Владимир Боровлёв - Одинокий волк. Бег в неизвестность

– Я думаю твоему горю можно помочь, – весело проговорила она. – Можно после обеда пойти вдвоём и нарвать яблок, как раз силки проверим, может, к озеру сходим.

– Дороти, а ты научишь меня плавать? – спросил я.

Систра не ответила, она продумывала, как правильно мне отказать, хотя я уже сам понимал, что не надо было задавать вопрос, но было поздно. Да и задал я его рефлекторно.

– Ладно, не надо всё равно плавать мне негде, – попытался я поправить сам себя.

Дороти подошла и потрепала меня по голове. Я поглядел на неё. Она продолжала о чём-то думать, взгляд сестры в это время, был где-то далеко.

Из задумчивости её вывел крик и гул за окном. Это говорило о том, что что-то произошло. И по нарастающему шуму можно было понять, что произошло что-то ужасное. Я не смог усидеть и хоть сестра, выбегая на улицу, крикнула мне, чтобы я не выходил, но любопытство было сильнее меня, через несколько секунд я уже был на улице и бежал следом за Дороти, которая направлялась в сторону столпившихся людей.

Картина, которая открывалась мне при приближении, просто шокировала меня. И я уже стал жалеть, что не послушался сестру.

Ребята, которые пошли за яблоками и которые, смеясь, обзывали меня трусом. Сейчас бежали со всех ног домой, но не просто бежали, за ними гналась свора диких собак.

Как после выяснилось, одичавшие собаки обезумели от голода, и вышли из леса на голос детей, которые забыв про безопасность, кричали и играли возле яблонь. Увидели они одичавших псов слишком поздно, двоя успевших забраться на дерево с ужасом наблюдали как псы рвут на куски менее удачливого. Но тот подарил остальным минут и когда псы поняли, что пищи может быть больше и надо её только догнать. Вот именно та картина, которая предстала перед небольшим количеством жителей, которые столпились на окраине посёлка недалеко от нашего дома. Так как среди них были одни женщины, да и те которые по состоянию здоровья или другим причинам не могли работать, то они только и смогли, что поднять шум и смотреть, как собаки нагоняют детей. Путь, который предстояло проделать детям, был велик, скорость собак не позволила им успеть добежать до родных стен домов.

Спасло детей чудо. В это время на посадку заходил пиратский крейсер, но место на космодроме было занято грузовым кораблём, и ему ничего не оставалось, как улететь прочь, но видно он заметил, что сейчас может случиться беда. И его корабль резко набирал скорость, минус был в том, что стрелять он не мог, но капитан, был не из новичков, он скинул высоту, и почти полз на брюхе, чудом не цепляя крыши домов, и пролетев над головами детей, он стал ложиться ещё ниже. На серебристом пузе корабля было эмблема, которая занимала всю его часть – голова волка, оскаливший свою красную пасть.

Символ «Ночной братии», изображенный на корабле, был известен во всех уголках галактики. Единственные пираты, которые не прятались от стражей закона, а наоборот выставляли напоказ свою принадлежность к пиратскому сообществу. Наверное, единственные кто не боялись «Элитной стражи», а с точностью наоборот, те в одиночку боялись нападать на «Одиноких волков». Один пиратский крейсер с такой символикой легко одерживал победу с тремя тяжелыми кораблями «Элитной стражи». А когда всё же удача была не на стороне «Одиноких волков», то те всё равно бились до последнего и никогда не показывали хвост своим преследователем. В живых не удавалось захватить не одного «Одинокого волка».

То, что они были не частыми гостями в нашем посёлке, известно всем. И этот прилетел зализать свои раны, нижняя задняя турель отсутствовала полностью, не работал один из трёх двигателей, в его боку сияла огромная, дыра, но если он смог долететь до нас, то его противникам это вряд ли удалось.

Дети привыкли к кораблям, и страх перед собаками нес их вперёд, но собаки ни разу не видели космических кораблей и теперь они уже уносили ноги в сторону леса. Вот тогда и заработали носовые турели, слышны были визги псов, и со стороны леса потянула горелой шерстью и мясом. Корабль, долетев до леса ползя почти по самому песку, и возле кромки взмыл вверх, уносясь на просторы космоса. Возможно, он найдёт себе другое место для ремонта, если его в таком потрепанном виде не подстерегут «Элитные стражи». Но даже в таком виде он дорого продаст свою жизнь.

В данной ситуации поход можно было считать удачно закончившимся, ведь жертв могло быть во много раз больше.

Придя домой, и только тут я осознал, что и я мог оказаться в этой ситуации. Меня всего колотило, бросало то в жар, то в холод. И если учесть что это были только собаки пусть даже дикие, что можно было ждать от встречи с волками. А ведь мы часто ходим с сестрой в лес, и теперь я осознаю, почему сестра постоянно просит идти тиши, но я никогда не мог предвидеть, что такое может случиться.

Мысленно я решил больше не ходить в лес. Пусть даже меня считают трусом. Я туда больше не ногой.

– Я же говорила тебе, чтобы ты не выбегал на улицу, – отчитывала меня сестра, видя моё подавленное состояние.

Я только тупо глядел на неё, произнести какое либо слово я просто не мог.

– Ну почему, ты никогда меня не слушаешься? – уже более мягко поинтересовалась она.

Она прижала меня к себе и гладила по голове.

– Всё хорошо. Не бойся.

Её слова понемногу успокаивали меня, но сердце всё равно продолжало биться в учащённом ритме.

– Дороти, это ведь голова волка была нарисована на корабле? – спросил я немного успакоясь.

– Да. А что?

– Ведь ты, меня называешь волчонком, неужели я на него похож?

Она весело рассмеялась.

– Почему тебе не нравится волк?

– Ведь он приносит беду людям, горе, нападая на них, что в этом может хорошего?

– Люди больше приносят друг другу горя, чем все животные в суме взятые. Волк никогда не нападёт на человека первым, только в случае если тот представляет для него угрозу.

– Даже если он будет голодным, то он не нападёт на меня?

– Я думаю, что ему проще поймать зазевавшегося кролика, чем ломать зубы об костлявого мальчишку, – смеясь, шутила Дороти. – Но проверять на деле не советую, – уже серьёзно добавила она.

– И не очень то и хотелось, – пробурчал я

– Волк очень смелое и хитрое животное, прежде чем, что делать в отличие от тебя, он подумает.

– Ты хочешь сказать, что я не думаю, перед тем как что-то сделать? Тогда зачем меня называть волчонком, если я не такой умный и хитрый? – обиженным голосом спросил я.

– Вот поэтому ты пока волчонок, а не волк, – рассмеялась она.

Объяснений сестры было вполне достаточно. Происшествие потихоньку уходило из памяти, но когда оно изредка возвращалось, то по коже пробегала волна холодка, и сжималось сердце.

Я просто шарахался по дому, не зная чем себя занять, на улицу было страшно выходить, Дороти не стала мне докучать своими заданиями, и я оказался отдан полностью себе.