Сергей Гомонов - Режим бога (Последний шаг)

Посетила кого-то светлая мысль выйти прямо на Форгоса и доложить ему обстановку, но отчаянных, готовых привести идею в исполнение, не нашлось.

Сотрудники шептались по углам и даже не старались притвориться, будто работают.

Одна Пепти Иссет сидела, вжав голову в плечи и затравленно озираясь. Она лучше других понимала, что именно послужило причиной исчезновения Гэгэуса, и только утвердилась в своих выводах, когда в журнал нагрянуло сразу несколько неприметных бледных людей. В одном из них спортобозревательница узнала своего мучителя — обрюзглого сивого со спитой физиономией — и с перепугу спряталась в уборной.

Потом рассказывали: «тайные» по очереди вызывали в осиротевший кабинет всех по очереди начальников из всех отделов, и там сивый — которого, к слову, звали Иги-Харом Читесом — устраивал допрос с пристрастием, а его сподручные сверяли показания буквально по секундам. И так выходило, что Гэгэус вчера из Тайного Кийара вернулся, журналиста Сотиса к себе вызвал, о чем-то они здесь, в этом кабинете, посовещались. А вот затем Ноиро уехал по делам — как показало время, на съемки передачи «Солнечное затмение истории» к Сэну Дэсвери — и с тех пор никто из сотрудников его не встречал. Гэгэус же досидел до конца рабочего дня и, как ни в чем не бывало, укатил с секретаршей домой, ни в ком не вызвав и тени подозрения.

— Значит, Сотиса ждут теперь крупные неприятности со стороны властей! — дружно решили все и стали ждать.

А Пепти бегала в умывальную — плакать. Нужно было предупредить Ноиро, повиниться в своем предательстве, но девушка боялась. Боялась до посинения рук, до озноба. Конечно же, ее мобильный прослушивают, да и редакционные телефоны — тем более, причем все как один. Может быть, Сотис сам как-то догадается не приезжать сюда после вчерашней публикации? Ноиро всю жизнь прожил в Кемлине. Конечно, он знает, чего делать нельзя! А если…

Однако виновник торжества не появлялся.

Тем временем «тайные» возвратились в подземный город. Иги-Хар Читес отпустил спутников и, гордясь своей государственной важностью, а равно горя желанием выслужиться за ту роковую ошибку с «не той» Иссет, пошел к мэру на доклад в одиночестве. Но к его великому разочарованию оказалось, что и Форгос нынче в отъезде. По словам заносчивого секретаря, господин мэр отбыл в обсерваторию, где с половины восьмого утра уже находился Сам. Читес потоптался, потоптался, да и ушел, не солоно хлебавши, передав отчет о допросах помощнику «отца города».

Но могло ли что-то земное и преходящее интересовать властьпридержащих, когда само небо исторгало теперь угрозу для жизни на Тийро?

«Один к одному, — думал Форгос, поднимаясь на лифте из института астрофизики в обсерваторию, расположенную на поверхности, но в отдалении от Восточного Кийара, в запретной зоне. — Видно, беда без подружек не гуляет»…

Сидящий в глубине его души маленький Форгосик робко подначивал: «А может, это все ошибка ученых? А может, и вообще шутка? А может, я сам сплю и не могу проснуться? Может, все чудом обойдется?» Но о Форгосике не догадывался никто, тогда как его взрослый носитель обязан был рассчитать масштабы грядущего бедствия и принять меры.

Линиал Кемлина, Асайрио Картакос, в задумчивости прогуливался по обсерватории, рассеянно слушая подобострастные фразы ученого начальства и поглядывая на часы. Он был невысоким лупоглазым мужчиной с тонкими реденькими волосами неопределенного цвета и в безупречно пригнанной по худющей фигуре, но тоже серой одежде. Руки свои он держал исключительно в замке — когда за спиной, когда на груди или под впалым животом. Но глаза — глаза были самой главной достопримечательностью его портрета. Умные, пронзительные, они могли менять цвет и заставляли подчиняться любого встречного, даже если тот не подозревал, что перед ним линиал большой древней страны.

— Приветствую вас, господин советник, — отрывисто бросил он, заметив Форгоса.

Тот слегка поклонился:

— Долгого здравия, мэтр Картакос. Здесь доклады по Са-Аса и…

Картакос слегка усмехнулся, как бы давая понять — какие уж теперь доклады? Однако папки взял и передал своим сопровождающим.

— Что делать думаете, советник?

Они медленно приблизились к центру обсерватории, где на круглом подиуме возвышалось грандиозное сооружение, по функции своей и являвшееся телескопом, но разительно отличавшееся по внешнему виду от всех своих предшественников. Мало кто знал о существовании этого устройства у кемлинов. Картакос сделал знак оставить их с Форгосом, и приближенные повернули назад.

В больших белых креслах под телескопом сидели работники обсерватории и неотрывно вглядывались в мониторы своих э-пи. Один из них заметил присутствие линиала и мэра-советника, встрепенулся, шепнул что-то остальным, и все подпрыгнули с мест, приветствуя высокопоставленных гостей.

— Сидите, сидите. Работайте, — разрешил Картакос, коротко махнув правой рукой и тут же снова сжав ее левой. — Чем можете утешить?

Никто не хотел быть дурным вестником, и оттого все косились друг на друга, пока не поднялся руководитель группы.

— Ничем, мэтр Картакос. Результаты расчетов печальны…

Политики невозмутимо смотрели на ученого, как будто он рассказывал им тривиальную историю о каком-нибудь устройстве для более тщательного проведения спектрального анализа.

— Вот, — мужчина сверкнул лазерной указкой в сторону вывешенных на стенд громадных снимков. — Скорость ее нарастает с каждым часом. Это связано с приближением к звезде и влияние гравитации планет и планетных спутников. Она должна была миновать нас, пройдя в двухстах миллионах кемов, но на нашу беду на ее пути встретился Дигото и изменил траекторию полета. Теперь Аспарити несется к нам. Ее ядро — сто восемнадцать тысяч кемов в поперечнике, скорость — тридцать целых и семь десятых кема в секунду, и она теперь заметно увеличивается. Уже сегодня ночью ее можно будет увидеть на небе невооруженным глазом.

— Сколько у нас времени? — спросил линиал, глядя на фотографии усыпанного звездами неба.

— Немногим более двух суток, и то если она снова не поведет себя непредсказуемо, поскольку ей придется миновать еще орбиту астероидов — она идет в одной плоскости с плоскостью пояса осколков и пробурит его насквозь.

— Есть надежда, что она через этот пояс не пройдет? — спросил молчавший до этого момента Форгос.

— Нет. От столкновений она может утратить минимальную часть своей массы, но осколки слишком малы, чтобы задержать ее. А вот сбить ее с курса они могут, но не намного… — астроном вздохнул и опустил голову. — По нашим подсчетам, Аспарити ударит по территории Орсирео…