Anya Shinigami - Между небом и землей

— Ой, прости, я наверное должен был постучаться.

— Ничего, я не сплю. — Немного нервно сказала я, выдыхая успокаивающий глоток воздуха, слава богу он не видел, чем я тут занимаюсь.

— У нас есть кое-что интересное. — Сообщил он.

Встала с кровати, одела кроссовки Гермионы, бывшие мне на размер велики, но это было незаметно, так как я носила их с теплыми носками Гарри, жаль, что у меня не было с собой собственной одежды. Выйдя к друзьям в так называемую палаточную гостиную я присела на краешек софы к поманившей меня Гермионе. Она указала на знак в книге Барта Биггля, открытой где-то посередине. Значок в виде треугольного глаза был начертан сверху в углу страницы.

— Это эмблема Гриндевальда. — Сказала она. — Этот знак висел на Ксенофилиусе Лавгуде в день свадьбы Билла и Флер.

Я знала этот знак, Виктор Крам тогда злобно разглагольствовал об отце Полумны.

— Кажется он написан не рукой автора.

И правда, чернила были более новыми, не свежими конечно, более темными.

— Да, так говорят в Дурмстранге, эмблема начертана на одной из его стен, но я искала в справочниках и нигде он не упоминался, тем более в связи с Гриндевальдом. — Не согласилась я.

— Это очень странно. Если это символ Темной Магии, что он делает в книге детских рассказов? — Спросила Гермиона.

— Да, странно. — Повторил Гарри. — И Скримджер должен был узнать его. Он был Министром, он должен был быть экспертом в Темной Магии.

— Я знаю … Быть может он подумал, что это глаз, как и я. Все остальные истории тоже имеют маленькие картинки над заглавиями.

И снова мы ни к чему не пришли. После некоторой паузы Гарри объявил о желании отправиться в Годрикову Впадину, на что вошедший в палатку с косулей в руках Сириус отреагировал не очень радостно.

— Там может быть засада Гарри. — Предупредил крестный. — Они возможно ждут что ты отправишься навестить могилы родителей.

Однако Гермиона поддержала его, так как по очень большой вероятности, по сравнению с остальными предположениями, Дамблдор мог спрятать меч именно там, проводя параллели можно было заметить, что и само место было названо в честь Годрика Гриффиндора. Ее доводы заинтересовали всех, что ж, быть может она права.

— И Батильда Бегшот, написавшая историю магии там живет, у нее которой Скитер брала интервью.

— Дож на свадьбе сказал что она хоть и выжила из ума, но эта паршивая журналистка все равно переврала все. Хотелось бы услышать от нее лично рассказ о жизни Дамблдора, и она знала моих родителей. — Сообщил Гарри.

Я охнула.

— А что, если Дамблдор доверил меч на сохранение ей? — Чуть ли не вскрикнула я.

— Это врядли. — Донесся голос Сириуса из кухни, где он разделывал мясо животного.

Он вышел к нам с окровавленным ножом в руках. Я аж дернулась, он был похож на маньяка.

— Сириус! Ты не мог сделать это палочкой? — Возмутилась я.

— Мне нравится делать это руками. — Невозмутимо сказал он, и как ни в чем не бывало продолжил. — Батильда чокнутая, вряд ли Дамблдор доверил меч на упование судьбы.

У меня сжались внутренности от его вида.

— Убери нож. — Поддержала меня Гермиона, тоже не желающая видеть это зрелище.

Сириус скрылся за парусиной шторой кухни.

— Как он может? — Посмотрела я на друзей.

— Нну, у каждого свои тараканы. — Рассудил Гарри. — Ему нравится охота с маггловскими ружьями насколько я знаю, и все обряды связанные с ней.

— Но он охотился при помощи волшебной палочки. — Недовольно сказала я.

Гарри лишь пожал плечами.

Разговор о возможности того, что Дамблдор действительно мог совершить столь неординарный поступок, отдав меч в руки Батильды, завершился решением готовиться к поездке в Годрикову впадину. Я видела как Гарри радовался, желая посетить место где он родился и провел первый год своей жизни с родителями, месте, где они погибли от руки Волан-де-Морта. Гарри достал свой рюкзак из бисерной сумочки Гермионы, и впервые за долгое время извлек оттуда фотоальбом, подаренный ему Хагридом. Всматриваясь в каждую фотографию он надолго ушел в мысли, охваченный тоской.

Следующую неделю друзья планировали эту поездку, украли волосы невинных маглов для оборотного зелья, тренировали заклятия. Меня как всегда в планы не вписывали, решили оставить в палатке охранять крестраж, который теперь уж точно был безобиден в моих руках.

— Почему вы не хотите брать меня с собой? — Протестовала я, снова слыша отказ.

— Ты нас можешь всех выдать, на тебя не действует оборотное зелье! — Уже в сотый раз повторял Гарри.

— Но мантия неве…

— Так будет лучше. — Добавил Сириус.

— В прошлый раз все закончилось не слишком-то хорошо. — Со скривленной миной произнесла я, скрещивая руки на груди.

— в этот раз все будет нормально.

— Но что, если там засада? — Не унималась я.

— Мы все продумали.

— В прошл…

— Анна, прошу. — Перебил меня Сириус, словно разговаривая с непослушным чадом. — Всё будет хорошо, мы справимся и без твоей поддержки.

