Кеннет Робсон - Камень Кукулькана

Служащий осторожно заулыбался и сказал:

- О, я знаю, вы очень снисходительны к проблемам такого рода, но дело в том, что я нуждаюсь в рекламе, а тот факт, что вы арендуете у меня аэроплан, оказался как нельзя кстати.

Док ничего не ответил. Они взяли маленький гидроплан, бывший не таким новым, как хотелось бы. Док тщательно его осмотрел. Он также взял парашюты, прежде чем подняться в воздух.

Санда отметила на карте южноамериканских джунглей точку и сказала:

- Здесь что-то произошло с моим братом.

Солнце заливало небо таким ослепительным светом, что, если поднять глаза, можно было бы подумать, что смотришь на бьющее из форсунки голубое пламя. А внизу джунгли лежали бесконечным зеленым ковром до горизонта, на фоне которых были заметны черви, скорчившиеся и перевитые черви - реки, которые, казалось, утолщались, когда аэроплан спускался к ним ближе.

- Эта песчаная коса? - спросил Док.

- Да.

- Аэроплан еще там, - зачем-то сказал Док.

Буйные джунгли приблизились, и поплавки ударились о воду. Док не стал вытаскивать машину на песчаную косу. Вместо этого он бросил маленький якорь и вытравливал канат до тех пор, пока нельзя было спрыгнуть с поплавков на берег. Девушка, вытянув шею, смотрела на песок. Лицо ее выражало недоумение, когда она повернулась к бронзовому человеку:

- Вы можете видеть сами - никаких следов, кроме моих.

Док, ничего не ответив, выпрыгнул на песок и все внимательно исследовал. Он заметил следы, оставленные Сандой несколько дней назад. На песке отпечатались следы морских птиц, были видны следы от проползавших аллигаторов, но никаких человеческих следов, кроме оставленных девушкой в ее первый визит, не было.

Санда дрожала.

- Вы сами видите, что это невозможно, - сказала она, глубоко дыша, это так же таинственно, как и исчезновение черного кинжала, убившего Генри Ли.

Док спросил:

- Вы уверены, что, когда вы были здесь, следов аллигатора вблизи самолета не было?

Девушка оглянулась вокруг. Что-то ее поразило, какая-то догадка, она приоткрыла рот, но ничего не произнесла. Ее правая рука поднялась к горлу, пальцы медленно сжались в кулак.

- След! - сказала она. - След! - Голос срывался, - Но это тоже странно!

- Странно?

- Их не было здесь. Ни следа.

Док Сэвидж пробежал вдоль крыла перевернутого аэроплана и прыгнул на поплавок их собственного, который качался, удерживаемый якорем.

- Ну что ж, мы можем уходить, - сказал он.

- Что с братом? - Санда пристально смотрела на него.

- Я бы не стал особенно волноваться за него. - Голос Дока звучал успокаивающе.

Санда внимательно изучала его лицо, пытаясь прочесть обман, игру за тем доверием, с каким он говорил.

- Вы уверены, что он жив?

- Не уверен. Но если вы хотите услышать от меня правду. Я думаю, что он жив.

- Мы не можем его найти сейчас? Может быть, он где-то поблизости.

- Он, вероятно, далеко отсюда.

Санда задумалась: она ничего не понимала в происходящем.

- Но он был здесь? Он был в аэроплане, когда тот падал?

- Ваш брат был в аэроплане, когда тот ударился в песчаную косу.

Затем Док Сэвидж взялся за трос и начал тянуть канат, находившийся в воде. Он уложил его в поплавок, где он и должен был быть, и сел за рычаги управления.

Санда забралась в кабину. У нее накопилось много вопросов, но она решила подождать с ними до тех пор, пока они не взлетят.

Аэроплан медленно двинулся вперед, подпрыгивая из-за бьющихся в поплавок речных волн. Наконец он разогнался и медленно скользнул в горячий воздух. Они были уже минут пятнадцать в воздухе, набирая высоту, когда у них отвалилось крыло.

Это было неожиданно: только резкий звон раздался, прежде чем крыло внезапно завертелось в воздухе позади аэроплана, как большая желтая тряпка. Машина паддла, заваливаясь на бок. Затем перешла во вращение сначала медленное, потом быстрое и наконец вошла в головокружительный штопор, и шум их падения, бывший сначала свистом воздуха, стал бешеным ревом, когда самолет врезался в буйную зелень джунглей.

Шпигу выпало делать уколы, кормить и выгуливать оружейного магнатА лорда Дастермана. Лорд Дастерман носил свой титул по праву: он был членом самых престижных клубов Лондона, Ривьеры и Пальм-Бича.

Оранг обвинил Шпига в том, что он предоставляет лорду Дастерману особые привилегии как узнику, и, чтобы не быть втянутым в перебранку, Шпиг не отрицал этого.

В действительности Шпиг ненавидел лорда Дастермана - его мнение о всех семи пленниках было не слишком высоким, если уж быть откровенным. Выпросить что-нибудь от кого-либо из семерых богатейших людей было практически невозможно, но богатство давно уже не интересовало Шпига. Он сам был не беден.

Дастерман просыпался к концу каждого двадцатичетырехчасового периода сна, и Шпиг, поигрывая дубинкой перед его носом, советовал тому:

- Ты уже знаешь, что все нужно делать спокойно и слушаться приказаний. Разомнись, после поешь, а потом ты получишь еще один укольчик - и бай-бай.

- Спасибо, - сказал лорд Дастерман не слишком бодро. - Где мы? Судно, кажется, стоит?

- Тринидад.

- Остров у северного побережья Южной Америки, там, где есть асфальтовое озеро?

- Да.

- Тогда какого черта вы держите нас взаперти? - спросил Дастерман. Он и раньше задавал этот вопрос.

- Мы защищаем вас, - объяснил ему Шпиг.

- О, черт!

- Да, вы заметили, что не было никаких попыток убить вас, с тех пор как мы оставили США? Никаких черных кинжалов.

- Х-х. - Дастерман внезапно попытался ударить Шпига кулаком, но удар прошел мимо. - Это стоит мне уже миллионы долларов! - гневно взвизгнул он в истерике. Шпиг в ответ на это лишь усмехнулся:

- Почему богатые так уверены, что мир не может обойтись без них?

Лорд Дастерман, продолжая яростно озираться по сторонам, утих и молча ел. Так, чтобы не заметил Шпиг, он спрятал салфетку под рубашку. Покончив с едой, он прошел в отдельную ванную комнату, бывшую тут же в номере.

Как только он вышел из поля зрения Шпига, он свернул салфетку в жгут и обвязал им руку повыше локтя. После чего, покачиваясь, вернулся в комнату.

- Давай коли, - прорычал он.

Лекарство вводилось в предплечье. Шпиг сделал укол, не почувствовав, что салфетка туго перетянула руку повыше локтя. Дастерман лег на постель и накрыл простыней свое лицо.

Шпиг рассмеялся: - Давай дрыхни.

В ответ лорд Дастерман ядовито усмехнулся под простыней. Он осторожно укусил себя за руку в том месте, где Шпиг сделал укол, и начал отсасывать жидкость из ранки. Он вел себя, как ведут себя при укусе змеи: перекрыл циркуляцию крови над ранкой и отсасывал яд, который в данном случае был снотворным.

Ему удалось предотвратить действие препарата. Вытянувшись, он глубоко вздохнул, будто заснул. Шпиг остался довольным тем, что лорд под влиянием снотворного будет блаженно храпеть в течение двадцати четырех часов.