось, а чтобы быть ею на сцене и речи быть не могло. Нет, она лучше пойдет в медицинское училище.

На следующий день Сергей ей все подмигивал, мол, знает о ней такое…

А чего он знает? Ровным счетом ничего! Что она цветы с клумбы съест? Да ни за что! Если только на спор и за большие деньги. Они зашли на спортивную площадку, и Сергей Чаркин показал ей какой он классный парень на тренажерах, грубого изготовления для всех желающих. Он так старался, что сорвался, из его голой ноги побежала кровь ручьем.

– Ирина, ты хотела быть медсестрой, забинтуй!

Ирина с ужасом смотрела на кровь, на разорванную рану:

– Нет, я уже расхотела быть медсестрой!

– Принеси подорожник, он есть на газоне!

Она нехотя пошла, сорвала еще небольшие по величине листья подорожника, и стала прикладывать их к ранке, которая оказалась глубокой и кровопролитной.

Поэтому и пошла Ирина, учиться, на парикмахера. Работа оказалось настолько связанной с химическими составами всех мастей, что она была не рада своему выбору. Хорошо быть парикмахером, когда много клиентов, тогда она чувствовала деньги, а, в общем, работа оказалась тяжелой во многих отношениях. Уставали ноги, не выдерживали руки, болели уши от признаний клиентов. Она, что психолог?

Сергей влился в милицейскую среду, словно среди нее вырос. Он был на месте, его тело налилось мышцами с мясом, он уже не был худым, а таким, как надо. Его уважали за внешний, внушительный облик, и за способности в работе. Мало того, довольно скоро он получил однокомнатную квартиру, и в нее попросил выехать своих родителей, а в двухкомнатной квартире родителей, поселился вместе со своей женой, Ириной.

Ирина ходила с гладкой прической из темных волос, пиком которой была коса, заплетенная из конского хвоста. Да, такая она! Вне моды. Прически она делала другим, а у самой был своей, редкий по нынешним временам стиль.

Ирина сидела перед кучей собственной обуви и только что не рыдала. Она вспоминала слова матери, о том, что обувь есть для улицы, для машин, для помещений. Она же из-за своего невысокого роста покупала обувь на тонкой подошве, на высокой шпильке. Сапоги такого пошива все одноразовые, как говорила мать, в них пройдешь раз по асфальту и в ремонт. Вот она сидела перед стертыми носками сапог и каблуками.

Идти в мастерскую ей страшно не хотелось, но и ходить в этих сапогах было нельзя.

Покупать новые сапоги? Хотя за суммарный ремонт обуви она как раз отдаст столько денег, что хватило бы на новые сапоги, такие, какие ее мать носит и носит, без ремонта. Мать Ирины всегда рассчитывала на себя и практичность в обуви и одежде.

Ирина думала, что ее Сергей будет возить на машине, а она вся из себя будет выходить из подъезда и садиться в машину у подъезда! Ни тут-то было! Это его возили разные милицейские машины или он ездил на своей машине, но на Ирину с ее разъездами у него времени не было.