Меня охватывала злоба каждый раз, когда в течении недели мы заводили этот разговор. Они все еще не были уверены в моем самоконтроле, оно и понятно, в свете прошедших событий. Когда же они начнут по-настоящему верить в меня? Нет, я не виню их, слишком много ошибок было совершено мной, не подрывала их доверия, они беспокоились за меня, и это можно понять. Но на меня не действуют смертельные заклятия, это огромный плюс, чтобы взять меня с собой. Не знаю насколько бессмертие овладело мной, но было очевидно, что я находилась в большей безопасности чем они вместе взятые. Еще могла залечивать раны, возможно им бы это пригодилось, но видимо моё время еще не пришло…

И снова, будто тогда, на площади Гриммо, когда друзья отправились за крестражем в министерство, я не находила себе места, шастала взад-вперед по палатке, копалась в мыслях и предположениях, чем же они сейчас занимаются. Я посмотрела на медальон лежавший на столе, мне нравилось что он дрожал при каждом моем приближении, словно игра, это доставляло мне какое-то нервное удовольствие. Приблизилась к нему. Железо задребезжало вот уже в который раз, еще один шаг, и он начал отползать в сторону, я протянула руку и он перекатился на другую часть стола, не позволяя сократиться расстоянию между нами больше, чем на пять сантиметров. Зараза. Почему-то ощущение, что коснувшись его, я вспомню то таинственное видение, которое уже долгое время прожигало брешь в моей голове и кололо любопытством. Чертов крестраж! Я попыталась обмануть его, резко схватив за цепочку, но в последний момент он снова отскочил и упал на землю. Схватила висевший на стуле свитер Гарри и накинула его на медальон, упав сверху. Как он боролся! Метался из стороны в сторону, колошматя меня по рукам сквозь толщу ткани. Вскоре окутав свитер мешочком вокруг него, я запустила руку внутрь и с силой сжала неугомонный крестраж. Ничего не произошло, конечно очень опрометчивое решение играть со столь темным артефактом, но любопытство сгубило кошку. Достав, пытающийся вырваться будто бы живой предмет. Я вгляделась в витиеватую S, ничего не происходило, не единого намека на попытку завладеть мной. Гарри, Сириус и Гермиона убили бы меня за подобные вещи. Интересно где сейчас Рон, и жалеет ли он сейчас о том, что наговорил друзьям? Гарри конечно тоже был хорош, он прекрасно знал что Уизли находится под властью крестража, но тем не менее вот так просто уйти, бросить любимую девушку на произвол судьбы… Я положила ничем не помогший мне медальон на стол, а точнее сказать отшвырнула его с такой силой, что от удара любая вещь могла бы сломаться. Вот она, темная магия. Минуты текли медленно, бесконечно тянулись, угнетали, что друзья сейчас делают? Ну почему, почему они не взяли меня с собой… Снег валил на улице, в числах я совсем запуталась, наверняка скоро Рождество, и добрая половина мира, будь то магглы, или волшебники, не тронутые рукой Темного Лорда, готовились к его встрече, наряжая ёлки всевозможными игрушками, маленькими снеговичками, роксовыми палочками, бесконечными разноцветными шарами, мне вдруг вспомнилась Рождественская вечеринка в Хогвартсе, веселые студенты дарили друг другу подарки, обвешивались мишурой, менявшей цвет, под настроение хозяина. Игрушечные заколдованные модельки Санта Клаусов в санях, запряженных полярными оленями, носились над столами большого зала, выкрикивая поздравления. Только мне было в тот день не до праздника, я напивалась после того, как узнала что Сириус сбежал после нашего с ним первого поцелуя, испугавшись субординации, но как оказалось позже Дамблдор послал его по моим делам в Россию. Как же я тогда переживала, какой спектр чувств испытывала к Сириусу, как искренне любила его, еще не подозревая о том, какая судьба уготована мне господом богом. Язык не поворачивался назвать те переживания мелочными, они были так светлы и теплы эти чувства, они согревали как первые лучи весеннего солнца. По моей щеке стекла слезинка, теперь тот, кого я любила больше всего на свете, был постоянно рядом, спал на соседней кровати, оберегал меня, ту, что предала его со злейшим врагом. Нет, я не могла остыть, просто наложенная на мои чувства слоями боль за ошибки, принятие новой силы и постоянное самобичевание немного изменили мое сознание. Рассудок искалечился взваленной на него ношей, Сириус ждал, он до сих пор ждет меня, любит, надеется, что мы все же сможем быть вместе, когда все наши беды придут к логическому завершению. Вопрос в том, насколько сильно люблю его я? Ведь каждый раз глядя в его усталые глаза я начинаю греться в их тепле, пускай он старается быть равнодушным, но это маска уже давно сорвана, может ему так проще. Да, это правильно для нас обоих. Почему мы не можем быть вместе прямо сейчас? Конечно, все зависит от меня, чего же я медлю? … Не могу… Не уверена. Быть может мой разум изменился с принятием эльфийской силы? Я не знаю, но меня настигают непонятные чувства, когда он рядом, хочется обнять, поцеловать, подарить тепло и ласку, а в следующий момент оттолкнуть, убежать, спрятаться от его взора. Что со мной? Как любовь, которой я отдавала себя полностью, так подло играет со мной в «любит, не любит»? я так несправедливо жестока с Сириусом, он не заслуживает этого, этот человек светел, и готов в любую минуту броситься по Авады пожирателей во имя меня. Но как бы тяжело ему не было, мне тоже не сладко, и бороться со своим изможденным сознанием я устала, вот! Быть может я просто устала и нужно побыть одной? Светлый огонек понимания загорелся, в душе, но тут же потух. Бред, как я могла устать от Сириуса?