Алексей Кравец - Зона молчания

Я остановился, громко и протяжно засвистел, поднял палку, помахал ею в воздухе, как будто кто-то меня встречал. Я громко крикнул первое пришедшее на ум имя и показал несуществующему другу трофей. Я очень надеялся, что это сработает, потому что нужно было повернуться спиной к зверю и потерять его из виду. Я прибавил шаг и тщательно вслушивался в происходящее за спиной. Через несколько секунд я все-таки услышал ритмичный треск сухой травы. Мыслей не было, был только рефлекс, мгновенно развернувший меня с палкой наперевес. Тёмный зверь чёрной молнией, в три прыжка преодолев 50 метров, был в паре секунд лёта. Раздалась громкая серия из нескольких выстрелов автоматического карабина. Стрелок находился далеко и не смог бы попасть в зверя, но это помогло – ОНО в одну секунду сменило направление, подняв облако сухой пыли и просто растворилось из виду. Я схватил кабана и бросился в сторону спасителя. Что-то знакомое было в нём… Да это же Грунт! Мне просто хотелось скакать, то ли от радости, толи от закипевшей крови, после выброса лошадиной дозы адреналина.

– Ты мне махал? – смотря на меня пятирублёвыми глазами, спросил Грунт.

– Не совсем, – с трудом выдавил я пересохшим горлом. Отчего его взгляд ещё больше изумился.

– Но спасибо тебе огромное, я твой должник! – срывающимся голосом произнёс я.

– А что вообще это было? – вымолвил Грунт.

– В каком смысле? – неуверенно проблеял я. И пришла моя очередь округлять глаза.

– Что это за тварь преследовала тебя? – судя по всему, на полном серьёзе спросил мой спаситель.

Я всмотрелся в его застывшее лицо и не нашёл признаков шутки.

– Похоже на пантеру со скоростью гепарда, – приходя в себя, ответил я.

Он стеклянными глазами изучал то место, откуда меня атаковало тёмное пятно. Потом пробормотал:

– Никогда такого не видел…

После его слов мне стало страшно. Новый чёрный дробовик «Вепрь», в крутом обвесе с ДТК 4 поколения уже не казался мне столь грозным. Он резко развернулся, взял меня под мышку и просто потащил за собой.

– Уходим!

Мы молча и без приключений добрались до нашего укрытия за полчаса. Кабанчик потянул на 18 килограмм, и бармен отсчитал мне три с небольшим тысячи, после чего осведомился:

– Что у вас с лицами?

Мы ничего не ответили, а молча взяли по большому куску мяса и большой кружке кваса и рухнули за общий стол друг напротив друга. Вечер только начинался, а бело-розовые всполохи уже заиграли на рассеивателе потолочного световода. В полумрак «Приюта» ворвались багровые языки, и с первым адским раскатом грома резкий порыв ветра громко захлопнул дверь. Наступила гробовая тишина…

– Вставай! Просыпайся! – Грунт тряс меня со всей силы.

– Что, что случилось? – ничего не понимая, спросил я. – Уже утро?

– Нет, – прошипел в ответ мой приятель, и я понял, что всё плохо…

Наша землянка была в самом дальнем углу, и только проснувшись, я услышал, как стрекочет ручной пулемёт. Вероятно, это была охрана.

– Одевайся! – бросил Грунт и выбежал.

Я спал одетым, так что осталось только обуться. Нащупав ботинки в темноте, и придерживаясь за стены тёмного коридора, я выскочил в общий зал. Одинокая лучина коптила потолок, однако света было много. Циферблат на стене показывал три часа. Но световоды хорошо освещали, как будто луна зависла прямо над нашим укрытием. Свет был мерцающим, что добавляло гротеска. Просыпающиеся сталкеры пытались получить своё оружие из комнатки на входе, которая одновременно являлась и бойницей, и там кипел бой. Первый охранник сменял второго на время перезарядки. По крыше что-то наносило мощные удары, так, что тряслись полуметровые бревна, и земля сыпалась в глаза. В стены с двух сторон кто-то скребся, отламывая приличные куски от брёвен, которые зловеще трещали. Михаил сунул мне в руки мачете.

