Мария Новик - Непокорные небеса. Из цикла «Сказания Ардоса»

Дремота быстро свалила Симеока. К концу легенды он уже крепко спал, положив голову на колени отцу. Сон окутал разум своим туманным саваном, формируя картинки и образы, которые складывались в видение.

Именно в этот момент с юным Саимом впервые заговорил таинственный голос. Книга Бытия ожила и уже выбрала себе хранителя…

Закатное небо пылало алым костром, светило медленно опускалось за горизонт, в который раз прощаясь с красочным миром. Звёзды медленно устилали темнеющее полотно, сияли ярко, словно освещали путь для прекрасных лун. Они восходили на западе, поднимаясь вместе, словно влюблённые держались за руки и следовали к алтарю. Это зрелище никто и никогда не воспринимал всерьёз, просто красивое явление – движение спутников Ардоса по небосводу… Но сегодня всё изменилось.

Наступило время вечери. Но не ужинали арди всей семьёй за столом, не рассказывали истории о прошедшем дне, не укладывали спать детей под колыбельные песни. Сегодня почти вся Ардия покинула свои дома, держа в руках свечи. Одетые в церемониальные траурные одеяния, шли они к берегам рек и озёр, опустив головы.

Торай видели и чувствовали скорбь народа, слепо верившего в праведность Илсир. Обманутые, преданные, оскорблённые – они опускали свечи в воду, ставя их на широкие листья лантала, и пускали по течению. Не пели птицы, не дул ветел, даже пламя боялось лишний раз шевельнуться.

Тишину развеял голос девушки, стоящей у самой кромки воды. Она запела, жалобно повторяя слова молитвы за невинно погибших. Второй голос зазвучал неподалёку, третий, четвёртый… Пение становилось громче, оно летело по обоим берегам рек, окружало озёра и пруды. Черед три часа волна отпевной молитвы прокатилась от Фривоса, края Гор, до Вириима, края Жизни, что славится бескрайними лесами Триатрона.

Вахди не вмешивались. Они молча стояли и наблюдали, как простой народ восхваляет заслуги Теней, как молится за их пребывание за Гранью… как проклинает Илсир и её саимов… Свершилось. Надоело ардийцам терпеть гнёт Высшей, не хотят они такого верховенства, не желают несправедливости. Отныне они жаждут мести за невинные души.

Илсир вышла на балкон дворца Вахтирай. Женщина, одетая в золотистое платье, с тонким поясом на талии, слушала, как летят в её адрес угрозы, проклятья и оскорбления, заключённые в песню. Воздух дрожал, сотрясаемый десятками тысяч голосов. Ярость воспылала внутри ярким костром, огонь растекался по венам, заставляя жёлтые татуировки сиять ярче Илсаяна. Женщина распустила белые крылья и, собрав все силы в плотный комок, оглушительно крикнула в темнеющую пустоту:

– Молчать!

Камень затрещал; металлические ворота площади Фенрит, которые ковала сама Керем Первородная, расплавились и осели мутной горячей жижей. Ударная волна от голоса Высшей взрывала землю, заставляла воду кипеть, а воздух нагреваться.

Неистовый крик прокатился по разумам Вахди. Не все смогли сдержать напор такой силы. Иес, Вахди Жизни, сгорбился от боли, сжав руками виски; эхо расползалось внутри, раня острыми шипами. Кирот и Кироса, словно крепкие скалы, хранящие Фривос и Туарим, тоже не смогли выдержать подобного натиска.

Ноним стоял на берегу реки, держа за руку Аманкиля. Мальчик поправился, как только связь с его настоящей матерью была разорвана раз и навсегда. Юный арди теперь не страдал ознобом и слабость не валила его с ног, не сдавливала боль тело, не пыталась коснуться души Смерть. Силы начали возвращаться стремительно, прибавилось и жажды знаний.

Мужчина закрыл глаза и попытался подавить боль в голове. Отчаяние и неистовость заливали сознание, беря истоки у Илсир, которая думала, что ей хватит сил заткнуть непокорный народ. Пытаясь справиться с сильным врагом, Ноним перестал контролировать ментальный блок, что держался долгое время. Память вылилась наружу, словно всеистребляющий поток прорвался сквозь дамбу.

Маленькую ладошку Аманкиля зажгло, словно он сунул её в костёр. Мальчик одёрнул ручку. По пальцам прокатился слабый электрический разряд. Голоса и образы хлынули в неподготовленный разум, парализуя тело.

Вот он видит он горное плато и обрыв, спускающийся стеной в океан, волны которого с жадностью облизывают острые скалы. Земля стремительно приближается, и грохот раздаётся в ушах. Тень от громадного дракона ложится на траву, яркой зеленью покрывающую долину вблизи возвышенностей. Затем превращается в туман и рассеивается, застилая взор синими клубами.

Торай Небес подходит и, сложив руки ладонями вместе, с поклоном сообщает, что прибыла Ладия, Слеза Иллахима, и ожидает в храме Небес. Утробный рык вырывается из груди, и беспокойство разливается озером внутри, заставляя снова обволакивать себя дымкой. Один взмах кожистых крыльев, и земля остаётся внизу, открывая взору невиданной красоты небеса. Холодный воздух заполняет лёгкие, придавая сил.

Снова вниз. Сложив крылья, Дракон ныряет и устремляется к священной роще. Едва не касаясь деревьев, он расправляет две мощные перепонки и парит над лесом. Приземляется и моментально превращается в арди.

Аманкиля трясло от силы, которая перетекала в него. Он видел и слышал разговор с Ладией, её мольбы о помощи. Видел, как погиб настоящий Ноним и отправился за Грань. Наблюдал, как его сам Аарис Первородный берёт на руки, ещё не омытого, наспех завёрнутого в пелёнки, и уносит подальше… Наблюдал, с какой заботой в сердце и любовью заботились о нём названные родители, как берегли его от опасностей, защищали от злобы и корысти, учили смирению и праведности…

Мальчик упал на колени, начав задыхаться. Он сжимал на груди рубаху, словно она давила.

– Ами! – вскрикнул Ноним, рванувшись к мальцу. Он восстановил ментальный блок, но было поздно. Юный арди получил едва ли не смертельную дозу силы Стихии вместе с памятью. Но что ещё опаснее – Илсир узрела сияние души Аманкиля. Теперь она знает, что он наследник Теней. И она уже идёт за ним.

Взяв мальца на руки, мужчина взглянул на звёздное небо. Лирис и Дирияк – так отныне прозвал народ Луны – светили ярко; словно два глаза, наблюдали они за происходящим. Арди пели всё громче, эхо разносилось по всему государству, отскакивая буквально от каждой стены.

Шум крыльев Саима слышался довольно чётко. Лже-Ноним побежал, стараясь увести за собой преследователей, чтобы они не навредили народу.

– Единством и Братством заключённые, славные Долгом, соединённые Судьбой! Я, Аарис Первородный, Дыханием Иллахима-Отца одарённый, крыльями Ветра награждённый, поставленный командовать Бурей-Матерью! Взываю к мудрости и праведности, к смелости и справедливости! Призываю всех Вахди встать со мной в один ряд и собрать силу Семи! – Прокричал что было сил мужчина, не останавливаясь. Он не знал, отбежал ли достаточно далеко от берега: отпевная молитва слышалась даже на таком расстоянии, словно её пели совсем рядом.