Владимир Возовиков - Искатель. 1978. Выпуск №1

Сильные руки подхватили Молодцова с двух сторон и довольно бесцеремонно втащили в машину, похожую на плоскодонную лодку.

— Вот так гагара, — произнес один с добродушной насмешкой. Раздраженный, сухой голос ответил с переднего сиденья:

— Хотел бы я знать: что успела натворить эта «гагара» в нашем тылу?! Правьте к берегу, надо же переодеть этого диверсанта в сухое…

Отрешенный взгляд Молодцова случайно скользнул по передней части открытой кабины амфибии, и, различив в темноте змеиную головку прибора ночного видения, он наконец догадался, какую непростительную ошибку допускал с самого начала, безбоязненно пересекая дорогу плавающим машинам. Сгорбившись на деревянном сиденье, обхватил руками мокрую голову, и в простецкой этой голове ворочалась горькая мысль, что такой несообразительный человек, как рядовой Молодцов, не годится, в разведчики и надо будет подавать рапорт о переводе в мотострелки…

Когда амфибия вплотную подошла к берегу, пойманный «диверсант» глубоко вздохнул и голосом идущего на казнь произнес:

— Ребята, у вас пожрать чего-нибудь не найдется, а?

В машине рассмеялись.

Плотникову не хотелось верить, что Молодцов не прошел. В голову закрадывалась успокоительная мыслишка: была чужая ракета. Мало ли их бросают на учениях? — а совпадение цветов — чистая случайность. Но он заставил себя признать: в нем говорит слабость, растерянность от первой неудачи, боязнь новой. Он стал злиться: «Страусовая душонка! Тебе слишком везло до сих пор. Все шло по писаному, и ты с легкостью решил, что по писаному пойдет до конца. Но так на войне не бывает… Ты впустил в свою голову посторонние мысли — пусть на минуту, — но отвлекся от разведки, потерял форму, и уже боишься признать случившееся… Командиру нужны не надежды твои и сомнения. Командиру нужны сведения о месте вероятной переправы танков.

Всегда остается что-то, что можно предпринять, — это здорово сказано! А предпринять надо попытку прямой радиосвязи по УКВ. Другого выхода нет.

Нужен сержант А сержант вернется через полчаса… Разве командир не остерегал тебя от побочных действий? Ты ослушался, решил взвалить на себя побольше, и вот что из этого выходит. И все от первого везенья. Теперь ты еще раз убедился: везет, пока не начнешь самовольничать…»

— Оганесов, налейте мне чаю да сосните немного. Ждать ракету теперь не надо. Теперь я угляжу один.

— Может, вы сначала, товарищ старший лейтенант?

— Никаких разговоров, Оганесов. Приказываю спать. Водителю необходимо спать хотя бы час в сутки.

Чай отдавал железом и чуть-чуть бензином. Зато был достаточно горяч и крепок. Предусмотрительный парень сержант Дегтярев…

Странно: в перископе чуть посветлело. Неужто заря? Не заметили с Оганесовым, как задремали? Обеспокоенно оглянулся. Стрелка на приборном щитке едва переползала цифру 2. Не доверяя часам, повел окуляром на восток — горизонт успокоительно темен. Кажется, свет с юга?.. Вот оно в чем дело: над черной грядой увалов — кривая ниточка света. Месяц народился: ниточка света по краю черного диска. Не эта ли черная луна накликала беду с Молодцовым? Какие же несчастья она сулит еще?

Суеверничаешь, замполит!..

Говорят, если показать новорожденному месяцу новенький рубль, до нового деньги будут водиться в кармане… Жаль, с собой только мятая пятерка…

Что за чепуха лезет в голову, когда положено думать о серьезных вещах!

У камышей громко плеснул ночной разбойник — сом. Закинуть бы в воду прямо из люка хорошую приманку на добром крючке! В такие ночи лучшее на земле место — у рыбацкого костра. Там можно и помечтать и вздремнуть, слушая мудрое журчание воды. До чего она убаюкивает! И душа болит, и ждешь не дождешься своих разведчиков, а все равно усыпляет как гипноз.

Заворочался Оганесов, заговорил во сне на родном языке.

Может быть, идет он сейчас улицей далекого армянского села в видит мать… Или ту девушку?.. Сельские ребята почему-то скучают по дому больше, чем городские.

А ночь вовсе не так черна, как кажется на первый взгляд. Она словно дышит, меняя оттенки: то густо-сиреневая, то фиолетовая, то как будто по черному прошлись вишневой краской. Это значит: земля повернула к солнцу, и восход близится, хотя горизонт на востоке еще так же глух, как на юге или на западе…

…Река оставалась пустынной. Кривая ниточка света канула за увал, только черный диск луны стоял на гребне, словно грозное предзнаменование. Отчего, когда тебе тревожно, все чуть-чуть непохожее на себя обретает таинственную значимость? Может, потому, что невольно ищешь повсюду приметы близких и важных событий. Даже там, где этих примет не существует.

Но куда запропали разведчики? Не пора ли действовать, не ожидая сержанта?.. И радиостанцию машины пора включать на прием — могут быть вести.

Ничего не хотел он так, как услышать о доставке донесения Молодцовым. Свои сразу сообщат в эфир условным сигналом. Все-таки надежда оставалась.

На волне царило безмолвие… Значит, кому-то надо идти на опасный риск — передавать сведения о подводной трассе запасным путем — по маломощной УКВ. А для этого покинуть машину и отыскать сопку повыше. Потому что волны УКВ летят только по прямой, как лучи света…

Гулкая автоматная очередь рассыпалась в холмах, словно смех великана. Следом упала тишина, в которой заглохло даже журчание воды. «Померещилось, что ли?» Несколько автоматов ударило враз, грохнул взрыв, осветительная ракета взошла над близким холмом, озарив реку, ее откосы и прибрежные тростники. Заметались тени, тьма то далеко разлеталась, то мгновенно смыкалась и вновь разлеталась, отброшенная комком белого, мерцающего огня.

Стреляли в одном месте, и причина этой суматошной стрельбы сразу стала понятна Плотникову. Ждать ему больше некого.

Если наскочившие на охрану разведчики и отобьются, они уйдут в степь, чтобы не привести к машине погоню…

Когда в холмах прогремел последний выстрел, Плотников тихо позвал:

— Оганесов!

— Я! — сразу отозвался солдат. Он, конечно, проснулся от первого выстрела, и ему было все так же понятно, как Плотникову.

— Теперь на связь пойдете вы.

— Есть… Я дойду, товарищ старший лейтенант.

— Верю. Тем более тут недалеко. Полкилометра на запад. Сопка эта хорошо видна даже ночью. Она самая высокая здесь. Подниметесь на вершину, антенну радиостанции УКВ сориентируйте на восток. «Туча» уже ждет на связи, волна установлена. Только обязательно надо подняться выше, иначе не услышат.

— А я думал, товарищ старший лейтенант, к своим…