– Держи проход!

В этот момент пулемёт заглох, послышался хруст костей и дикий крик охранника. Мне казалось, что по-настоящему я испугался вчера, но это оказалось не так. Дверь слетела с петель, и трёхпалая когтистая нога застряла в бетонном повороте прохода. За ней последовала голова и тело. Я потерял самообладание и на автомате принялся рубить тварь. Она взвыла и выскочила, необдуманно оставив свою конечность в качестве сувенира. Вслед за ней в проёме показалась огромная мохнатая рука, похожая на обезьянью, но размер кулака был с мою голову. Я дико рубанул её, издав гортанный крик, вероятно, от ужаса. Шкура на пальцах этой руки раскрылась как кожица у дольки грейпфрута, обнажив мякоть. Но существо это, видимо, не сильно смутило. Оно попыталось схватить мачете за лезвие, и я разумно отскочил назад. Размеры монстра явно не соответствовали размеру проёма, и только теперь я полностью оценил всю гениальность конструкции. Второй охранник догадался бросить через окно для приёма оружия гранату, которая не замедлила адски грохнуть. Меня засыпало шерстью и клочьями горелой плоти. Монстр, видимо, обиделся и решил отойти по своим делам. Свечение снаружи резко усилилось и полностью исчезло. И вновь наступила мертвая тишина…

Мы добавили освещения и оценили потери. Один из охранников погиб от болевого шока, видно, рука «гориллы» протиснулась в бойницу, когда они перезаряжались, и просто раздавила его. Вход немного пострадал от взрыва, но его функциональность не утратилась. Больше потерь изнутри, если не считать морального состояния людей, не наблюдалось. Через два часа стало достаточно светло. Мы выбрались из укрепления и глазели на то, что стало с землянкой. Благо серьёзного ущерба ночные гости нанести не успели. Ещё один парень лежал недалеко от входа, видно, его успели выволочь наружу. Тело его было растерзано.

Мы разделились на две группы: одна занялась земляными работами по восстановлению Приюта, вторая ушла хоронить погибших. Уже к девяти утра все было закончено. Большинство, опрокинув по рюмашке настойки, пытались отправиться досыпать, но ничего из этого не вышло. Ни одного тела нападавших мы найти не смогли.

Так и не уснув, мы проболтали с Грунтом до обеда, лёжа в своей дальней комнате. Что обсудить, придумывать не приходилось. Начиная с истории с тёмной кошкой и заканчивая ночным штурмом. Грунт за четыре месяца пребывания в Зоне так и не продвинулся вглубь, а все потому, что в Зоне не так ценилось оружие и снаряжение, сколько надёжные товарищи. Просочившись в Зону с первым мартовским теплом, заплатив большую взятку знакомым, которые отозвали в нужное время патруль периметра, и, принеся с собой такой мощный инструмент как «Вепрь» с кучей патронов крупной картечи, он планировал одним махом углубиться в центр, откуда и выносили заветные миллионные артефакты. Но все обстояло значительно сложнее. Ориентироваться можно было только по старым картам, которым было лет тридцать. А для него это был просто тёмный лес. Ну, ещё были спутниковые распечатки, но пользоваться ими оказалось даже сложнее. Магнитный компас очень часто водил за нос, а возможность ориентироваться по солнцу стала для него открытием. Он никогда не служил, родители заботливо «отмазали» его от армии, но пострелять по тарелкам в выходные было его любимым развлечением. Уже месяц он переносил припасы, для глубокого похода, но никак не мог отважиться идти в одиночку. Он не смог ответить, что он тут делает, и зачем ему это всё. Я думаю, что виноват комплекс неполноценности. Он просто не верил в себя, и это было его собственное испытание.