Алистер Маклин - Черный сорокопут. Дьявольский микроб

Если, конечно, у Флекка получится.

Глава 12

Суббота 3.00 ночи — 8.00 утра

Я очнулся ночью в непроглядной темноте. Проспал часа четыре, а то и шесть, сколько точно, неведомо. С определенностью я знал одно: самочувствие препарши–вейшее. Жара в предбаннике блокгауза стояла невыносимая. Тяжелый, спертый воздух вызывал головокружение. А у цементной индустрии были на руках все козыри в борьбе с производителями матрасов.

Я неловко привстал. Лишь жалкие крохи былой гордости не позволили мне вскрикнуть, когда вес тела пришелся на левую руку. Я прислонил правое плечо к стене, и кто–то зашевелился рядом.

— Проснулся, Бентолл? — голос капитана Гриффитса.

— Ага. Который час?

— Чуть больше трех.

— Три часа! — Капитан Флекк обещал управиться к полуночи, не позднее. — Три часа! Почему вы не разбудили меня, капитан?

— Зачем?

Действительно, зачем? Чтоб я метался взад–вперед по темнице, изнемогая от волнения и бессилия? Ведь вырваться отсюда было немыслимо. Еще с вечера мы втроем — капитан Гриффите, Брукман и я — минут тридцать ощупывали стены в тщетной попытке найти уязвимое место. И это в помещении из железобетона, способного противостоять взрывной волне в сотни тонн! Но долг обязывает. Что ж, мы нашли то, что искали, то есть ничего не нашли.

— Снаружи вроде ничего не слыхать? — спросил я.

— Ничего. Абсолютно ничего.

— Ну вот, — с горечью продолжал я. — Обидно, что моя почти воплотившаяся надежда рухнула.

— В каком смысле?

— В том смысле, что любой предмет, до которого я дотрагивался в этом здании, подводил меня. Бентолл доказал полную свою несостоятельность. Мало надежды, что фортуна повернется к нам лицом в столь поздний час. Я сокрушенно покачал головой. — Лишних три часа. Либо он потерпел неудачу, либо попал под замок, посадили для профилактики. Вряд ли теперь имеет значение, что произошло на самом деле.

— Еще есть шанс, — сказал Гриффите. — Каждые пятнадцать минут один моряк, забравшись на плечи другому, обозревает окрестности через вентиляционный люк. Ничего подозрительного. Море с одной стороны, гора с другой. И все. А ведь почти всю ночь светила луна. Флекк не имел возможности покинуть шхуну в такой ситуации. Может, потом…

— Почти всю ночь, говорите вы. Почти?

— Ну, с полчаса было темно, после полуночи, — признал он неохотно.

— Получаса ему с лихвой хватило бы, — проговорил я невесело. — Даже пятнадцати минут. Не стоит теперь обольщаться.

Обольщаться действительно не стоило. Я ждал от Флекка слишком многого. Выбраться при лунном свете на волю, да еще под перекрестными взглядами часового и погрузочной бригады, а у тех — прожектора. Добраться до ключей в капитанском домике в пятидесяти ярдах от ангара. Выкрасть ключи. Освободить Мэри, а потом и нас. Не многовато ли? Но других надежд у нас не было. Утопающий хватается за соломинку.

Время шло. Ночь казалась нескончаемой. И все равно она вот–вот закончится. Закончится очень скоро. По–моему, никто не спал. Всем предстоял в недалеком будущем долгий отдых. Ученые переговаривались шепотом со своими женами. Я с ужасом осознал, что не в силах опознать ни одну из этих дам, случись нам позже повстречаться. При дневном свете я их не видел. Атмосфера между тем ухудшалась, спертый воздух застревал в горле, жара нарастала. Пот заливал мне лицо и спину. Время от времени то один моряк, то другой выглядывал через вентиляционное оконце. Всякий раз с одинаковым результатом: полная луна.

Всякий раз до четырех часов. Едва очередной дозорный добрался до оконца, прозвучал возглас:

— Луна спряталась. Непроглядная темнота. Я не вижу…

Чего он там не увидел, навсегда для меня останется тайной. Снаружи послышалась череда сменяющихся шорохов: топот ног, схватка, тяжелый удар и наконец металлический скрежет в замочной скважине. Затем щелчок — и дверь распахнулась, в комнату хлынул свежий, прохладный ночной воздух.

— Флекк? — тихо спросил Гриффите.

— Флекк. Сожалею, что опоздал, но…

— Мисс Гопман, — прервал я его. — Она здесь?

— Увы, нет. Ключа от оружейной на доске не было. Я переговорил с ней через решетку. Она передала вам вот это. — Он отдал мне листок бумаги.

— Есть у кого спички? — попросил я. — Мне надо…

— Ничего срочного, — сказал Флекк. — Она писала еще днем. И дожидалась оказии. — Он умолк. — Пошли! Времени в обрез. Луна не будет отсиживаться за тучами всю ночь.

— Он прав, — сказал Гриффите. И тихо скомандовал: — Выходите наружу. Не переговариваться. Напрямую в гору, затем поперек склона. Так, Бентолл?

— Так. — Я упрятал записку в карман, посторонился, пропуская остальных. — Что у тебя в руках, Флекк?

— Ружье. — Он отвернулся, отдал негромкую команду, и двое вынесли из–за угла третьего. — Леклерк выставил часового. Это его ружье. Все вышли? Давай, Кришна, забрасывай!

— Мертвый?

— Вряд ли. — Любой вариант, кажется, вполне его устраивал. Тяжелый предмет с гулом рухнул на бетон, и два индуса вышли. Флекк бесшумно притворил дверь. И запер.

— Пошли, пошли, — нетерпеливо шептал Гриффите. — Пора уходить.

— Вы идите, — сказал я. — А я хочу выпустить из оружейной мисс Гопман.

— Ты что, свихнулся? Флекк говорит, там нет ключа. С минуты на минуту может появиться луна. Тебя увидят. Шансов на успех у тебя нет. Не дури.

— Рискну. Уж дозвольте.

— Тебя почти наверняка увидят, — тихо настаивал Гриффите. — И поймут: раз ты на свободе, значит, на свободе и мы. Поймут, куда мы направились. С нами женщины. До расщелины полторы мили. Нас перехватят. Получается, Бентолл, ты готов пожертвовать всеми нашими жизнями ради эгоистической и нереальной попытки — тысяча шансов против одного — помочь мисс Гопман? Верно? Неужели ты такой эгоист?

— Я эгоист, — согласился я. — Но не злостный. Просто не подумал о возможных осложнениях. Я дойду с вами до пункта, дальше которого вас не перехватят. А потом вернусь. Не старайтесь удержать меня.

— Ты вконец обезумел, Бентолл. — Тревогу в голосе Гриффитса захлестывал гнев. — Ты играешь собственной жизнью. Причем впустую.

— Это ведь моя жизнь. Не чья–нибудь.

Сплоченной группой двинулись мы к склону. Никто не разговаривал, никто не оглянулся, хотя от Леклерка нас отделяли уже добрые полмили. На третьей сотне ярдов склон стал круче. Забрали к югу, там предстояло выйти на подступы к вершине. Опасный момент. Путь к пещере пролегал над ангаром. Горный серпантин, шарахаясь из стороны в сторону, неминуемо сближал нас на этом отрезке — правда, на разных уровнях — с шайкой Леклерка.

Первые десять минут все складывалось нормально. Луна пребывала за облаками дольше, чем мы смели надеяться. Но не навеки же она запропастилась? Небо–то на восемьдесят процентов чистое. К тому же на этих широтах приходилось учитывать даже такой фактор, как свет звезд. Я взял Гриффитса за локоть.