Зоя Журавлева - Искатель. 1966. Выпуск №6

— Труп, разумеется, никогда не будет найден, — сказал Куртис и посмотрел в сторону элегантного американского лимузина, который остановился перед зданием посольства. — Это место кишит акулами. Возле обрывистого берега Матадеро рыбные фабрики каждый день выбрасывают в море отходы.

Мортон содрогнулся при мысли, что может найти такой же конец.

— Простейший и надежный способ устранить все следы убийства, — добавил Куртис.

Тем временем из лимузина вышел посол Соединенных Штатов. Мортон приветствовал его коротким поклоном.

— Здравствуйте, мистер, — ответил на приветствие «его превосходительство» с таким же любезным безразличием, с которым он двумя шагами дальше пожелал доброго дня швейцару посольства.

Мортон посмотрел ему вслед.

— Делает вид, будто никогда в жизни меня не видел.

— Чего ты ждешь от него? Он ведь не желает ввязываться в эту историю.

— Он должен поинтересоваться тем, что случилось с Мурфи. В конце концов Мурфи — американский гражданин.

— Попытайся, но сначала расскажи, наконец, чего ты хочешь от меня.

— Собственно говоря, дело уже закончено. До того как ла Маса убили сегодня утром, он сделал мне ночной визит в отель.

Закурив сигарету, Мортон рассказал Куртису о неожиданном посещении капитана.

— Тогда мне ясно, по какой причине убили ла Маса. Они следили за ним и взяли его, когда он выходил из твоего отеля, — сказал Куртис, выслушав рассказ Мортона.

— Я хочу еще успеть оставить в посольстве завещание, Норман. А завтра утром мы сможем скрыться, если до того времени нас не схватят. В порту готова к отплытию яхта. Когда мы будем находиться за пределами трехмильной зоны, пошлем по радио «SOS». Там, в открытом море, всегда патрулируют подразделения нашей военно-морской базы. Только бы выбраться отсюда.

Его превосходительство посол Ричард Стефенс после настойчивого требования выразил готовность произвести расспросы у полицейских властей о местонахождении исчезнувшего из своей квартиры американского пилота Джерри Тэда Мурфи. Два часа звонил посол всевозможным инстанциям полиции, пока ему, наконец, не удалось связаться с шефом отдела безопасности полковником Сезаром Оливиа.

Беседа с шефом безопасности продолжалась лишь несколько минут. Видимо, сбитый с толку посол положил трубку и смущенно сказал Мортону:

— Это неприятная история, зачем вы меня впутываете?

— Я? — удивленно опросил Мортон.

— Мурфи арестован за участие в антиправительственном заговоре. Он хотел совершить покушение на президента Трухильо.

Мортону показалось, что он не расслышал.

— Что хотел сделать Мурфи? Хотел убить Трухильо? Как раз наоборот!

Посол, успокаивая его, поднял руку.

— Я могу повторить лишь то, что мне сейчас было сказано. Очевидно, Мурфи оставил соответствующее признание.

Мортон не смог усидеть в огромном кресле для посетителей. Он взволнованно вскочил с места.

— Оставил признание? Он тоже убит? Стефенс откинулся, словно опасаясь нападения.

— Мурфи повесился в камере в страхе перед смертным приговором, который неизбежно ожидал его. Так мне было сказано. Перед этим он сделал письменное признание. Фотокопию с него мы сможем получить. Представителю посольства разрешено осмотреть труп и ознакомиться с судебно-медицинским заключением.

Подняв руки к висевшему на стене над креслом посла портрету Вашингтона, Мортон продекламировал с ироническим пафосом:

— О великая Америка, что стало с тобой, если головорезы осмеливаются преподносить твоему послу столь чудовищную ложь?

— Я не могу помочь вам, Мортон. Мой пост слишком опасен, чтобы предпринимать здесь что-либо самостоятельно. Мне пришлось бы сначала поставить в известность Вашингтон и просить о соответствующих директивах.

Посол неожиданно вышел из-за стола, достал из настенного шкафчика бутылку и бокалы, налил Мортону.

— Итак, выключим сейчас из игры посла. Что я могу для вас сделать как соотечественник? Вы можете не рассказывать мне, что происходит в стране Трухильо… Но Вашингтон по различным причинам вынужден поддерживать дружественные отношения с правительством этой страны.

— Я знаю. Чтобы защищать западную «свободу» от так называемой красной опасности. Семейство Трухильо уже двадцать пять лет у власти и держит все нити… Если, например, попытаться инсценировать маленькую революцию, это привело бы к народному восстанию двухмиллионного населения острова. Но тогда к власти могут прийти коммунисты. Следовательно, будем довольствоваться Трухильо, пока в офицерском корпусе не выдвинулись люди, на которых мы сможем положиться.

Мортон вылил в рот остатки виски, простонал и сказал:

— Но я не могу ждать так долго, сэр. Я должен завтра рано утром исчезнуть.

Посол покачал головой.

— Дипломатическую неприкосновенность я вам предоставить не могу. К тому же это было бы бесполезно. Тайная полиция добралась бы до вас и в самолете и на корабле. Дипломатическая привилегия здесь только название.

Мортон усмехнулся.

— Благодарю, ваше превосходительство, мои желания гораздо безобиднее. Предоставьте мне приют в посольстве до четырех часов утра, потом одолжите мне автомобиль посольства и сообщите, пожалуйста, командующему военно-морской базой США, что завтра рано утром между шестью и семью часами моторная яхта «Анхоа» будет подавать по радио за пределами трехмильной зоны сигналы «S0S». Командование могло бы послать на помощь миноносец, который доставит меня в Пуэрто-Рико.

Услышав последнее предложение, посол, кажется, онемел от удивления.

— В Пуэрто-Рико? Почему не сразу в Майами или Ныо-Иорк? Может быть, вам организовать заодно и встречу с Эйзенхауэром? Этого я не могу.

— Пуэрто-Рико — ближайшая к Санто-Доминго американская военно-морская база, ваше превосходительство. Каждое утро туда отправляется патрульный катер. Ведь ему ничего не стоит выловить по пути беднягу, потерпевшего крушение? Условьтесь, пожалуйста, о точном месте встречи на море!

Посол задумчиво почесал лысину.

— Чем я должен обосновать это, Мортон? Вы, частным образом разъезжающий по мировой истории американец…

— Но у меня все же, вероятно, есть право быть защищенным от покушения, которое к тому же могло бы вызвать для вас неприятные дипломатические осложнения, ваше превосходительство! Просто скажите, что я еду с секретной дипломатической миссией! Это всегда вызывает интерес и никогда не может быть проверено…

После долгого раздумья Стефенс все же взял телефонную трубку и попросил соединить его с командующим военно-морской базой.

Когда на следующее утро Норман во дворе посольства сел в черный «кадиллак», он сказал Мортону: