Артур Кларк - Искатель. 1964. Выпуск №3

— Их было слишком много, — услышал Круин голос Джузика. — Вы не приходили в сознание всю ночь.

Круин тяжело поднялся.

— Сколько человек убито?

— Ни одного. Мы стреляли поверх голов. Все равно было слишком поздно.

— Поверх голов? Разве оружие для того, чтобы стрелять поверх голов?

— Не так-то это просто, — сказал Джузик с едва уловимой ноткой вызова в голосе. — Особенно когда перед тобой товарищи.

— Вы тоже так считаете? — резко обратился Круин к остальным.

Капитаны смущенно поддержали Джузика, а Сомир сказал:

— Мы просто не успели ничего сделать. Нашей ошибкой было то, что мы проявили колебание. А когда человек колеблется…

— Оправданий быть не может. Вам был дан приказ, и вы должны были выполнить его, — обрезал его Круин. Его взгляд был полон презрения. Подбородок угрожающе выпятился вперед. — Вы не соответствуете своему званию. Можете считать себя разжалованными. Убирайтесь от меня!

Они ушли. В немой ярости Круин вскарабкался по трапу, вошел в корабль и осмотрел его с носа до кормы. Ни души! Губы Круина сжались в одну упругую линию, когда он подошел к хвостовым отсекам. Топливные контейнеры были взорваны. Взрыв искорежил двигатели, превратив корабль в бесполезную груду металла.

Круин спустился по трапу и обошел остальные корабли. То же самое: никаким ремонтом делу не поможешь.

Взгляд его случайно остановился на вершине холма. На фоне утреннего неба он ясно различал силуэты Джузика, Сомира и всех остальных. Они уходили все дальше и дальше… Они шли в ту самую долину, которую он так часто рассматривал с холма. Вот на самой вершине холма к ним присоединились четверо ребятишек. Они весело носились вокруг взрослых.

Вскоре вся группа скрылась из виду, а из-за холма выползло восходящее солнце.

Круин вернулся к флагманскому кораблю. Он собрал свои личные вещи в ранец и надел его на плечи. Даже не кинув прощального взгляда на остатки некогда могущественной армады, он решительно повернулся спиной к солнцу и пошел в сторону, обратную той, куда ушли его бывшие подчиненные.

Один, с тяжелым ранцем за плечами и невыносимо тяжелыми мыслями, он вступал в новый, неведомый ему мир.

Два с половиной года сделали свое дело. Корабли с Гульды все в тех же стройных порядках стояли в долине, но ржавчина проела могучие корпуса кораблей почти на четверть их толщины и исковеркала металлические трапы. Буйное кольцо молодой растительности пробивалось там, где раньше был только пепел.

Человек, пришедший сюда в полдень, поставил на землю свой ранец и в течение получаса, не отрываясь, смотрел на эту картину. Обветренное мужественное лицо этого большого и сильного человека было задумчиво. Потом он поднял саквояж и направился к холму. Он взошел на холм и спустился в долину. Простая легкая одежда, уверенная, четкая походка. Дорога привела его к небольшому каменному коттеджу. В саду, окружавшем дом, он заметил стройную темноволосую женщину. Женщина срезала цветы. Человек обратился к ней:

— Добрый день.

Он сказал это с каким-то странным акцентом, несколько грубоватым, но вместе с тем приятным голосом.

Женщина выпрямилась с огромным букетом ярких цветов в руках и посмотрела на него своими бездонно-черными глазами.

— Добрый день, — ответила она и приветливо улыбнулась. — Вы путешествуете? Заходите к нам, мы всегда рады гостям. Я уверена, что Джузик, мой муж, будет просто в восторге. Наша комната для гостей пуста вот уже…

— Извините меня, — вежливо перебил ее путник. — Но я ищу Мередитов. Вы не покажете мне, где их дом?

— Следующий за нашим, вверх по аллее. — Она ловко подхватила падающий цветок и прижала его к груди. — Но если их комната для гостей занята, обязательно приходите к нам.

— Спасибо за приглашение, — ответил он, и его широкое лицо осветилось благодарной улыбкой.

Человек пошел дальше, чуть ли не физически ощущая провожающий его взгляд женщины. Вот, наконец, этот дом, весь утопающий в цветущем саду. У ворот играл какой-то мальчуган.

Глядя снизу вверх на остановившегося около него человека, мальчуган спросил:

— Вы путешествуете?

— Да, сынок. Я ищу Мередитов.

— Я Сэм Мередит, — гордо проговорил малыш и спросил, заливаясь краской радостного волнения: — Вы хотите погостить у нас?

— Если можно, то да.

Мальчик вскочил, как пружина, и с радостным криком бросился в дом.

— Мама! Папа! Марва! Сью! К нам пришел гость!

В дверях показался высокий рыжеволосый человек. Он посасывал трубку. С минуту он спокойно молча смотрел на пришедшего. Затем вынул трубку изо рта и проговорил:

— Я Джейк Мередит. Заходите, пожалуйста.

В дверях он пропустил гостя вперед и громко сказал куда-то в глубину дома:

— Мери, Мери, покорми чем-нибудь гостя.

— Сейчас иду, — откликнулся издалека приветливый голос.

— Проходите сюда, — предложил Мередит.

Он провел гостя на веранду и принес ему кресло.

— Отдохните, пока Мери готовит. Это будет не так-то скоро. Она не успокоится, пока у стола не начнут трещать ножки. И попробуйте только оставить что-нибудь на тарелках! А вот и Марва. Это моя дочка. Марва, покажи гостю его комнату.

Гость осмотрел комнату и нашел ее превосходной.

— Ну, как вам нравится здесь?

— Чудесно!

Гость изучающе смотрел на Марву: высокая женственная фигура, зеленые глаза, золотые волосы.

Заметно волнуясь, он спросил:

— Вам не кажется, что я похож на Круина?

— Какого Круина? — Она недоуменно подняла свои тонкие брови.

— Командующего того отряда, с другой планеты.

— Ах этого? — Ее глаза смеялись, и на щеках появились веселые ямочки. — Какая ерунда! Абсолютно никакого сходства! Тот был старый и злой. А вы молодой и куда интереснее его.

— Спасибо за комплимент, — неловко пробормотал гость.

Казалось, он никак не мог найти места своим рукам, совсем растерявшись под ее открытым, спокойным взглядом. Но вот он подошел к своему саквояжу и открыл его.

— Так уж водится, что гость приходит в дом с подарками для хозяев. — В его голосе звучали нотки гордости. — Примите подарок и от меня. Я сделал его сам. Долго пришлось мне учиться… очень долго… чтобы сделать его… этими неловкими руками. Почти три года.

В тот памятный вечер, с которого начались эти записи, Кирилл Карцов провел дома. Уже давно стемнело и за окном стихли шумы улицы, а он все сидел у стола. Радио донесло перезвон курантов. В Москве была полночь. Здесь же, на Каспии, истек первый час новых суток.