Виктор Пшеничников - Искатель. 1986. Выпуск №2

Еще медленней, еще невыносимей потянулись минуты. Порою Хаятолле казалось, что все уже давно ушли расправляться с бандой, а его бросили, чтобы не обременять себя лишней обузой. Ушли, совершенно не ведая, что их ждет на тропе…

Мальчик бросился к двери, но она оказалась запертой, не поддавалась. Он метнулся к окну. Однако оно тоже было запечатано наглухо, и стекла, за которыми виделась пыль и несколько дохлых сухих насекомых, слегка звенели от неустанной работы кондиционера, нагнетавшего в жилище Олима живительную прохладу.

— Выпустите меня отсюда! — забарабанил Хаятолла по двери. — Немедленно выпустите меня, или я разобью дверь.

Он по-кошачьи быстро прыгнул назад, к низенькому столику, подхватил его за ножки, намереваясь вышибить им доски, но дверь сама, будто по волшебству, распахнулась, и на пороге, высвеченный солнцем, предстал перед ним Олим.

— Зачем ты оставил меня одного? Зачем? — с плачем бросился к нему мальчик. — Я думал, вы все ушли…

— Немедленно вытри слезы и перестань хныкать! — не на шутку рассердился Олим. — Тоже мне, пахлавон. Сердце у тебя в груди или глина?

Хаятолла чуть ли не до крови прикусил нижнюю губу, старательно показывая, что слез больше нет и он не плачет.

— Вот и хорошо. Встречай-ка лучше гостя.

Олим уступил дорогу, и следом за ним в комнату вошел, скрипя новенькими ремнями портупеи и кожей высоких ботинок на шнурках, военный, чем-то неуловимо похожий на Олима. Хаятолла в изумлении открыл рот.

— Салам алейкум! Давай твою руку, герой, — поздоровался вошедший. — Меня зовут Рашидом. Я командир оперативного батальона ХАД. Наслышан о твоих подвигах. Молодец! Не страшно было?

Храбрясь перед взрослыми, испытывая жгучий стыд за невольные слезы, Хаятолла покруче выпятил грудь, а губы сами собой произнесли:

— Страшно…

— Молодец, что не соврал, — хохотнул довольный Рашид. — Не страшно одному бревну, так ведь оно — деревянное. Ну что, готов идти с нами? Не испугаешься или будешь дрожать, как овечий хвост?

Хаятолла еще только собирался ответить, как Рашид его опередил, весело рассмеялся:

— Ну, ну, будет, не сердись. Я и забыл, что ты пуштун. А пуштуны с рождения ничего не боятся. Ведь верно?

Гордый, что с ним разговаривают, как со взрослым, что ему доверяют, мальчик зачарованно, с любовью и благодарностью смотрел то на Олима, то на Рашида. Теперь он разгадал, какое между ними двоими сходство: во-первых, усы, одинаково черные, густые, во-вторых, голоса — добрые и правдивые. Уж в чем-чем, а в голосах Хаятолла разбирался не хуже, чем в оружии, и это умение еще ни разу его не подвело.

— Словом, так, — отрезал Рашид, меняясь на глазах. — Времени нельзя терять ни минуты, и поэтому мы решили взять тебя с собой. Если промедлим, Ахмет-хан сменит базу, и установить новое его место будет куда трудней. Тебя, Хаятолла, предупреждаю: никаких глупостей, никакого баловства. С этой минуты ты становишься сыном батальона и потому обязан беспрекословно подчиняться мне как командиру. Ты все понял?

Хаятолла затаил дыхание, молча кивнул, готовый в доказательство немедленно исполнить любое приказание командира: Рашид слегка качнулся на носках своих добротных, оснащенных толстенной подошвой, солдатских башмаков.

— Запомни: от меня не отставать ни на шаг. Когда выйдем на банду, сидеть там, где укажу, и носа из укрытия не высовывать. С оружием тоже не шутить, применять только в крайнем, случае, при необходимости. Рафик Олим, вручите бойцу оружие…

Олим с улыбкой и одобрением протянул Хаятолле пистолет и две запасные обоймы. Мальчик тотчас узнал в нем тот самый, с которым еще недавно пробирался в уездный городок Шибирган.

— Спасибо!

— Не надо благодарить, — остановил его Олим и торжественно произнес: — Пусть оно служит тебе на пользу революции. Помни: и ты ее защищаешь. Да, вот еще что… — Олим расстегнул ворот рубашки, снял с шеи подаренный Хаятоллой амулет. — Возьми. Теперь он тебе нужнее…

— Да поможет нам аллах! — молитвенно провозгласил Рашид и первым решительно вышел из комнаты.

Внизу, у дома, укрытый в густой тени деревьев губернаторского сада, их ждал наготове «джип» с широкоскулым, каменнолицым шафером за рулем. Все трое уселись, и машина, выныривая из нежной зелени листвы, помчалась в батальон, вздымая вдоль узкой улочки нещадно летящую пыль.

За металлическими воротами, в которые вскоре уперся пышущий жаром капот, тоже кипело движение и чувствовался общий азарт: под дощатым навесом, кое-как защищавшим от солнца, гремели кости и слышался стук фишек — сорбозы сражались в шеш-беш.

С появлением Рашида бойцы батальона ловко разобрались в две шеренги, замерли по стойке «смирно» — носки врозь, руки цепко обхватили оружие… И никто из них, только что веселых, не усмехнулся, глядя на важно вышагивающего рядом с командиром подростка с торчащим из-под рубашки пистолетом, не сказал обидного слова.

Тут же, на площадке перед ослепительно белым зданием, украшенным броским, плакатом с витиеватой арабской вязью, ревел мотором и выбрасывал синий удушливый дым обшарпанный бронетранспортер. Подсадив Хаятоллу, Рашид в мгновение ока забрался в люк у башни с пулеметом и махнул водителю: вперед.

Еще не веря, что его взяли на настоящую операцию, Хаятолла сидел тихо, смиренно, как не сидел даже на уроках муллы, боялся и кашлянуть, чтобы прочистить попавшую в горло пыль. Плечом он упирался в плечо Олима, устало прикрывшего глаза, и блаженно улыбался чему-то, считая себя человеком везучим и, безусловно, счастливым.

На бездорожье, куда вскоре свернул с накатанного шоссе их БТР, тяжелую машину бросало из стороны в сторону: пыль, и без того густая, теперь и вовсе лезла во все щели, погрузив железное нутро кузова в полумрак. Но одиночества Хаятолла не ощущал: рядом, надвинув каски чуть не на брови, покачивались и кланялись рытвинам бойцы батальона Рашида, и мальчику было спокойно среди них, даже по-особому уютно и надежно. И то, что они не проявляли нетерпения или страха, и в него самого вселяло невиданную прежде уверенность, немалый восторг и безотчетное ликование. Он уже представлял, как, прибыв на место, поведет батальон заповедной, известной только ему джейраньей тропой, как укажет минерам, где запрятан смертоносный груз, как…

«Мины! — вдруг осенило его. — Ведь я же ничего не сказал Рашиду о минах!»

Он встрепенулся, привстал на ящик с гранатами, чтобы от него докарабкаться к люку и предупредить командира. Однако Олим был начеку и ухватил Хаятоллу за ногу, едва тот поднялся.

— Бандиты на тропе заложили взрывчатку! — горячо, стараясь перекричать мощный рев двигателя, заговорил он в самое ухо Олима. — Я только сейчас вспомнил про мины. Джейраны обходят их стороной, потому что чуют, а другой кто наступит…