Йон Колфер - Авиатор

Виктор Вигни проворчал что-то и оглянулся по сторонам. К пожарному фургону сзади была прикреплена лестница и веревка. Однако ни то, ни другое не было достаточной длины, чтобы достать до короля.

— Интересно, кто это придумал? — бормотал Виктор, вешая свернутую кольцами веревку на плечо. — Высокие башни и короткие лестницы. Лишнее доказательство того, что идиоты есть везде.

— Что вы делаете? — спросил один из пожарных. — Кто позволил вам взять это?

Вигни ткнул пальцем в небо.

— Он.

Пожарный нахмурился.

— Бог?

Француз поморщился. Ну точно, идиоты везде.

— Не так высоко, mon ami.

Пожарный глянул вверх и увидел в окне короля.

— Делайте, что он говорит! — взревел Николас — Этот человек однажды уже спас мне жизнь и, надеюсь, сделает это снова.

— Да, ваше величество. Я к вашим… к его услугам.

Виктор указал на лестницу.

— Прислоните ее к стене, под окном.

— Она не достанет, — сказал пожарный, страстно желая продемонстрировать, что он тоже кое-что соображает.

— Просто сделайте это, monsieur. Ваш король вот-вот поджарится.

Пожарный подозвал товарища, и вместе они прислонили лестницу к стене. Не успел верх лестницы встать на место, как Вигни полез но ней. Ступеньки под ним вибрировали вместе с башней, и он понимал, что еще немного времени — и башня взорвется, словно забитая пушка. От королевских апартаментов и всего, что выше их, останутся лишь пыль и воспоминания. Скользя по ступенькам, он быстро добрался до конца лестницы и снял веревку с плеча.

— Какой шустрый, а? — сказал пожарный, обращаясь к своему товарищу. — Но как я только что справедливо заметил, лестница не достает.

Сейчас вниз летели осколки — крупные куски, мелочь и целые гранитные блоки. Три человека, державшие лестницу, не могли уклониться от них. Они сгорбились и с ворчанием терпели удары.

— Отклоните ее назад! — крикнул вниз Виктор.

Пот заливал его лицо. Шляпу с пером охватил огонь, и он сорвал ее, обнажив коротко остриженные волосы, которым был обязан своим прозвищем Щетка.

— Вы должны мне шляпу, Николас. Эта была у меня из Нового Орлеана.

Пожарные приняли на себя вес лестницы и француза, оттянув его на метр от стены. Вигни собрал в руке кольца веревки и швырнул ее вверх. Его расчет оказался точен: веревка развернулась и конец ее упал прямо в руки короля.

— Теперь крепко привяжите ее, да поторопитесь.

Виктор затянул другой конец веревки на верхней ступеньке и спустился вниз настолько быстро, насколько это было возможно без того, чтобы содрать с ладоней кожу. Внизу он сунул руки в ведро с водой.

— Лестница не достает, — снова заметил пожарный.

— Мне это известно, monsieur. Но лестница достает до веревки, а веревка достает до короля.

— О! — воскликнул пожарный.

— Теперь отойдите подальше… насколько я знаю вашего короля, в этой башне больше взрывоопасных веществ, чем в пушке такого же размера. Уверен, она способна закинуть нас на Луну.

Пожарная бригада сдалась. У них не хватало давления, чтобы доставать до огня. Но даже если бы они и сумели это сделать, пламя полыхало разными цветами, и кто его знает, может, от воды оно разгорелось бы еще жарче?

Поэтому они отошли подальше от плюющегося огнем замка, собираясь посмотреть, сумеет ли последний в роду Трюдо избежать смерти от огня или падения с большой высоты.

Королю Николасу пришлось подвергнуть королевский унитаз Доултона суровому испытанию. Конечно, унитаз был сконструирован в расчете на вес тяжелого взрослого человека, но вряд ли кому-нибудь приходило в голову повиснуть на веревке, привязанной к его трубе. Намочив полотенце и обвязав им голову, король четырежды обмотал сливную трубу веревкой и несколько раз подергал.

«Надеюсь, труба не лопнет. Сгореть заживо плохо само себе, но не хватало еще, чтобы обнаружили покрытый нечистотами труп».

Прочная деревянная дверь туалетной комнаты потрескивала от жара, как будто в нее колотили снаружи. Стальные каемки изогнулись, заклепки со свистом летали по комнате, как рикошетящие пули.

Вытирая глаза полотенцем, Николас пробивался к тусклому желтому треугольнику, который, видимо, и был окном. Там дым не рассеивался, просто в центре него виднелся слабый просвет.

«Двигайся вдоль веревки, и все, — сказал себе Николас — Это нетрудно. Или вперед, не выпуская из рук веревку».

Так, держась за веревку, он вылез из окна и замер, словно приговоренный к смерти у подножия виселицы.

— Не спите, Ник! — закричал Виктор Вигни. — Спускайтесь. Одна рука за другой, одна за другой. Даже простак вроде вон того пожарного способен на это.

— Еще как способен! — воскликнул пожарный, решив, что разберется с обидчиком позже.

Оказавшись ниже слоев дыма, король Николас снова смог дышать. Каждый новый глоток свежего воздуха удалял токсины из его организма и придавал сил.

— Спускайтесь! Я не для того приехал из Нью-Йорка, чтобы смотреть, как вы тут висите.

Николас усмехнулся, сверкнув белыми зубами.

— Я почти покойник, Виктор. Можно бы и сочувствие проявить.

Эти простые фразы дались ему с трудом, каждое слово сопровождалось кашлем.

— Это конечно, — сказал Вигни. — Старина Ник, ниже, еще ниже… Вот так, молодцом!

Король спускался медленно, несколько раз останавливаясь из-за новых взрывов. Но едва нога его коснулась верхней ступеньки, он заторопился. В конце концов, могли пострадать и другие. Если Виктор погибнет из-за его преступной небрежности, можно не сомневаться, он будет досаждать ему и с того света.

Не успели ноги короля коснуться булыжника, как Виктор подхватил его и оттащил в относительно безопасное место. Оттуда они смотрели, как лестница короля чернеет под воздействием жара.

— Что, черт побери, там было? — спросил Виктор.

Каждый вдох короля сопровождался свистом.

— Немного черного пороха. Фейерверки.

Пара банок с экспериментальным горючим, шведский нитроглицерин. Запальный шнур. Старое зернохранилище внизу мы временно использовали как арсенал. Ну и, конечно, удобрения.

— Удобрения?

— Удобрения очень важны для Соленых островов, Виктор. В них наше будущее. — Внезапно Николас кое-что вспомнил. — Изабелла! Она должна удостовериться, что я не пострадал. — Он обежал взглядом двор. — Не вижу ее. Не… Конечно. Кто-нибудь отвел ее в безопасное место, так ведь, Виктор?

Однако заглянуть в глаза французу король не смог: взгляд того был устремлен через плечо Николаса, на парапет башни. Там, в гуще дыма и пламени, стояли двое. Мальчик и девочка. Лет этак девяти-десяти.

— Mon Dieu, — вырвалось у Виктора, — Mon Dieu!

Теперь крыша орудийной башни полностью обвалилась, если не считать зазубренных блоков вокруг стен — как будто дракон подрос и занимал теперь всю башню. Сквозь клубы дыма и языки пламени Конор видел растрескавшуюся каменную кладку и падающие балки. Густой столб дыма поднимался из башни, которая превратилась в настоящий дымоход, вытягивая воздух снизу и подпитывая им огонь. Дым вырастал, словно огромное изогнутое дерево, черное на фоне летнего неба.