Вероника Мелан - Корпорация «Исполнение желаний»

Халк внутренне рычал.

Его сущность восставала против отделения от той, которая должна принадлежать ему днем и ночью, неделя за неделей, месяц за месяцем. Всегда. Халк хотел поступить благородно, по велению совести, которая непреклонным голосом верховного судьи заявляла о том, что нужно как можно скорее отправить Шерин обратно. Халк мычал и соглашался, после чего снова возвращался к представлению сладких картинок о том, как он вместе с Шерин будет разговаривать, обсуждать смеяться. Как он будет ее баловать…. Пока снова не включалась совесть и, подобно бездушному роботу, не напоминала все о том же.

И тогда Халк снова рычал.

Когда же, наконец, с делами было покончено, и он мог отправляться обратно, Халк не сдержал облегченного вздоха. Да, он стал, как юнец, бегущий в башню, где прячется принцесса, ну и что с того? Наивно?

Может быть…. Но он слишком долго провел там, где царила жесткость, приказы (порой очень жестокие приказы), почти полное отсутствие слов, холодная выдержка и сила, правившая балом. Внутренний контроль, прочно распустивший железные стержни в каждую клетку тела, теперь был чуть порушен, и Халк, признаться, был этому рад.

Он был рад уже тогда, когда смог просто начать испытывать человеческие эмоции снова, которые, казалось, были вытравлены у всех тех, кого Комиссия когда-либо принимала в свои ряды. Нет, не правильно. Не принимала в свои ряды (иначе Халк бы никогда не смог сидеть сейчас ни на этом, и ни каком-либо другом ранчо), а лишь подпускала близко к своим рядам. Потому что первым, самым долгим и жестоким уроков Комиссии был один и тот же — полное избавление от эмоций. Отовсюду. Для всех без исключения. Из головы, сердца и спинного мозга.

Тогда это казалось небольшой платой за те знания, что давались взамен. За ту невероятную тренировку тела и его рефлексов. За сверхспособности, которые уже невозможно было отнять. За то, что людей из спецотряда было почти невозможно убить.

Все они были лучшими из лучших — профессионалами, работающими за баснословные гонорары, которые не снились и самым успешным мира сего. Что еще могло быть более привлекательным, нежели абсолютная физическая форма, которой невозможно добиться без вмешательства извне и денег, льющихся на голову водопадом за самые пустяковые задания?

Тогда, казалось, что весь мир лежал у их ног.

У него и команды друзей — профессиональных убийц с различной спецификацией знаний. Рен Декстер, Мак Аллертон, Дэлл, Аарон Канн, Дэйн Эльконто и другие ребята…. Где они все сейчас? Всего их было двенадцать человек, под руководством Дрейка. Все того же старого, доброго и абсолютно непреклонного Дрейка. Удастся ли хоть кого-то из них увидеть снова?

Халк резко тряхнул головой, осознал, что незаметно для себя потонул в воспоминаниях о прошлом, навеянных так внезапно и бурно нахлынувшими эмоциями. Вместо того чтобы идти к особняку, он стоял и смотрел куда-то вдаль. Туда, где в далеком мареве расплывались и дрожали горы.

Убийца с уклоном сенсора, прошедший через множество заданий, выполнивший сотни приказов, теперь осевший в качестве фермера заброшенного города-тюрьмы, пытающийся жить «нормальной» жизнью робот, из тех, что никогда не ошибаются.

Теперь он стоял, чувствуя, как хлопает по бокам горячая, высушенная ветром, ткань рубашки, чувствуя, как от жары раскалилась золотая цепочка на шее… и улыбался.

Она вернула его к жизни.

Когда Халк, наконец, поднялся в кабинет, первым, что он увидел, была мирно спящая на софе Шерин. Она лежала, положив голову на мягкий подлокотник, свернувшись клубком и почти не слышно посапывала. Халк улыбнулся, стараясь не шуметь, снял рубашку и отправился в душ.

По пути он думал о том, что нужно будет как можно быстрее достать для нее новую одежду и обувь. Хорошо, что она заснула днем, потому что, как бы странно это ни было, кошмары чаще всего возвращались именно ночью. И если ночью человек сможет бодрствовать, то гораздо легче перенесет восстановление.

Ну, в этом Халк намеревался Шерин помочь. Вчера он не смог бы удержать ее ото сна, слишком усталым было ее тело после проведения «блайнда», но сегодня она вполне сможет побыть без сна. И Шерин сама выберет, чем именно ей хотелось бы заниматься, Халк же лишь предоставит ей выбор. И может быть, только немного намекнет….

Он снова улыбнулся, чувствуя, как тело наливается жаром. Мышцы затвердели, кровоток усилился, Халк задышал ровно и глубоко, заставляя себя расслабиться. Не сейчас. Еще не время. А вот когда она как следует выспится….

Он открыл воду и шагнул под горячие струи, уносящие с собой пыль и пот, скопившиеся на теле за день.

Когда послышался шум и возня на лестнице, Халк почти сразу понял, что происходит. К тому времени, когда раздался стук в дверь, быстро и осторожно перенес спящую Шерин на кровать в спальню и плотно прикрыл дверь.

После его «войдите», дверь отворилась, и в кабинет буквально вкатился Грег, насильно втаскивая за собой кого-то, сильно брыкающегося и пытающего вырваться всеми доступными способами. Этим кем-то оказалась девушка, которую Халк хорошо запомнил еще с тех пор, как был частым посетителем клуба «Поло-Гранд». Именно ее он привез на ранчо вместе с Шерин.

«Янка».

Халк никогда не забывал имен. И ее досье, наряду со всеми другими, он давно и тщательно изучил, сразу после того, как она прибыла на ранчо. «Осуждена за поджег собственного дома с целью получения страховой выплаты…» — всплыли перед глазами некогда прочитанные строки.

Он никогда напрямую не вмешивался в отношения ее и Шерин, но был склонен предполагать, что они общались, так как вместе работали и обе жили в Бэль-Оук парке. Когда же Шерин достались более удобные условия, ее «подруга», скорее всего, обиделась и решила выразить это действиями. Именно поэтому ее теперь буксиром притащил Грег.

Картинка быстро складывалась в одно целое, все кусочки вставали на свои места.

К тому же Янка жила в том бараке, который впоследствии подожгла, наверняка имея трения с кем-то из соседок.

Халк едва не поморщился, глядя в круглые голубые глаза, светившиеся неприкрытой яростью.

— Отпусти меня! — Орала она на Грега, дергаясь из стороны в сторону. — Руку сломаешь, подонок!

На этот раз Халк поморщился.

Он не особенно любил грубые выражения, тем более от женщин, и особенно если они произносились с таким презрением и грубостью, как сейчас. К тому же громкий голос мог разбудить Шерин.

— Заткнись. — Отрывисто бросил он Янке.

Это единственное слово прозвучало коротко, холодно и грубо. Достаточно для того, чтобы ее крики оборвались на полуслове, а круглые глаза, в которых теперь читалась примесь вожделения и страха, немигающее уставились на него. Казалось, она едва не облизывается, видя Халка так близко. Страх ничуть не мешал ей масляно ощупывать его фигуру взглядом.