Виктор Смирнов - Приключения 1964

Эта книга для тех, кто ценит мужество и находчивость, увлеченность и настойчивость, пытливую мысль исследователя, открывателя тайн.

«В жизни всегда есть место подвигу» — эти замечательные слова Максима Горького можно было бы поставить эпиграфом к этому сборнику.

Герои рассказов — охраняют ли они границу, доставляют на стройку срочный груз, разгадывают тайну преступления или загадки природы — это наши современники, героические дела которых свершаются на наших глазах.

Люди самых разных профессий, они прежде всего созидатели коммунистического общества, страстные и убежденные борцы за его идеи. Их приключения не самоцель, они одухотворены высокой конечной целью, любовью и преданностью своей социалистической Родине, своему делу. Трудные испытания, выпадающие порой на их долю, — это экзамен на прочность, на прочность убеждений, воли, характера.

Нужно много знать и много уметь, чтобы не спасовать перед трудностями. Тут одного желания мало. И если ты не знаешь «законы» моря, то не победишь бушующий океан, если не знаешь «законы» гор, то не одолеешь вершину.

Но есть в нашей жизни еще один, пожалуй, самый главный закон, который помогает героям рассказов выходить победителями из необычайно сложных и отчаянных ситуаций. Это закон дружбы, товарищеской взаимопомощи и поддержки. «Человек человеку — друг, товарищ и брат» — так гласит святая заповедь морального кодекса строителя коммунизма.

Действие сказов происходит на земле, на воде и в воздухе, на всех меридианах и параллелях нашей обширной Родины: от берегов Невы до Охотского моря, от приполярной тундры до пустынь Средней Азии.

Среди авторов сборника есть опытные писатели, давно выступающие в приключенческом жанре, но большинство — молодые люди, только вступающие в литературу: ещё и сейчас бродит по чукотской тундре геолог Олег Куваев; исследует ледяные просторы Антарктиды географ Андрей Капица; несет службу в рядах милиции Василий Томин.

Советские писатели, как и их герои, всегда в походе. А это значит, что читатели получат новые увлекательные и боевые приключенческие истории. Ведь наш сборник намечено выпускать ежегодно. И рассказы, которые войдут в книгу «Приключения. 1965», пишутся самой жизнью.

Турбину грузили на трейлер пять часов. Кран, поднатужившись, поднял её в воздух, и она повисла над платформой, в голубом небе, сверкая светлой краской. Повисла, как капля, с такой же неминуемостью падения. Если, конечно, бывают капли весом в сорок тонн.

Но капля не упала. Кран, поиграв с турбиной, мягко опустил её на трейлер. Рельс, на который должна была лечь турбина, треснул от тяжести, как щепка под гирей.

— Ничего себе деталька, — сказал Макаренко.

Пришлось начинать сначала.

Через пять часов турбина уселась на трейлер. Округлая, дородная, она важно сидела на своем железном троне.

— Царица! — сказал Макаренко. — Как мы её, матушку, довезем?

— Всё шутишь! — заметил Тихон Танке. — Тебе, гладкому, всё шутки.

Турбину привязали тросами к трейлеру, чтобы предупредить её дорожное буйство.

«КРАЗ» набирал скорость.

Теперь их осталось двое: Макаренко и Танке. Длинный и широкий нос автомобиля втискивался в шоссе всё быстрее и быстрее. Встречные машины вежливо прижимались к обочинам. Шоферы затыкали уши и долго глядели вслед дизелю. Они знали, что ожидает водителей «КРАЗа» на долгом восьмисоткилометровом пути.

Горы.

Дорога лежала на хребтах с причудливостью второпях брошенной телеграфной ленты. Дорога выписывала крендели, танцевала среди обрывов, лезла на перевалы, падала в распадки и снова лезла вверх, к небу, для нового падения.

Реки.

Потеплевшие от весеннего дыхания, они размывали лёд, и в голубых зеркалах промоин уже лежало апрельское желтое солнце.

Мосты.

Старые деревянные мосты, которые отвечали каждой машине стоном и хрипом. Мосты, которые строились в те времена, когда в здешних местах не было ни «КРАЗов», ни турбин.

Каждому, кто глядел со стороны на «КРАЗ», казалось, что за рулем этой машины должны сидеть люди необыкновенного роста и чрезвычайной физической силы. Но Саша Макаренко и Тиша Танке вовсе не были необыкновенными людьми.

Саша Макаренко слыл на тракте первым балагуром и насмешником. Кабина «КРАЗа» была для него слишком просторной, а руль — непомерно большим. Рядом с ним молчаливый сухопарый Танке казался особенно высоким, особенно худым и особенно немногословным. В их характерах не было ни одной черточки, которая роднила бы их. Но вместе они представляли таранную силу.

Этот рейс был для них внеплановым и неожиданным. Вообще этого рейса не должно было быть.

Их подняли ранним утром, ещё в сумерках, как по тревоге. Ребята отсыпались после тяжелых зимних рейсов. «КРАЗ» отдыхал во дворе гаража в самом дальнем углу, среди грузовиков — массивный буйвол, случайно забредший в загон для овец. Каждую весну с потеплением «КРАЗ» уходил в этот загон. Он мог работать только зимой, когда на реках лежал лед стальной прочности. Мосты не выдерживали тяжести «КРАЗа». Весна разъединяла Сашу Макаренко и Тишу Танке.

Ранним утром, в сумерках, Тиша Танке прыгал на одной ноге, натягивая сапог, и ворчал, как умеют ворчать шоферы, когда они сердиты. Он ворчал, имея в виду начальство, стоявшее перед ним в лице диспетчера, и заодно Сашу Макаренко, потому что за зиму он привыкал ворчать на своего напарника и не сразу расставался с этой привычкой.

Диспетчеру было двадцать лет. Он пришел к шоферам как секретарь комитета комсомола и как человек, ответственный за доставку грузов на тракте.

— Ты пойми, — говорил он и бил себя в грудь. — Турбина. Ночью. Никто из нас и не думал… А на стройке её, знаешь, как ждут? Сейчас не вывезем — останется до зимы. А что такое стройка без энергии? Что такое комсомольская стройка без электрической энергии, скажи ты мне?

И вот они мчатся по тракту навстречу горным рекам и перевалам. Турбина давит на задние колеса дизеля всеми сорока тоннами. Нос машины подпрыгивает на неровностях асфальта, как легкий катер на волне.

Теперь за рулем Танке. Краем глаза он высматривает в боковом зеркале убегающий назад тракт.

Танке… Разумеется, шоферы зовут его Танком. На курсах водителей, когда Тиша был совсем зеленым и в уголках его глаз не собирались стайкой морщины, ребята звали его Танкеткой. Прадед Тиши, Стефан Танке, прибыл в Сибирь по этапу — он участвовал в восстании против царя. От Стефана и пошли сибирские Танке — революционеры и красные командиры, механики, шоферы и трактористы. Им, сухопарым, крепко сбитым, настойчивым, хорошо пришлась резкая и звонкая, как броня, фамилия Танке.