Виктор Смирнов - Приключения-1966

Да, я тоже моряк. Соленая лошадь, настоящий моряк «Летучей рыбы». По-моему, настоящий моряк только тот, кто с завязанными глазами, по одному запаху отличит Одессу от Стамбула, Ливерпуль от Марселя, Нью-Йорк от Джедды или Шанхая. Не хвастаясь, скажу, я могу. Еще бы! Поплавайте-ка на пароходах-кочевниках, не имеющих определенного, постоянного рейса. Вот где настоящие люди, настоящие маринеро. Кем плаваю? Разве это не видно по моей харе? Ну, конечно, боцман! Откуда родом? Попробуйте угадать... Правильно! Банановая республика! Что, что? Вы тоже бывали на моей родине? Это просто здорово, клянусь морем! Тогда давайте вашу руку. Вот так! Теперь рассказывайте, как понравилась вам моя родина. О, это приятно слышать! Спасибо вам за добрые слова. Да, хорошая страна, но ее здорово загадили. Кто загадил? А вы разве не слышали у нас песню: «Несчастная моя родина, ты так далека от бога и так близка от Соединенных Штатов...» О чем вы говорите? Не понимаю... Ах, вот вы о чем! Да, вам рассказали чистейшую правду. Да, целый крейсер разбазарили на джин, виски и ром в портовых кабаках. Не верите? Клянусь мадонной Гваделупской, чистая правда! Что? Офицеры? Да, конечно. Были на крейсере и офицеры. Даже адмирал был. Хотели бы посмотреть на такого адмирала? Пожалуйста, смотрите! Это я. Разрешите представиться — адмирал Карибского моря. Роскошный чин, не правда ли? Просите рассказать об этом? Что же... За стаканчиком... Нет-нет, только не вино. Здешнее вино — бурда для барышень. А для моряка «Летучей рыбы»... Двойной джин? Это другое дело. Мучча грасиас, сеньор!

Давай чокнемся, и я начну свой рассказ... Начну с того, как заштормовал я однажды у себя на родине, в столичном порту. В баре «Три якоря» это случилось. Не понравились мне тамошние коктейли. Теплое молочко для младенцев. Вот я и заштормовал! Кричу бармену: «Хочешь, я угощу тебя настоящим моряцким коктейлем? Таким, что тебя в клочки разорвет, клянусь морем?»

А он говорит: «Хочу. Валяй угощай!»

Надо вам сказать, сеньор, что я знаю два рецепта таких коктейлей!.. Мамита миа! Первый называется «Плантатор». Хватает за горло и бьет по затылку. Словно тебя ганшпугом по затылку огрели. Но это еще пустяк. А второй — «Бешеный дьявол». Научил меня этой дьявольской смеси лоцман-негр с Каймановых островов. Если вы прольете его на стол, краска сойдет. От глотка «Бешеного дьявола» в желудке у вас взрывается динамит, и вы чувствуете, что вам оторвало голову. Потом долго будете щупать ее, цела ли. Состряпал я свои взрывчатые смеси, угостил бармена и всем, кто был в баре, поднес. Так, поверите, всех их, как взрывом авиабомбы сбросило с высоких вертящихся стульев, а потом они полчаса ползали на четвереньках под столами, искали свои головы...

На следующее утро сижу я на койке в бордингаузе [6] Портовая гостиница для моряков. и подсчитываю, сколько у меня на опохмелку осталось. А осталось только дупло в зубе залить, не больше. И тут появились передо мной двое верзил с бульдожьими мордами, на бедрах у них висят гаубицы ужасного калибра, под пиджаками топорщатся наручники, и требуют они, чтобы я немедленно следовал за ними. Каррамба, только этого мне не хватало! Не опохмеляться же они меня повезут. Знаю, куда повезут! Живем мы в нашей стране шумно, сеньор. Повстанцы спускаются с Сьерры, взрывают полицейские участки и казармы, пускают под откос поезда, рабочие часто устраивают стачки и демонстрации. И если тебя загребли такие вот, с бульдожьими мордами, то сколько ты ни доказывай потом, что ты не рохо [7] Красный (испан.). , это поможет тебе, как пилюля от землетрясения.

