Николай Шпанов - Записка Анке (сборник)

– Да, Кроппс… вы правы, конечно, Мультанаки должен был погибнуть… Но, Кроппс, старина, что, вы не знаете, что ли, наших ребят? Он должен был, но не мог погибнуть!

– Право, сэр…

– «…Право, сэр, сомневаюсь в ваших умственных способностях», хотите вы сказать? Не стесняйтесь, старина, говорите. Но только на этот раз я вполне уверен в своем здравом уме и твердой памяти, можете далее пощупать мой затылок – я не обижусь. И все-таки что-то во мне протестует против вполне логического заключения о смерти Мультанаки.

Кроппс широко раскрыл глаза и недоуменно пожал плечами вслед удаляющейся фигуре Билькинса.

Пятая авеню, средоточие вилл и дворцов магнатов Уолл-стрит, окутана тишиной и покоем. Владельцы дворцов досыпают самые ценные часы. Осторожно подъезжают к воротам зеленщики и булочники. Осторожно звонят у тяжелых чугунных калиток почтальоны. Даже полисмены, никогда и нигде не стесняющиеся своей мастодонтальности, стараются ступать как можно мягче на отполированный до блеска асфальт тротуаров. Магнаты спят. Ничто не может и не должно портить им последние, самые дорогие часы утреннего сна.

Спит и роскошный дворец Хармона – короля антрацита. Не спит только его владелец – сухой сморщенный старичок Натан Хармон. Сидя в смятой пижаме на краю постели, он яростно потрясает маленьким кулачком перед телефонной трубкой и, брызжа слюной, хрипло кричит на своего невидимого собеседника. От злобы и напряжения на желтых висках короля вздулись синие извивы склеротических вен.

– Я говорю вам, что это глупость, какую могли допустить только вы… А, что? Чепуха… вы что же, воображаете, что я заплатил за этого дурацкого «Наутилуса» только ради того, чтобы какой-то Билькинс, по-видимому, такой же осел, как вы, мог совершить увеселительную прогулку к чертям на кулички?.. Взять с собой эту лису Зуля!.. Нет, это мне нравится… А, что?.. Помолчите, пожалуйста, когда я говорю… Да что вы, сегодня родились, что ли, и не знаете, что Зуль – это Петрушка, за которого дергают английские и голландские углепромышленники, если только не британский генеральный штаб… Я уже сказал вам, что вы осел, и потрудитесь не заставлять меня повторять вам это несколько раз… Да, да, да – осел, осел…

Король залился тонким старческим кашлем и со злостью швырнул трубку на аппарат. Кашлял он долго, заливисто, отплевываясь и вытирая кулачком катящиеся из выцветших серых глазок скупые слезы. Потом он схватил трубку и повернул вертушку автомата.

– Почему вы бросаете трубку, когда я еще не кончил с вами говорить… А, что?.. Какое мне дело до того, что вы думали, вы бы лучше думали тогда, когда снаряжали этого Билькинса, не послав с ним ни одного инженера… Я всегда должен думать за вас, всегда сам, всюду сам… А, что?.. Я говорю, что нужно немедленно послать вдогонку самолет с нашими геологами… А, что?.. Не говорите глупостей, раз я говорю, что нужно послать, значит, это возможно… Государственный департамент? То есть как же это он может возражать? Какое мне дело до его соображений о принадлежности полярных секторов… Переговорите с государственным департаментом от моего имени… Государственные соображения? Вы должны же наконец понять, что государственные соображения там, где дело касается угля, – мои соображения… Ну ладно, мне надоело… Сегодня вечером вы мне доложите о том, что экспедиция вылетела… Зуль? Пусть они делают с ним теперь, что хотят: топят, едят живьем, мне нет до этого никакого дела – он не должен попасть на эту землю, и все. А как это сделать, пусть думает Билькинс…

Хармон опять швырнул трубку и нажал кнопку звонка на ночном столике. Дворец антрацитового короля на Пятой авеню ожил.

Из проруби, ведшей в рубку лодки, появился радист Вебстер:

– Мистер Кроппс, где капитан?

Вместо ответа Кроппс повертел приставленным ко лбу пальцем.

– Вы хотите сказать, что он у вас в голове?

– Нет, я хочу сказать, что его нужно оставить в покое. Он немного устал после своего спуска под воду за Мультанаки, и голова у него не совсем свежа. А что вы от него хотите?

– Глупейшее радио для капитана.

– А ну, покажите, в чем дело.

Кроппс взял у Вебстера бланк:

Капитану Губерту Джону Билькинсу. Северное полярное море, судно «Наутилус».

Из прессы стало известно о нахождении у вас на борту норвежского геолога Зуля. Мы знаем истинные намерения Зуля. Считаем принятие его на борт «Наутилуса» неосмотрительным. Необходимо изолировать его от возможности исследования ископаемых богатств посещаемых вами островов. Вслед вам посылается воздушная экспедиция под начальством капитана Йельсона, которая доставит вам на борт американских геологов. Экспедиция вылетит с Аляски к точно указанным вами координатам. Необходимо оказать экспедиции полное содействие и подготовить возможность посадки для капитана Йельсона.

Кроппс дважды прочел текст и вопросительно поглядел на Вебстера:

– Вы, мистер Вебстер, были вполне трезвы, когда принимали эту чушь?

– Мистер Кроппс, вы же отлично знаете, что только вы один сумели припрятать в своем рундуке виски… Дайте сюда депешу, я должен снести ее капитану.

Вебстер выхватил бланк у Кроппса и побежал к Билькинсу.

– Сэр… сэр… вам срочное радио.

Прочтя радио, Билькинс посмотрел на Вебстера так же, как только что перед этим смотрел Кроппс.

– Когда вы приняли эту галиматью, Вебстер?

– Десять минут тому назад, сэр.

– И дали квитанцию?

– А как же, сэр.

– На этот раз ваша аккуратность заслуживает только порицания.

– То есть, сэр?

– Лучше было бы, если бы мы этого радио не получали.

Вебстер почесал затылок. Билькинс задумчиво вертел депешу:

– Видите ли, Вебстер, угольные аппетиты Зуля интересуют меня сейчас не слишком, и мне совершенно наплевать на намерения тех почтеннейших геологов, которых везет сюда Йельсон. Если по пути он их всех угробит, я не буду особенно горевать. Но теперь уже я не могу не сделать всего возможного, чтобы облегчить Йельсону путь и посадку. Достаточно того, что сам старина Йельсон летит сюда к нам, – это искупает половину всех неприятностей. А вот вам, Вебстер, это лишний укор – мы не знали о том, что Йельсон уже настолько поправился, что даже летает. Все это, наверно, сообщалось по радио, а вы прозевали. А вы ведь, наверно, знаете, что Йельсон – мой лучший приятель и спутник во всех прежних походах.

– Не везет мне сегодня, сэр, – сокрушенно пробурчал Вебстер.

– Ну ладно, не огорчайтесь! Попробуйте связаться с Вашингтоном и получить самую точную информацию о том, когда, какие и в какую именно часть Арктики отправились с континентов или собираются отправиться экспедиции. Я уверен, что об этой телеграмме государственного департамента знает уже весь мир и скоро по нашим следам устремится целая вереница всяких авантюристов. Они небось вообразят, что мы уже открыли здесь целый Уэльс с готовым Кардифом. Только хватай.