Игорь Андреев - Приключения 1986

— У тебя что — прогресс?

— Как тебе, дорогой товарищ, сказать? — Поздняков по-хозяйски залез в пачку с печеньем, хрустя, раскусил дольку. — Может быть, кое-что и наскребем… Одно пока ясно: этот Чуркин — гу-усь! Ха-роший гусачок! — Поздняков уселся на краешек дудинского стола и стал перечислять, загибая пальцы. — Он последний, кто видел Мальцева, так? Алиби у него нет. Так? Я у него на работе побывал — там о нем нелестного мнения. Говорят, жадный он, скрытный, сам себе на уме. Так? А начальничек его — тоже, между прочим, только на шкварки годится, — дал Чуркину такую смешную характеристику. — Поздняков достал блокнот и прочитал: «При отсутствии должного руководства имеет тенденцию к отдыху». — Это как понимать, а?

— Сачкует, — сказал Дудин, закуривая.

— Хороший выписывается портретик?

— Фактов маловато, Игорь. Одни предположения.

— Факты будут. Надо его потрясти, потрясти…

Телефонный звонок прервал их беседу. Дудин снял трубку.

— Да?.. Приветствую, Олег Федорович… На моем фронте пока без перемен… Чуркина? Это Поздняков проверял… Могу ему передать трубку.

Поздняков внимательно выслушал, что ему говорил Головачев, похмыкал, сказал: «Сейчас все сделаю!» — и дал отбой. Недоуменно покосился на Дудина.

— Чуркин с женой сидит у Головачева. Неужто раскололся? А мне Олег велел найти гардеробщика ресторана «Юбилейный», некоего Кургузова, и срочно доставить к нему. — Поздняков взглянул на часы. — Боюсь, дело затянется, а у меня сегодня вечером, как на грех, свидание. — Он подмигнул Дудину. — Понял?

— Тебе сколько лет, Поздняков? — спросил Дудин, хотя, конечно, прекрасно знал, что 28. — Пора бы остепениться.

— В смысле ожениться? — Поздняков сделал шаг к двери, взялся за ручку и приостановился. — Кто-то сказал, что женитьба — это событие, после которого мужчина перестает покупать цветы и начинает покупать овощи. — Он с комическим ужасом закатил глаза. —Ты этого от меня хочешь?

— Болтун ты, — сказал Дудин, усмехаясь.

— Точно. Как ты догадался? — Поздняков одарил товарища улыбкой и сделал прощальный жест. — Со мной не хочешь пойти?

— Нет. Тут мне какой-то участковый утром звонил, а меня не было.

Поздняков кивнул головой.

— Лады. Я улетучиваюсь!

Головачев уже около часа выслушивал Чуркиных. Говорила в основном жена, сам же Чуркин, потеряв весь свой недавний лоск, сидел стиснув зубы, избегая смотреть на Головачева.

— Понимаете, мы, конечно, виноваты, — щебетала импозантная молодая женщина. — Но вы поймите, получилась совершенно нелепая история, все из-за его (кивок в сторону мужа) ужасно ревнивого характера. Естественно, когда мы догадались, что на Чуркина падает подозрение в связи со смертью Васи Мальцева, то решили честно об всем рассказать. Лучше поздно, чем никогда, правда ведь? — Она повела крепкими плечами и изобразила чарующую улыбку.

— Продолжайте, — суховато сказал Олег Федорович.

— Видите ли, в тот вечер, когда это случилось с Мальцевым, — вновь защебетала Чуркина, — наш отдел, я работаю в НИИ полимеров, собрался в ресторане «Юбилейный». У Жорика Абрамяна был юбилей — 50 лет. Прелестный товарищ, галантный, умный… Так вот мой Чуркин меня к нему африкански ревнует. Представляете? Словом, он проник в ресторан и хотел меня оттуда увести. А я не далась.

Чуркин заалел ушами, еще ниже наклонил голову, дымчатые очки его тускло сверкнули.

— И в котором же часу это произошло? — спросил Головачев.

Теперь с ответом поспешил сам Чуркин:

— Я был в ресторане примерно в половине девятого.

— Почему вы умолчали об этом при нашей первой встрече?

Супруги в замешательстве переглянулись.

— Так получилось, — медленно сообщила Чуркина, — что мой муж вступил в конфликт с гардеробщиком.

— То есть? Расскажите подробнее.

— Я в общем-то хотел понаблюдать за женой, — замямлил, краснея, Чуркин. — Стою в фойе и вдруг вижу, Люся выходит из зала… Я к ней подбежал и… Знаете, — Чуркин искоса взглянул на следователя, и глаза его за стеклами очков были жалкими, — не нравится мне, когда у них всю дорогу какие-то поводы для сабантуйчиков — то юбилей, то премия, то еще что-нибудь… Короче, я говорю гардеробщику: «Давай ее плащ». А он мне: «Без номерка не имею права». Ну, тут я, конечно, погорячился, хотел сам взять…

— Он ненароком заехал локтем в зеркало, и оно треснуло, — рявкнула Чуркина.

— Вот как? А потом? — поинтересовался Головачев.

— А потом он удрал… А я… Вы уж меня извините… Так не хотелось дальнейшего скандала, разбирательства… В общем, когда хотели составлять протокол, я сказала, что этот гражданин, который ко мне приставал, спьяну обознался, я его впервые вижу… — Она виновато отвела глаза.

— Понятно, — сказал Головачев, барабаня пальцами по столу. Картина в целом была ему ясна, оставалось выполнить некоторые необходимые формальности, в том числе получить подтверждение всего случившегося из уст самого пострадавшего.

— Фамилия гардеробщика там не упоминалась?

Чуркина встрепенулась.

— Ой, знаете, упоминалась! Он еще кричал: «Кургузов этого дела так не оставит!»

Дежурный по управлению передал Дудину, что опять звонил участковый инспектор Трофименко и сообщил важную новость… Живущий в доме № 2 по Северному проезду пенсионер Слуцкий Семен Ильич после предъявления ему фотографии Мальцева опознал в нем гражданина, которого видел 26-го вечером беседующим возле соседнего дома с другим, неизвестным ему мужчиной. Дудин сразу же выехал на место.

Трофименко оказался кряжистым, уже немолодым человеком, с одутловатым лицом. Но улыбка его Дудину понравилась. Улыбка была широкая и немного простодушная.

Пока направлялись от общественного опорного пункта милиции, где состоялась их встреча, к дому Слуцкого, Дудин спросил:

— Что за человек этот пенсионер? Не фантазер, часом?

Трофименко издал короткий смешок.

— Говорить любит. Это точно. Бывает, что и не по делу. Сейчас вот конфликтует с нашим домкомом. Такой шум стоит…

В квартире Слуцкого, в тесной прихожей повернуться было негде. Из кухни несло каким-то чадом, но, перебивая этот чад, стойко пахло грибами. Хозяин, неуловимо смахивающий на французского киноактера Луи де Фюнеса, встретил пришедших в потертом махровом халате, из-под которого виднелись ноги, обтянутые кальсонами не первой свежести.

Сразу же после обмена приветствиями и взаимного представления он провел гостей в ближнюю комнату и, не предложив сесть, ринулся в атаку.

— Вам давно надо было спросить у Слуцкого, дорогой товарищ Дудин. Слуцкий живет здесь десять лет и всегда в курсе.

— Вы же были за городом, Семен Ильич, — миролюбиво сказал Трофименко, с любопытством оглядывая стены, увешанные связками сушеных грибов, семейными фотографиями и декоративными тарелками.