Константин Нефедьев - Могила Таме-Тунга

Тут же у входа лежали и два бездыханных человеческих тела.

Вокруг стояла мирная тишина, нарушаемая лишь пением птиц да пронзительными криками попугаев. Никаких признаков людей не было заметно. Где же грабители?

Неужели мы опоздали?

Саор и его индейский дружок вызвались пойти на разведку, выяснить обстановку.

Предложение разумное, и я с ними согласился.

Не прошло и десяти минут, как раздался громкий трехкратный свист — условный знак: опасности нет, идите сюда — и тут же на поляне появился сам Саор, жестами подзывая нас.

Да, сомнений не было: грабители успели уйти с добычей и всего за несколько часов до нашего прибытия. Об этом свидетельствовали свежие глубокие следы тяжело груженных мулов и груда банок с консервами, галетами, шоколадом и всяким другим добром, которое нам очень кстати.

Мы направились к храму. При нашем приближении Священная ящерица приподнялась на лапки и доверчиво потянулась к нам, глядя своими холодными, коричневыми глазами, как бы вопрошая: вы снова пришли сюда, святотатцы? Зачем вы оскверняете чертоги Великого Вождя? Хотя, возможно, мне это показалось. Да и что мы могли ей ответить?

Аоро, как предписывал ритуал, отложил оружие, опустился на одно колено, стал возносить молитву. Мы предоставили ему возможность улаживать свои взаимоотношения с силами небесными, а сами поспешили заняться трупами. Точнее сказать — трупом, так как один из валявшихся у входа в храм оказался жив. Это был тот, кого Аоро назвал Мягкое Сердце. Настоящее же его имя, если он только не врет, — Руи Мейер.

Мертвеца звали Леми Диаш, по прозвищу Агурто, или еще — Железный Капитан. Это — известный контрабандист и негодяй, по которому давно скучает намыленная веревка.

Может, постигший его конец лучше и для человечества и для него самого. Дружки Диаша избавили правосудие от хлопот, а он принял смерть не преступником, а тем, кем он себя воображал — великим властителем Вселенной.

Все это и многое другое, в том числе и имена остальных бандитов, мы узнали несколько позже от Руи Мейера, когда нашими общими с Аоро стараниями он был приведен в чувство.

Этому негодяю все-таки чертовски повезло. Если б в момент, когда приятель метнул нож, он не нагнулся проверить подпругу, ему бы не быть уже в живых. А так лезвие ножа, прорезав кожу и мышцы спины до самых ребер, скользнуло поверх задней стенки грудной клетки. У Мейера хватило смекалки прикинуться мертвым: он знал, что при малейшем движении дружки немедленно прикончат его. Когда они ушли, Мейер потерял сознание. Через какое-то время он очнулся, почувствовав, что кто-то обмывает рану. Он с трудом повернул голову и увидел Священную ящерицу. Своим длинным и острым язычком она облизывала рану до тех пор, пока не прекратилось кровотечение. Второй раз Мейер очнулся, услыхав наши голоса. Он решил, что возвратились Фабиан Зуде и Фесталь, и снова прикинулся мертвым.

Я осмотрел, промыл его рану, забинтовал. Потом, пока мы — Элиас, Саор и я — осматривали внутренность храма-усыпальницы, Аоро накормил раненого какими-то живительными кореньями и ягодами. В общем, через несколько часов, когда мы окончили осмотр, Руи Майер был уже в состоянии поведать нам об их шайке, назвал имена ее участников, рассказал о всех приключениях, которые им пришлось пережить в походе, об исчезновении нескольких спутников, — негров и белокожих — об уходе Железного Капитана и закончил ограблением усыпальницы…

— В общем, всем вам место на виселице! — не утерпел я, когда Майер кончил свою исповедь.

— Со своей точки зрения вы правы, сеньор профессор, — смиренно сказал он. — Только до того, как вы передадите меня в руки правосудия, прошу дать мне возможность отомстить этим негодяям.

— Если вы сейчас рассказали правду, Мейер, то вам не понадобится им мстить, — ответил за меня Элиас и продолжал: — Как я понял, Фесталь Фалькони так смертельно ненавидит Фабиана Зуде, из-за которого он стал уродом, что не упустит случая метнуть свой нож в его спину гораздо точнее, нежели в вашу, Мейер, а Зуде — Ксавье де Кони — тоже не прозевает удобный момент выпустить всю обойму в своего компаньона. Вопрос только в том, кто кого опередит.

Я не согласен с Элиасом, так как не собираюсь полагаться на милость сеньора Случая. Бандитов надо догонять, и догонять как можно быстрее: у нас же совсем нет времени. Короче: мы тут же отправились в путь, оставив Мейера на попечение Аоро. Я вообще был склонен оставить Мейера на произвол судьбы, но Саор бурно запротестовал. Он сказал, что бросать раненого одного в джунглях, хотя бы он и заслуживал самого сурового наказания, — излишняя и запоздалая жестокость. Саор готов был остаться с Мейером, как ни тяжело ему расставаться с нами.

Решили все же оставить Аоро.

Руи Мейер чуть не заплакал и не знал, как благодарить нас. Может, действительно, я слишком строг?

…След грабителей вел сквозь непроходимую сельву в сторону, противоположную той, откуда они пришли. Потом, через несколько часов кошмарного пути, мы круто свернули на открытую возвышенность, по направлению гряды невысоких скал.

Наверно, там грабители решили сделать привал. Мы тоже остановились, провели короткий совет.

Самым важным нашим преимуществом оставалась скрытность. Грабители не догадываются о погоне. Они вообще не знают, что в район могилы Таме-Тунга еще кто-то пришел. Этим нам надо воспользоваться. Успех могла решить только внезапность: неожиданно напасть на мародеров, захватить их в плен и вернуть в усыпальницу украденные сокровища. Каким же способом потом оповестить лакорийцев и как поступить с пленниками — покажет обстановка.

Пока же я послал Саора тщательно осмотреть гряду скал и во что бы то ни стало постараться отыскать стоянку грабителей. Не было никакого сомнения, что она где-то здесь, поблизости. Тяжело груженные мулы далеко не уйдут, а тем более в скалах.

Мы взяли с Саора слово, что он ни при каких обстоятельствах не вступит с грабителями в открытую борьбу. Его задача — только разведка. Чтобы быть окончательно спокойным, я отобрал у него карабин и пистолет, оставив ему только нож. Элиас запротестовал, но я был непреклонен.

Саор ушел. Мы выбрали место в чаще, откуда хорошо просматривалась вся гряда скал, и сосредоточили свое внимание на действиях Саора. Некоторое время он пробирался ползком через открытое пространство, прячась в траве и среди неровностей почвы, а потом скрылся в нагромождении скал.

— Напрасно ты отобрал у него оружие, дружище, — укоризненно заметил Гароди. — А вдруг ему придется обороняться? Чем? Голыми руками?