Меня вывели из бордингауза и посадили в огромный, семиместный, «мерседес». Я глазами хлопаю. Что за чертовщина! Это же сенаторская машина по крайней мере, а мне полагается «Черная Мария».

Слышали у нас такую песенку? Ладно, поехали, едем. Опять ничего не понимаю. Меня в хефатуру [9] Тайная полиция. должны везти, а везут прямехонько... Куда бы вы думали? В Резиденсио, в президентский Голубой дворец! А через пять минут я увидел и его, нашего эль президенте, Спасителя Родины, Отца Нации, Благодетеля Народа, все с большой буквы, как пишут в наших газетах.

Вы о нем, конечно, слышали. Вашингтонский конгресс очень его хвалил; сенаторы говорили, что наш Спаситель спасает весь Американский континент от мирового коммунизма, а газеты гринго уверяли, будто вся Америка восхищается его правлением, что у него, мол, настоящая демократия западного образца. Я с гринго не очень-то согласен. Я Отца и Благодетеля получше ихнего знаю. По-моему, нашего Благодетеля надо было повесить за шею минуточек на десять.

Я приветствовал его по всем правилам, выкинул руку и рявкнул: «Бог, Родина, Свобода!» А он поморщился, икнул и сказал: «Брось, хомбре [10] Человече (испан.). , эту дребедень и живее принимайся за дело. Иди в буфетную и приготовь мне «Плантатора» и «Бешеного дьявола». Порции делай побольше».

Я даже головой затряс, будто мне в ухо вода попала. «Чистенько работает, — думаю, — наша хефатура! Все уже известно Отцу и Благодетелю». Пошел я в буфетную, приготовил свои смеси, сделал лошадиные порции и отправил с лакеем в салон. А через полчаса и меня туда позвали. Вошел, вижу, эль президенте щупает голову, на плечах она или закатилась под диван. А лицо сияет, по плечу меня хлопнул: «Здорово это у тебя получается, хомбре! Получишь орден, большой рыцарский крест «За спасение Родины». И будешь у меня служить барменом. Рад?»

Хотел я ему сказать: «Иди ты знаешь куда!..» Но сказал, конечно, по-другому. Сначала проорал: «Бог, Родина, Свобода!» Потом начал разматывать, словно бухту троса, свои доводы. Мне, мол, Тибурсио Корахо, соленой лошади, моряку «Летучей рыбы» и боцману парохода-кочевника, обидно и стыдно стать барменом, почти лакеем. Вот так, мол, экселенце! Тибурсио Корахо не из такого теста сделан! А он опять икнул, потом рыгнул и заорал: «Заткнись, болван! Будешь получать десять долларов в сутки. Мало тебе, пьяная рожа?»

«Сам ты, — думаю, — пьяная рожа, а я еще и не опохмелился». А какой толк с пьяным дураком спорить? И десять долларов в сутки — это как-никак триста монет в месяц. Согласился я, хоть и стыдно было, и начал круглыми сутками по пять бессменных вахт трясти шейкер [11] Закрытый сосуд для перемешивания коктейлей. . Почему по пять бессменных вахт? Откровенно скажу, сеньор, я пью, какой же боцман не пьет, но пить так, как Отец и Благодетель... Мамита миа! Он ежедневно напивался, ну... как напивается американский солдат к концу дня. И при этом бесился, как бык на корриде, бил тарелки и графины, в щепки разносил стулья. Целое землетрясение. При этом он бил не только посуду, но и морды адъютантов. Они у него сверкали не только галунами и аксельбантами, но и сплошными металлическими зубами. Выбивать зубы — это у него привычка с юных лет. Он же бывший полицейский капрал.